По плацу маршировали солдаты. Часть шагала бойко и бодро. "Это срочники", — сообщили "Телеграфу" провожатые. Другую часть солдат муштровали, обучая порядку заступления в почетный караул. Двое военнослужащих собственно заступали, остальные шестеро стояли вольно и смущенно поглядывали по сторонам. Потом оказалось, что это и есть ребята, недавно записавшиеся в профессиональную армию.
Так уж вышло, что последние срочники в казармах Латвии столкнулись с контрактниками, готовящимися занять их места. Таким соседством солдаты обязательной службы не очень довольны. Говорят, новеньких меньше гоняют и освобождают от многих хозяйственных работ. В результате все заботы свалились на головы дембелей: они и на кухне копошатся, они и двор скребут.
— Вместо 40 срочников в нашей роте служит 31. Нарядов же меньше не стало, поэтому чаще смотрим на метлу, чем на оружие, — посетовал Егор.
Обидно. Никакого респекта "дедам"! В обычных обстоятельствах срочной военной службы будущие дембеля катались бы как сыр в масле (насколько это в армии возможно). Но младшего призыва, который обязан уважать старших, на этот раз нет и больше никогда не будет. От контрактников же в этом смысле толку мало.
Егор Боровиков попал в армию неожиданно для себя. По делам он часто ездил за границу, потому прошел натурализацию и получил синий паспорт. Вместе с паспортом Егору пришла и повестка.
— Откосить не пробовал. Решил, если возьмут — пойду, — говорит он. К К Первые три месяца призывники провели в учебке в Алуксне. Зима сделала курс обучения по-настоящему экстремальным. В самые сильные морозы солдаты находились в лесу. Только когда термометр показал минус 40, их погрузили в автомобили и на день повезли в казарму.
— По дороге спали. Когда высадились на плацу, первые десять минут вообще не могли двинуться с места, — вспоминает Егор.
Затем в Алуксне приехало начальство из батальона штаба НВС. По росту и состоянию здоровья Егор подходил для службы в роте почетного караула. Рад ли он, что попал в такую часть и стоял у памятника Свободы? Это сложный вопрос.
— Такую службу я не назвал бы престижной. Первую неделю нести почетный караул интересно: вокруг люди, на тебя смотрят. Затем впечатления сливаются. От долгого стояния могут начаться проблемы со спиной.
Как ни сложна служба караульного, но и тут срочники обижены на профессионалов. Говорят, уже давно у памятника Свободы чаще стоят пары солдат-контрактников.
— Это несправедливо. Мы прошли долгое обучение, и вдруг нас частично отстранили от караула в центре города. Это все равно что отнять у ребенка конфету, — считает Егор.
Однако на настоящую досаду времени у ребят не осталось. Скоро дембель.
После дембеля Егор планирует вернуться к обычной жизни. Дальше служить не намерен, как и многие его друзья. — Наслужились, — сформулировал за всех Александр Сола.
В профессиональной армии из срочников роты почетного караула останутся шесть человек. Шесть — из тридцати одного. Можно считать, что это много. Но факт остается фактом: пока Центр рекрутирования не набрал полного количества желающих послужить родине (вместо 300 контракт-ников в штабном батальоне НВС на данный момент служит немногим более 100). Почему молодежь, прошедшая самую тяжелую часть воинской службы — обучение, не желает оставаться в армии даже за деньги? Этот вопрос я берегла под конец разговора, но он выскочил сам собой, точно шило из мешка.
Видно, что эти парни в защитной форме задумывались о карьере военного. У каждого нашелся свой повод от нее отказаться, но все сводится к одному: для среднестатистического молодого человека из Риги воинская служба пока не интересна. Одна из причин — отсутствие в Латвии должного уважения к армии.
— Например, у нас 24 ноября дембель, — говорит Егор Боровиков. — После торжественной части солдаты должны сдать форму. Домой мы пойдем в штатском. Почему? В России совсем иначе, там солдат обязательной службы выходит из части в парадной форме. Это поднимает престиж армии и помогает понять, что ты действительно отдал год жизни своей родине.
Александр Сола согласен с другом:
— Армии нужна современная техника. Хорошее оружие плюс побольше уважения к военным в стране — и Министерство обороны заполнит вакантные места.
— По-моему, сейчас в контрактную армию чаще записываются приезжие из глубинки, — поделился наблюдениями солдат срочной службы Владимир Переведенцев. — У них больше патриотизма. Да и работы в Латгалии совсем нет, поэтому молодежь идет в армию, где обещают платить около 300 латов в месяц.
Солдаты из последнего призыва в разговоре с "Телеграфом" признались, что нынешняя зарплата профессионального военного их не привлекает. На такие деньги в Риге с семьей прожить тяжело, почти невозможно. На это можно бы ответить словами офицера Центра рекрутирования Петериса Сувейзды, который однажды заявил "Телеграфу", что "в армию идут не зарабатывать". Но для большинства молодых людей это не аргумент.
— Если ты приехал из глубинки и постоянно живешь в казарме, еще можно скопить на какой-нибудь железный ящик на колесах, чтобы покататься по городу. Но этого ведь мало, — сказал Егор Боровиков.
Солдатам полагается помощь при оформлении кредита на покупку жилья, но это молодым людям тоже кажется несущественным — суммы довольно малы. Гораздо лучше, что контрактники обеспечены бесплатным медицинским обслуживанием, считает Александр Сола.
— Правда, в профессиональной армии обещают ежегодное повышение зарплаты… — задумчиво заметил он.
Понятные сомнения. Даже если деньги в будущем и появятся, устраивать свою жизнь этим молодым парням нужно сегодня. Поэтому Егор, Александр и Владимир сделали свой выбор в пользу штатской карьеры. С приходом контрактной армии больших перемен в жизни страны эти молодые люди не ожидают.
— А что может измениться? Вместо нас придут другие солдаты. Вся разница в том, что за службу им будут платить деньги, — говорит Владимир Переведенцев.
Высшие чины НВС со многим в статье "Телеграфа" могут и не согласиться. На вербовку новобранцев существуют разные точки зрения, и Центр рекрутирования и отбора считает свою деятельность успешной. Но солдаты срочной службы волей или неволей проговорились о больном.
А именно о том, что без престижа армия — ничто, сколько контрактников в нее ни набери. Под престижем современные молодые люди понимают достойные зарплаты, хорошую технику и уважение к ремеслу солдата. Уважения ждут как от командования, так и от всего общества Латвии. Но добиться этого для Министерства обороны будет сложнее, чем закупить партию новых винтовок.
По информации Центра рекрутирования и отбора Национальных вооруженных сил, профессио-нальным военным может стать любой гражданин Латвии в возрасте до 40 лет. Принимают как мужчин, так и женщин, которые пройдут физическую проверку и сдадут психологический тест. Новобранцу необходимо иметь законченное среднее образование. Судимых в армию не берут.
После заключения контракта проще приходится тем претендентам, которые не более 3 лет назад служили по призыву. Всем остальным нужно пройти 11-недельный учебный курс в Алуксне, после чего новобранцев распределят по частям, в которых они будут служить не менее 3 лет. Если в течение первых 4 месяцев начальство сообразит, что солдат не подходит для службы либо не усерден к ней, его имеют право отчислить и отправить домой (также и сам контрактник во время испытательного срока имеет право отказаться от дальнейшей службы). Позже причиной для увольнения в резерв могут стать только проблемы со здоровьем.
Цифра
5700 солдат должны служить в НВС Латвии в 2007 г.
В 2008 г. число вырастет еще на 100 человек. Вместе с резервными подразделениями Земессардзе к этому времени в армии будет 17 446 человек.
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
