Пан Лесиньский: "А где извинения"?
- Знаете, что поразительно? После суда, на котором меня оправдали, никто из официальных лиц даже не попытался принести извинения, — высказал "Часу" свое удивление пан Лесиньский. — Я думал, что кто-то из них должен сказать мне "извините" хотя бы формально, как говорится, для галочки. Но ничего подобного! Оказывается, судебно-следственная процедура не предусматривает таких действий. Оправдали-выпустили? Ну и радуйся, что жив остался.
С учетом всего экс-подсудимый пан Лесиньский и насчитал ущерба на 50 тысяч латов. Столько же его сотрудница Жанна Максимова.
Свои 50 тысяч экс-ресторатор обосновал так. Во время досудебного процесса был допущен ряд нарушений прав человека. А именно: протокол задержания был составлен намного позже, чем произошло задержание; польскому подданному Лесиньскому не дали встретиться с консулом; а после задержания ему пришлось находиться в условиях, которые сами по себе уже унижение человеческого достоинства. Кроме этого, ему не была оказана адекватная медицинская помощь. В тюрьме у него случился сердечный приступ, а фельдшер, который пришел на следующий день, так и не смог помочь. Теперь у него, кроме всего прочего, проблемы со сном.
Истец Лесиньский:
- Многим покажется, что сумма в 50 000 большая. Однако, принимая во внимание то, что я занимался бизнесом (у меня было три больших ресторана), а теперь этого бизнеса нет; что я не могу ни машину застраховать, ни взять кредит в банке (никто ведь не смотрит на оправдательный приговор), что я потерял репутацию в обществе, мне кажется, что это — минимальная сумма…
Жанна Максимова: "Там же блохи!"
Тут надо учесть такой момент: в принципе минюст не отрицает, что ряд нарушений действительно имел место, что Лесиньского с Максимовой незаконно продержали под стражей два месяца. И даже более того: минюст готов заплатить компенсацию — по три тысячи латов каждому. Но истцы с такой суммой не согласны категорически:
Жанна Максимова:
- Та сумма, которую предлагает нам минюст, — это плевок в лицо. То, что со мной случилось, — страшно. После задержания меня 18 часов продержали в полиции, где все это время я не могла даже сходить в туалет. У меня отобрали все вещи, не разрешили позвонить адвокату. Потом две недели продержали в страшных условиях в изоляторе на Аспазияс. Приходилось спать на нарах из досок, везде были блохи… Не было возможности ни помыться, ни почистить зубы. Охранники объясняли все просто: это запрещено правилами. Туалет там — это просто дырка в полу, все происходит на глазах у тридцати человек. У нормального человека, который никогда с таким не сталкивался, может просто сломаться психика, даже обыкновенная тюрьма после изолятора покажется раем. Было сделано все, чтобы унизить человека, пусть даже он не виновен.
Позже в тюремной больнице у меня констатировали опухоль. А потом, когда на свободе я забеременела, врачи долго боролись за мою жизнь и за жизнь ребенка. Но из-за этой опухоли ребенка спасти не удалось. К тому же я полностью потеряла обоняние. Это последствие невылеченного из-за заключения гриппа.
Меня лишили всего: семьи (узнав про обвинения, муж решил со мной развестись), дети вынуждены были уехать из страны, потому что на них все показывали пальцем (дочь не смогла поступить в Полицейскую академию). Я была хозяйкой юридического бюро, но клиенты от меня отвернулись, и теперь я вынуждена работать у пана Лесиньского, потому что не могу найти другую работу. Меня лишили нормальной человеческой жизни, а теперь говорят, что все нормально!
Почему минюст предлагает по три
Представитель минюста Марите Скутеле выдвинула такие доводы. Во-первых, факты, которые приведены в обоснование морального ущерба, недостаточно доказаны. Во-вторых, неизвестно, действительно ли ухудшение здоровья истцов было следствием их пребывания под стражей. И в-третьих, ни нормативные акты, ни судебная практика не дают рекомендаций по назначению объема компенсаций за моральный ущерб. Поэтому г-жа Скутеле предложила учесть уже имеющееся (по другому делу) судебное решение, по которому за один год незаконного содержания под стражей была присуждена компенсация в 15 тысяч латов. Таким образом, за два месяца вполне адекватно заплатить сумму в три тысячи.
Суд вынесет решение по этому непростому делу 25 января.
Справка
В ночь на 20 июня 2001 года в помещениях ресторанов Loloсработало взрывное устройство. По версии обвинения, сконструировал его обвиняемый Лесиньский с помощью обвиняемой Жанны Максимовой — "в неустановленное следствием время и в неустановленном месте". Их вина подтверждается: смывами с рук наутро после пожара — в них были обнаружены остатки бензина А76 (тот же бензин был и во взрывном устройстве); вещдоками из багажника машины пана Лесиньского — а там находились "черный ковер и газета "Час" с пятнами того же бензина А76"; а также показаниями свидетелей. Никто, правда, не видел, как подсудимые устанавливали "адскую машину". Прокурор просил для подсудимых по три года условно и еще по три — испытательного срока.
Зачем хозяину ресторана нужно было его поджигать? По мнению прокуратуры, к лету 2001 года дела ресторанов Lolo были плохи. Расходы составляли около 20 тысяч латов в месяц, а доходы — около 15 (данные аудита). Учтем также, что у пана Лесиньского вскоре должна была закончиться страховка на сумму 2,4 миллиона долларов… Поджог, который состоялся за три дня до окончания страховки, решал все проблемы предпринимателя. Поэтому-то в ночь на 20 июня 2001 года в помещениях ресторанов Lolo сработало радиоуправляемое взрывное устройство. А тот факт, что во время поджога что-то не сработало и причинить большого ущерба помещениям не удалось, от подсудимых не зависел.
Однако доводы адвоката Юриса Мачульского оказались куда более весомыми: возможно ли расставить по всем помещениям общей площадью 600 кв. метров несколько устройств (весом 5 кг), залить туда горючую смесь плюс успеть несколько раз отбежать к гостям (у пана Лесиньского в это время шла вечеринка) за 10- 15 минут, пока не было охранника? Понятых при обыске не было, что было на тот момент грубейшим нарушением закона. И вообще пан Лесиньский отрицает, что у него кто-то "смывы" с рук брал. А газету "Час" с бензиновым пятном в багажник могли попросту подбросить.
В результате приговор суда в январе 2003 года был оправдательным.
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
