К сожалению, следует признать, что и сам министр толком не знает, как развеять этот скептицизм. Поэтому хочу выдвинуть некоторые задачи, которые могло бы решать новое министерство. Для лучшего понимания рассматриваемой проблемы позволю себе несколько экскурсов прошлое, с автобиографическими элементами.
Февраль 1980 года, финальный матч хоккейного турнира на Олимпиаде в Лэйк-Плэсиде. Играют сборная звезд СССР (три пятерки из четырех из ЦСКА), и команда студентов из США (игроки из десятка команд университетской лиги). Игра идет практически в одни ворота, но решающего перевеса сборной СССР получить не удается. В середине третьего периода счет 3:2 в пользу СССР. Легендарный комментатор Николай Озеров удовлетворенно констатирует: "Кажется, американцы уже устали".
И тут происходит невероятное. То, что, наверное, по-прежнему не дает спокойно спать участникам той игры. Грубо ошибаются советские защитники и вратарь. За неполные две минуты американцы забивают две шайбы и выходят вперед. До конца игры еще десять минут. В хоккее этого достаточно, чтобы отыграться. Учитывая разницу в мастерстве, кажется, что СССР нужно немного прибавить в скорости, и уставшие американцы сломаются.
Тренер сборной СССР Вячеслав Тихонов хорошо знает, что в Кремле за матчем внимательно следит сам Леонид Брежнев. Неполных два месяца назад войска СССР вошли в Афганистан, и в США развернулась беспрецедентная антисоветская истерия. Победа советских хоккеистов над США должна подтвердить превосходство системы и историческую неизбежность победы социализма.
Хоккеисты сборной СССР запирают американцев в их зоне. При первой возможности "студенты" отчаянно пытаются просто выбросить шайбу подальше. Минуты и секунды тянутся для одних невероятно медленно, для других — просто летят. Какая связь между давно ставшей историей игрой с возглавляемым Нилом Муйжниексом министерством? Терпение, господа!
В то время я учился в средней школе. Поскольку игра шла ночью по нашему времени, трансляцию показывали утром. Матч я смотрел дома — школу прогулял. Последние десять минут — одно из наиболее ярких переживаний юности. Не помню, чтобы когда-либо еще так же сильно переживал за какую-нибудь команду.
За какую? За русских, как в разговорном языке называли сборную СССР, или за американцев, которых тогда еще не приходилось встречать ни разу в жизни? В сборной СССР играл лучший латышский хоккеист всех времен Хелмут Балдерис. И все-таки, я и большинство моих друзей в этом матче болели за американцев. Вернее, против русских. Противником могла быть хотя бы и сборная Уганды. Все равно, кто победит, но только не СССР.
Интересная ситуация тогда порой складывалась в баскетболе. На площадке литовцы Сабонис, Хомичус, Иовайша, латыш Валтерс и эстонец Энден. Ни одного русского, но их майки украшает надпись "СССР". И приходится болеть за неизвестных негров из Пуэрто-Рико или сборную Югославии, дружественную СССР.
Спорт — только одна из наиболее наглядных форм нелояльности. Принцип был один — чем хуже СССР, тем лучше. Все несчастья СССР воспринимались со злобной радостью. Сегодня не могу сказать, сколько тогда было таких, как я? Большинство или только горстка антисоветских элементов? Допускаю, что такой информации не было даже у самого информированного института Советов — КГБ.
Вопрос не исследовался, его как бы не существовало. Чем все это закончилось, мы знаем. В том, что советский строй развалился бы и вне зависимости от наших действий, мало кто сомневался. Чего нельзя сказать о СССР как о территориальном образовании. Территориальный распад СССР в большой степени вызвали страны Балтии.
К чему это длинное вступление? Регулярно читая русскую прессу (которая в известной степени отражает общественное мнение), я замечаю, что авторами владеет то же чувство, какое у меня самого было лет двадцать назад. А именно — пренебрежительное отношение ко всему происходящему в стране и к существованию государства как такового.
Вопрос в том, в какой степени это отношение к латвийскому государству закрепилось в русскоязычном обществе и как меняется это отношение. К сожалению, за двенадцать лет независимости не приходилось сталкивать с серьезными исследованиями в этой области.
Уже слышу полные негодования возражения из уст ученых. Один лишь Центр этнических исследований опубликовал целую серию исследований о национальных меньшинствах в Латвии и формировании гражданского общества. Однако большинство этих исследований страдают недопустимым в науке недостатком — желанием уложить эти опросы в прокрустово ложе политкорректности. Трудно представить, например, что в одном из опросов среди других вопросов был задан бы и такой: "Услышав о каком-либо несчастном случае в Латвии, обращаете ли вы внимание на национальность погибших, и если да, меняет ли это ваше отношение к случившемуся"?
Большинство исследований объясняет медлительность процесса интеграции незнанием языка, неинформированностью или предубеждениями, основанными на двух первых факторах. Из этого по трафарету делают выводы: нужно улучшить знание языка и повысить уровень информированности. Однако я не напрасно подробно описывал свои ощущения в советское время. Русский язык я знал отлично, и по всевозможным каналам лояльная государству информация текла 24 часа в сутки. Однако это не улучшило моего отношения к СССР. Конечно, на многих это информационное половодье действовало. Помню, в ноябре 1982 года, когда умер Брежнев, я учился в университете, и наша преподавательница бухгалтерии утирала слезы, говоря: "какой хороший человек он был".
Короче говоря, у общественности нет данных исследований об отношении русских к государству. Хотя бы о том, какая доля русских ощущает волнение, услышав на международных мероприятиях гимн Латвии или видя развевающийся латвийский флаг. Из своего опыта знаю, что гимн СССР в свое время не вызывал у меня позитивных эмоций даже в наиболее трогательные минуты.
Однако то, что часть русскоязычных не чувствует принадлежности к латвийскому государству и фактически его ненавидит, является только одним аспектом проблемы. Второй заключается в том, что и часть латышей ощущает необоснованную ненависть к русским (в этом можно убедиться, хотя бы последив за комментариями на DELFI). При этом ни к конкретным индивидам, но ко всем в целом. К абстрактному русскому.
Психологи уже давно доказали, что лучшим способом разрешения конфликтов является их обсуждение. Накопление в себе негативных эмоций только усиливает напряжение, которое имеет тенденцию разрядиться взрывом. Поэтому считаю, что главной задачей нового министерства является начало широкой дискуссии по вопросу, как на одном пространстве ужиться двум народам. Можно возразить, что дискуссии по этому вопросу не утихают уже десять лет. Однако обычно они основываются не на бесстрастных фактах и числах, но на личном мнении и бытовом опыте каждого высказывающего его лица.
Нил Муйжниекс — человек с академическим образованием. Он верит только фактам, полученным в ходе исследований. Поскольку до сих пор обществу не удалось ознакомиться с результатами исследований, которые наглядно показали бы нынешнюю степень интеграции общества, остается надеяться, что их предоставит новое министерство. Тогда мы, сравнивая через несколько лет результаты, сможем судить, насколько эффективно в этом направлении работало министерство по делам интеграции, а также — правительство в целом.
Публикуется в переводе
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
