Ранним утром понедельника появилась на портале Ir его грустная статья — дескать, мы так радовались, когда избрали 11-й Сейм, а этот самый Сейм безответственным требованием референдума о введении евро не даст нам достигнуть стратегической цели: войти в еврозону уже с 2014 года. А буквально через несколько часов выяснилось — референдума не будет. Чтобы его организовать, надо подписи 34 депутатов, а готовы подписаться только трое. Из 40, голосовавших против закона.
Как же мог столь тонкий знаток отечественной политической кухни так нелепо ошибиться? А очень просто: он исходил из того, что если в пятницу вечером люди что-то говорят о планах на понедельник, то вполне можно отнестись к этому как к делу решенному. Тем более, что пятничные утверждения логично вытекают из многомесячной риторики. Дескать, это представители свободных профессий в выходные стучат по клавишам, а государственные люди свято соблюдают режим труда и отдыха.
А вот, оказывается, и с депутатами случаются в нерабочее время всякие неожиданности. Иногда, правда, не по их воле. Никто не знает, почему арестовали вице-мэра Даугавпилса от "Центра Согласия" Вячеслава Ширякова именно в период между принятием закона о переходе на евро и сбором подписей за референдум.
То ли именно в этот момент шерлоки холмсы доказательства собрали, то ли держали это дело под спудом, чтобы в нужную минуту наглядно показать, что муниципальные руководители под Богом ходят. Кстати, ЦС представлен в руководстве не только даугавпилсской думы — еще и рижской. И в рядах других оппозиционеров, Союза зеленых и крестьян, есть глава города, которого очень многие в этой стране хотели бы видеть за решеткой… Так что версию о том, что в выходные Янису Урбановичу и Аугусту Бригманису показали ордера на арест уважаемых соратников, а в понедельник эти ордера торжественно порвали, я бы не отвергал, как заведомо неправдоподобную.
Но и без примитивной уголовной подоплеки решение не собирать подписи за референдум было весьма прогнозируемо. Летом будет 20 лет, как собрался 5-й Сейм и была восстановлена Сатверсме в полном объеме, включая 72-ю статью. Эта статья позволяет трети депутатов заблокировать принятие почти любого закона и провести по нему референдум. За двадцать лет парламент заседал уж не менее 700 раз. Почти на каждом заседании есть вопрос, по которому оппозиция — а это обычно больше трети голосов — была против. При этом механизм референдума был задействован только однажды — националистами в 1998 году, по вопросу о гражданстве детей.
Понятно, что референдум — точечное оружие, только безответственные политики могут его задействовать чересчур часто, парализуя законодательную деятельность и развитие страны. Но практически полное игнорирование самого эффективного рычага, который конституция дала в руки оппозиции, наводит на размышления о характере этой странной оппозиции по-латвийски.
Автор этих строк — убежденный сторонник скорейшего введения в Латвии евро. Но это мнение разделяется очевидным меньшинством сограждан. Референдум против евро, скорее всего, был бы выигран. Но даже если бы его всякими юридическими закорючками удалось бы избежать, это обратило бы внимание европейского начальства, которое вовсе не единодушно желает видеть Латвию в зоне евро. Так что и без референдума мы могли бы просто не получить приглашение — то есть оппозиция и граждане сохранили бы любимый лат.
Сегодня ЦС говорит, что он не против евро в принципе — вызывают отторжение методы, которыми вводится новая валюта. Фракция не зря подала много поправок к законопроекту, и все они были отвергнуты. А почему же не был применен принцип — "угроза сильнее исполнения"? Партия могла четко предупредить — если в четверг принимается закон, то в пятницу президенту передаются подписи за референдум, как это делала принципиальная г-жа Григуле из СЗК. Переговоры шли бы куда результативнее.
Можно было и не идти напролом — торговаться взакрытую. Вам нужно евро — мы не будем мешать, но взамен сделайте нам то, то и еще то. Тогда бы в голосовании ЦС воздержался, зато ликуя, докладывал бы о своих успехах в трудной борьбе за права своих избирателей. Потому что за присоединение к еврозоне коалиция готова многое отдать — это действительно ее важнейшая цель последних лет. Кстати, и Вячеслав Ширяков гордо смотрел бы на мир из своего кабинета, а не через решетчатое окошко КПЗ…
Сейчас же сложилось впечатление, что никакого плана на действия после 31 января не было. В пятницу давались четкие сигналы, что подписи будут — и Григуле торжественно сообщила об этом миру. В понедельник последовал единодушный откат, поставили в дурацкое положение и себя, и коллегу.
На самом деле все те же упреки можно предъявить и СЗК. Они тоже не использовали угрозы, устроив не политическую игру, а популистскую перепалку. Правда, троим депутатам разрешили действовать по совести, но на уровне руководства фракции и обеих входящих в объединение партий идея референдума была отвергнута.
Кстати, это не первый случай даже в этом созыве. Обе оппозиционные партии долго боролись против действительно антидемократического закона, затруднившего проведение референдумов. Оттянули его принятие, теперь ЦС даже иск в Конституционный суд подал. А почему было не замутить референдум о референдумах? На экономику прямо не влияет, Европе все равно — вот и узнаем, хочет ли народ для себя права.
Почему же они себя ведут так неправильно? Почему не используют классическую тактику оппозиции? А просто потому, что оппозиции в Латвии просто не существует.
Нормальная политическая система предполагает борьбу идей. Ради реализации этих идей политики идут во законодательную власть и там стараются изменить действующие законы. Пребывание в коалиции облегчает задачу, в оппозиции ее выполнить труднее, но цели никто не отменяет. Еще и добавляются — препятствовать принятию губительных законов. Поэтому с творческой точки зрения в оппозиции намного интереснее.
В Латвии же партий нет, программы пишутся не для исполнения, а для популистской болтовни. Идет примитивная борьба за власть, примерно как между мафиозными группировками. При этом даже очевидные риски — г-н Ширяков убедился, что таковые существуют, — никого не останавливают.
Соответственно, если во власть попасть не удалось, то все пропало. Можно попытаться интриговать, чтобы все-таки взяли, можно имитацией бурной деятельности зарабатывать очки на будущее. Но сама по себе законодательная деятельность, поиск истины, переубеждение коллег — никого не интересует. Глаза потухли, депутаты ждут новых выборов…
Проблема еще и в том, что депутат позиции и оппозиции — это разные профессии. Они требуют разных личных талантов. Перед выборами все надеются только на власть, подбирают кандидатов в министры — потом в оппозиции те сидят молчком. Сама по себе идея возразить против мнения большинства им кажется дикой, ведь они всю жизнь в этом большинстве и были.
Самое грустное, что такое настроение передается и избирателям. Непопадание своих во власть — удар ниже пояса, работы в оппозиции никто не требует, потому что в оппозиции "сидят", а не действуют… Каков поп, таков и приход.
В статьях про британскую демократию меня всегда забавлял термин: "оппозиция Ее величества". Дескать, не враги, а иначе мыслящие при том же верховном божестве в виде монарха. Вот такова и наша оппозиция — она служит идолу власти, даже тогда, когда этой власти нет и близко.
Так что политическая палитра Латвии остро нуждается в людях, умеющих и любящих быть оппозиционерами. До поры до времени такой силой был ЗаПЧЕЛ, но в 2005-2006 годах вдруг захотел власти и немедленно спекся. Будет ли смена?
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
