Фото: Zigismunds Zālmanis (NIKON)

В прошлом сезоне Лаурис Дарзиньш стал лучшим бомбардиром рижского "Динамо". После этого перешел в солидный казанский "Ак Барс", но осенью получил тяжелую травму и четыре месяца находился вне хоккея. Sports.ru встретился с латвийским хоккеистом и обстоятельно побеседовал.

Казань

Дарзиньш рассказывает о своем переезде в Казань: "Последние три года, которые я отыграл за Ригу, было просто классное время в моей жизни! Они как мгновение прошли. Три сезона, как один. Рига — это мой родной город, я там родился, учился, воспитывался, там прошло мое детство, там много моих друзей. И, конечно, мне очень нравилось там играть, но я ни в коем случае не сожалею, что попал в "Ак Барс". С одной стороны, это, конечно, была моя инициатива. Если бы я не хотел, я бы никуда не поехал. Но, если тобой заинтересовалась такая команда как "Ак Барс", которая каждый год борется за финал Кубка Гагарина, нельзя упускать свой шанс. Хотя, я не думаю, что случилось бы что-то сверхъестественное, если бы и рижское "Динамо" попало в финал. Это же спорт, тут все возможно. Команда у Риги классная. Но, когда мне предложили ехать в Казань, я посоветовался с семьей, родителями… В общем, думаю, надо использовать такой шанс проявить себя".

Сравнивая силы команд Восточной и западной конференции, Лаурис отметил: "Есть четыре команды высшего класса на "Востоке", у которых всегда высокие задачи: мы, "Салават", Омск и Магнитогорск. Но в лиге, если по результатам смотреть, там любой может обыграть любого. А когда плей-офф начинается, то там уже совсем другая игра. Я помню, когда я играл в "Динамо", мы обыграли СКА, который был на первом месте, потом — "Динамо" Москва, которое было на втором. В плей-офф все уже на одинаковых позициях. А если говорить по регулярному чемпионату, то да, Восточная конференция все-таки посильней".

Травма

Дарзиньш уже четыре месяца вне игры после серьезной травмы руки. Операцию делали в Москве, потом 3 недели он пробыл дома в Риге. "Потом я поехал в Казань и там началась реабилитация, — рассказывает Лаурис. — Несмотря на отсутствие хоккея как такового, работы у меня стало еще больше, чем когда ты здоровый. Потому что когда играешь, ты все время в тонусе. А когда травмирован, тебе надо в два, а то и в три раза больше тренироваться. Почти все травмированные ребята проводят на арене больше времени, чем те, которые играют. Чтобы вернуться в строй, особенно, в середине сезона, надо проделать большую работу".

"Это так сложно оставаться в роли зрителя и смотреть за тем, как твоя команда играет, а ты нет, — продолжает латвийский хоккеист. — Мне хочется им помочь. Я очень надеюсь, что восстановлюсь к началу плей-офф (интервью бралось незадолго до его начала. — Прим.). Но я также понимаю, что надо полностью выздороветь, чтобы меня поставили в состав".

Как все начиналось и едва не закончилось

"Мой папа был, не скажу что фанатом, но всегда очень следил за хоккеем. У него был кумир — Балдерис. Вот и записал меня в его школу, возил туда на тренировки. В общем, папе нравился этот спорт, хотя дедушка увлекался баскетболом. А я как-то сразу встал на коньки и поехал. Мне понравилось. Это был легкий выбор, потому что у меня все как-то сразу начало получаться. Я уже себя в другом виде спорта и не мыслил", — говорит Лаурис.

"Меня сразу поставили нападающим. Хотя там первые два годика не играешь, а просто тренируешься. По крайней мере, так раньше было. Но с первой игры я был нападающий. Сейчас вот вспоминаю, что по юношам в центре играл, а сейчас крайний. В один день просто понял, что я не центр (смеется) и поменялся со своим партнером по команде. Он был крайним, а я центральным. А стало все наоборот, — вспоминает Дарзиньш и добавляет: — Вообще, куда меня только не ставили за карьеру! Но на левом фланге чувствую себя комфортнее всего. Праворукому легче играть слева".

"В 15 лет я даже собирался заканчивать играть, — припомнил Лаурис. — Не знал что делать. В итоге принял решение уехать: в Латвии тогда не было где и с кем играть. Команд мало. Это сейчас хоккей у нас популярный, на каждый год рождения по десять команд, конкуренция, все как надо. А тогда ничего толком не было. Смотрю сейчас иногда матчи МХЛ, здорово они играют. Хороший уровень. В России всегда было где играть, и для Латвии МХЛ — просто необходимость".

"Так вот, мне уже стукнуло 16, я закончил 10-й класс, впереди было еще два и решил уехать из Латвии, — продолжает Дарзиньш. — Потом была Финляндия и Канада. За океаном у меня возникла идея продолжить обучение: если ты отыграешь два сезона в юниорке, то скауты могут предложить выступать в хоккейной команде за университетскую команду. Я тогда задумался, может пойти этим путем. Однако сложилось так, что мне предложили уже попробовать себя в профессиональном хоккее. В Финляндии. Короче, когда встал вопрос — продолжать обучение или стать профессионалом и начать зарабатывать самому — я выбрал второй путь".

Что после хоккея?

"Если бы спросили меня раньше, я ответил, что хочу стать тренером. Но сейчас, когда я уже столько везде поиграл и на разных тренеров насмотрелся, понял, что это очень сложная работа. Ты должен не просто хорошо разбираться в хоккее, но и в нагрузках. И вообще, иметь соответствующее образование. Чтобы стать тренером, надо много учиться, иметь за плечами опыт и еще уметь этот опыт как-то приложить на игру. Но полагаю, если всю жизнь посвящаешь хоккею, то очень сложно от него отказаться. Не обязательно быть именно тренером, можно ведь и каким-нибудь функционером. Так что, наверное, после хоккея буду заниматься чем-то связанным с хоккеем", — подытожил свой ответ Дарзиньш.

О Шуплере

Говоря о бывшем наставнике рижского "Динамо" Юлиусе Шуплере, Лаурис отметил: "С ним у меня сложились очень хорошие отношения. Он знает мои сильные и слабые стороны. Знает, в каких ситуациях меня можно выпускать и не можно. С ним работать было одно удовольствие. Он всегда такой на позитиве, очень мне нравился как тренер. Шуплер прекрасный психолог. Он всегда очень тонко чувствовал, если команда подсела, например, эмоционально. Если игры там уже месяц почти через день, все на выезде, он всегда мог придумать что-нибудь такое веселое и неординарное, чтобы вернуть нам наш борцовский дух".

О семье

С особой любовью Лаурис рассказывает о своей семье: "Мою жену зовут Лаура. С ней познакомились так. Она хотела поехать посмотреть на одну игру, на которую и мы с одним моим хорошим другом собирались тоже. У нее не было вариантов как добраться, она позвонила этому другу, может ли он подбросить ее. Заехали за ней, и в машине я с ней познакомился. Она мне понравилась, начали переписываться. Ну там в социальных сетях, по смс-кам, а потом встретились и влюбились.

Сына нашего назвали Хенри. Хотели, чтобы с именем не было никаких ассоциаций. Когда с женой выбирали, нам понравилось одно имя, но оно вызывало ассоциации. Вот знаешь ты человека и ассоциируешь, что ребенок вырастит таким же, допустим, как тот человек, и вроде ты совсем этого не хочешь. А мы хотели, чтобы он был у нас один такой, единственный. И вообще, мне понравилось, что по-латышски Хенрийс красиво и хорошо звучит. Ну и на английском Хенри — тоже понятно.

Вот с моим именем за рубежом были проблемы. В Америке его тяжело полностью произносить. В Латвии Олег Знарок, тогда еще тренер сборной нашей, стал называть меня "Лари" и как-то прижилось. В команде я сейчас больше Лари, чем Лаурис.

А сын у нас, вообще, молодец. Когда совсем маленький был, ночью всегда спал. Бывало, конечно, когда мы и не спали с женой. Но, знаете, он может ночью, например, до трех часов не спать, но потом сделает такую одну вещь и тебе сразу хватает на всю неделю. И ты даже не расстраиваешься, что не спал из-за него всю ночь.

Ему совсем недавно исполнилось два года (в феврале). Он уже не просто там говорит "папа, дай", а может уже предложениями говорить. Молодец, очень умный у меня парень!

А насчет хоккея… Ему никто ничего не объяснял, он сам маленькую клюшку взял и начал гонять. Ему нравится! Мы можем с ним играть в хоккей очень долго, по 3-4 часа в день. Как-то зашли с ним в раздевалку, он говорит: "Папа, надо надевать коньки". Я ему говорю: "Куда тебе? Они же 46-го размера!", а он: "Нет, надо надевать". Ну я ему одел, и вот он так сидел минут 10 и нельзя было с него их снять (смеется). На это Рождество бабушка с дедушкой подарили ему коньки, маленькие такие. Они ему еще чуть-чуть большие, и пока ему нравится со мной на руках кататься".

О себе, друзьях и людях

Столь же открыт Лаурис и когда говорит о себе, друзьях и людях вообще: "Обычно как? Можешь посмотреть, какие люди рядом с человеком, и сделать вывод о нем самом. У меня есть пара классных, отличных друзей, и вообще я заметил, что вокруг меня всегда как-то собираются приятные люди. Семья у меня клевая, родители прекрасные, хорошо меня воспитали, так что я делаю вывод, что, видимо, я неплохой и не такой скучный парень.

Школа, кстати, мне всегда нравилась. У меня и сейчас очень теплые воспоминания о том периоде. У нас был очень клевый класс. Хотя, наверное, так всегда бывает. Когда заканчивается что-то, то потом, через пару лет, ты вспоминаешь из этого только хорошее. Может, в то время и было тяжело: и тренировки, школа, уроки, но сейчас я только хорошее о школьных годах могу вспомнить".

Эту тему Дарзиньш развивает дальше, рассуждая о социальных сетях: "Я удалил свои контакты оттуда. Это внимание… Я его столько получал, что устал. Мне не нужно снаружи мою личную жизнь показывать. Мне самому интересно своей личной жизнью жить, а еще за кем-то там следить — у меня просто нет ни времени, ни желания. Да, поклонники много писали, и я ценил и сейчас ценю их письма и пожелания мне. Я ведь тоже когда-то был маленьким и у меня были любимый игроки. Но тогда было невозможно пообщаться с кумиром, а теперь интернет такой открытый, что любой может написать своему герою. Я их понимаю, потому что сам был на их месте, и мне не хочется, чтобы ребенок обиделся на мое равнодушие. И самое главное, они пишут и мне хочется им отвечать, по-настоящему хочется. Но… Если я буду всем отвечать, вся моя жизнь уйдет на это. Так что, если вы меня где-то видите в этих социальных сайтах — это не я!"

Продолжая разговор об отношениях с людьми, Лаурис говорит: "Автографы, конечно, чаще дети подходят брать. Есть, кто очень готовился — те какой-нибудь журнал приносят или вырезки, просят на них расписаться. А есть те, кто просто у соседа вырвал какой-нибудь лист и даже не знает, у кого он спрашивает автограф, но надо, ведь все берут вокруг (смеется). Но я никому никогда в автографах или фото не отказывал. Меня это не утруждает. Им же так приятно, я это вижу по их лицам, по эмоциям. Почему бы людям не сделать приятно, мне ведь несложно. Особенно, если люди после игры стоят, ждут меня в -20 С, не могу же я мимо просто взять и пройти? Я то что, подошел, дал автограф, сфотографировался и сел в автобус, а они на холоде простояли 40 минут пока мы переодевались, еще потом добираться до дома будут. Надо уважать и ценить такую преданность".

Про хобби

"Гольф люблю. Началось это, когда я играл в Канаде. А за океаном гольф очень популярен. И мне сразу так понравилось. Не скажу, что каждую неделю играл, но как выпадало свободное время, сразу шел. У меня действительно неплохо получалось, так что я увлекся. Хотя помню, что когда только попробовал, не до конца понял, от чего тут получать удовольствие. Объективно ведь, игра не самая веселая. Но потом, когда начинает все получаться, когда хорошая компания подберется, погода клевая стоит, то играть в гольф одно удовольствие! В Латвии собираемся на поле Озолиньша. Нас там четверо обычно — я, Масальскис, Берзиньш (Арманд — играл первые два сезона в рижском "Динамо", а теперь в минской "Юности". — Прим.) и Даугавиньш.

Еще в покер поигрываю. В Риге играли и когда был в Северной Америке - тоже. Ну, и на сборах в сборной иногда тоже, бывает, поигрываем. Вообще, покер не самая удобная карточная игра. Играешь, например, в самолете, а он попадает в турбулентность или просто трясти его начинает, и чипы эти падают на пол, их надо собирать. Пока соберешь, все карты засветишь. Сейчас уже не играем. Так только, если в интернете посидеть, раскатать пару столов.

В прошлом году мы с Микелисом Редлихом, спасибо людям, ездили на чемпионат Латвии по покеру. Рядом с профессионалами поиграли. Было интересно. Но это всего лишь хобби, я — несерьезный игрок. Гольф мне даже ближе, там хоть поговорить можно и лицо не надо делать покер-фейсом (смеется). Когда выступал в этом чемпионате Латвии, потом еще пригласили на одно телешоу, посвященное покеру. После шоу, поговорив с профессионалами игры, я понял, что для меня это просто хобби в свободное время. Для них — тяжелая работа. То есть далеко не каждый способен действительно хорошо играть в покер. Нужно иметь определенный математический склад ума. Надо сыграть, наверное, миллион партий, чтобы накопить огромный опыт для разных ситуаций. Это не так, что сел и сразу можешь сыграть. Я ведь тоже вначале думал, что эти карты — везение… Если карта идет — тебе везет, ты можешь выигрывать. Но только на первых порах. Потом приходит осознание, что на самом деле для выигрыша надо много думать и анализировать. И если у тебя нет для этого желания и времени, то, наверное, не стоит серьезно связываться с покером", — полагает Дарзиньш.

О сборной

Под конец разговора корреспондент Sports.ru завела разговор о возможном капитанстве в сборной. Как на это смотрит Лаурис?

"Ну, как… Капитана же не назначают — его игроки выбирают. Нельзя прийти к тренеру и сказать "Я хочу быть капитаном". Никто тебя так капитаном не поставит, а если поставят, то это будет неправильно. Игроки сами должны выбрать лидера команды. Но я хочу заметить, что я уже был капитаном сборной Латвии, правда, юниорской. Так что опыт у меня есть и, вообще, лидерские качества тоже. Так что морально я готов (смеется). И мне бы правда очень хотелось этого, но решаю не я", — ответил Дарзиньш.

Любуйтесь латвийской природой и следите за культурными событиями в нашем Instagram YouTube !