На такое, что к субботе почти пятикратно возрастет число сторонников идеи придания русскому статуса второго государственного, не рассчитывал никто. Или, иными словами,- что в Латвии впредь вполне официально можно будет вовсе обходится без латышского. Того, что на практике - можно, хотолось закрепить. Но это, как я уже сказал, нереально.
Если референдум обречен, то нужно было подыскивать аргументы, зачем он все-таки нужен?
Аргумент: латыши показали свою неспособность управлять страной, а русских до власти не допускают. Надо им, латышам, показать, что это неправильно. Странный, мягко говоря, аргумент: почему партии, приведшие страну на край экономической пропасти, нужно называть латышскими? Потому, что те оболванивали, в основном, латышей? Это латыши, которые точно так же, как русские, страдают от безработицы и живут в бедности, виноваты, что промышленность была разворована, а банки лопались, унося в небытие скудные накопления на черный день? В списке миллионеров людей с русскими фамилиями как-то больше, чем с латышскими. Случайность? Все честно, праведным трудом заработано?
"Центр согласия" – партия, которую точно нельзя упрекнуть в "латышскости". Разве она была в непримиримой оппозиции "партиям олигархов"? Как бы не так. Даже в памятном голосовании о разрешении прокуратуре произвести обыск у Шлесерса, ЦС была верна себе, проголосовав против. И интеллигента Ушакова вовсе не мутило, когда он в Рижской думе вел заседания вместе с человеком, имя которого в этой разворованной стране стало нарицательным.
Аргумент: выразить протест против бедности, безработицы? А при чем тут латышский язык? Два года назад после такого митинга протеста полетели камни в окна парламента, разгромили водочную лавку. Лавку восстановили, а как восстанавливать взаимное доверие (а оно есть!) после попытки отнять у латышей право обходится лишь родным языком у себя на родине?
Несомненно, референдум был нужен Линдерману - его карьера разрушителя нуждается в подкреплении. Сложнее "Центру согласия" – поддержка референдума лишила его шансов когда-либо войти в правительство, а отказ означал бы потерю электората, тяготеющего к ЗаПЧЕЛ. После того, как ЦС не удалось получить министерские посты в третьем правительстве Домбровскиса, в партии посчитали, что синица в руке все же лучше. Правда, активность Плинера, отвергнутого избирателями еще одного защитника всего русского, по сбору подписей для проведения следующего референдума может поколебать уверенность в правильности этого выбора.
Да бог с политиками, они приходят и уходят, а народ остается. Про него и сказ. День после – это название фильма, рассказывающего о дне после атомной войны. Референдум – не атомная война и даже не цунами. И материальный ущерб от референдума ограничится всего несколькими миллионами латов, потраченными на его проведение; их прийдется найти в бюджете. Не так просто будет с моральными потерями: недоверие, сомнения, усилившуюся отчужденность в обществе побороть труднее.
Жить станет труднее. Этого ли хотели?