— Люди недооценивают маленькие вещи и сильно переоценивают большие вещи, которые выглядят впечатляюще на киноэкране. Если оглянуться в прошлое на 50 лет назад, когда люди пытались предсказать будущее, то можно сказать, что ничего из этого не сбылось, но произошли другие вещи, которые оказались гораздо важнее. 50 лет назад мы фокусировались на крупномасштабных технологиях, на том, как будут выглядеть города, будем ли мы жить на других планетах, но никто не предвидел того, что сравнительно небольшой смартфон изменит мир навсегда.

Похожая вещь происходит и со здоровьем. Мы все хотим победить рак и жить дольше, но забываем, что уже победили большое количество болезней, с которым приходилось сталкиваться в прошлом. Правда, нас застал врасплох Covid-19, который стал одной из самых страшных пандемий в истории мира с самым большим вниманием со стороны СМИ. Но наше здоровье в целом потихоньку становится все лучше и лучше, и это происходит благодаря маленьким переменам, которые мы внедряем в свою жизнь. Это не одна большая драматичная вещь, которая навсегда изменяет нашу жизнь, скорее это небольшие технологические оптимизации.

— Мы не знаем дату, когда в каждом автомобиле будет электромотор, но мы знаем, что это произойдет. И поэтому мы производим гибридные автомобили, допуская, что скоро большая часть людей сможет позволить себе гибридное авто. Цель производителей таких автомобилей – каждые три года выпускать новый, улучшенный двигатель и батарею, таким образом двигаясь в направлении распространения электрокаров. Это очень важно для нас, футурологов. Мы терпеть не можем, когда люди спрашивают про конкретную дату. Мы не знаем, с какими проблемами придется столкнуться инженерам, мы не знаем, какие политические решения примут правительства и т.д. Есть очень много факторов, потому что общество сложно устроено. Да, мы можем прогнозировать, что с наибольшей долей вероятностью в течение пяти лет мы перейдем на гибридные автомобили, а в течение 30 лет – на электрокары.

— Мы знаем, что у нас есть проблема с ископаемым топливом. Это небезграничный ресурс – если мы его будем использовать, как и раньше, то в конце концов он закончится. Мы оказываем драматическое влияние на климат, и на самом деле не знаем, что именно перемены климата будут значить для нас в будущем. Скорее всего, мы выделим негативный аспект изменений климата, потому что это то, что мы делаем последние 10 лет. Если бы Путин не развязал войну и в мире не бушевал бы Covid-19, изменения климата стали бы единственной вещью, о которой мы бы говорили. Это неизменная тема.

— Я не думаю, что сознание людей или мораль – это решение. На мой взгляд, сознание и мораль необходимы тогда, когда ты заходишь в кабинку для голосования. Ты решаешь, что проголосуешь за политиков, которые воспринимают изменение климата серьезно. Я не считаю, что нам нужно рассматривать климатические изменения как вопрос морали – если мы это делаем, то начинаем принимать неправильные решения.

— E Экономика всегда была замкнутой, потому что мы всегда использовали свои ресурсы повторно. Например, наша собственная репродукция тоже замкнутая. Люди рождаются, живут и умирают, умудряясь в середине подышать. И есть еще много людей, которые делают то же самое. Мы знаем, что достигнем высочайшей точки популяции, но потом цифры должны пойти на спад. Говоря о климатических изменениях, это может быть хорошим знаком. Однако мы также знаем, что популяция стареет, потому что у нас рождается все меньше детей, у которых качество жизни будет лучше, чем у нас. Перенаселение на самом деле было одной из самых крупных угроз 21 века, которую мы смогли решить. Так что со временем мы решим проблемы. Однако это нужно делать на политическом и международном уровне.

— Средний возраст увеличивается. Covid-19 затормозил этот процесс, во время пандемии умерло очень много людей. В целом мы становимся более здоровыми, учимся, как правильно жить, как есть, получаем хорошие медицинские услуги и медикаменты, которые к тому же становятся дешевле. Это все движется в правильном направлении.

— Посмотрите на то, что происходит в соцсетях – мы стали слишком социальными. И это только в очередной раз доказывает, что мы не индивиды, люди – стадные животные, социальные животные, даже племенные животные – в наши дни мы называем это субкультурами. Мы присоединяемся к разным субкультурам в виртуальной среде. Станем ли мы более цифровыми и менее физическими? Мы возьмем больше от обоих аспектов. Мы будем гибридными. Мы возьмем что-то от цифрового мира и с помощью технологий улучшим свой физический мир.

Давайте в качестве примера рассмотрим такое простое развлечение как танцы в ночном клубе. В древности это было просто чистое поле, где кто-то играл на балалайке, а теперь у нас диджеи, аудиосистемы, мерцающие полы, дым-машины и т.д. Мы уже живем в пространстве, в котором цифровое переплетается с физическим. Эта улучшенная и гибридная среда и есть будущее человечества. Самый интересный факт о современном обществе – это то, что мы становимся гипертехнологичными.

Правда, если контекст вокруг нас становится все более интеллектуальным, то мы сами – нет. Мы, кажется, становимся все более глупыми. Читаем меньше книг и становимся все более одержимыми популярностью в Instagram. К счастью, технологии становятся все более умными. Если через 40 лет мы больше не сможем сами водить машину, то машина сможет сама собой управлять. Самое красивое в этом то, что мы ярко выраженно социальны и технологичны.

— Некоторым людям и вовсе не стоит работать там, где они работают. Я считаю, что важно этому учить наших детей – важно освоить основы в школе, математику, программирование. Если у тебя будет хорошее образование, то ценность, которую корпорации и люди создадут вместе, будет велика как никогда. Ключ к успеху кроется в отношении человека с его творческой стороной, а также в феноменальной обработке данных, которой будет заниматься искусственный интеллект – это рабочее место будущего. Будут и выигравшие, и проигравшие. Будут люди, которые будут успешны как никогда, потому что у них будут хорошие отношения с другими людьми и хорошие отношения с машинами.

— Да. Цифровое кочевничество означает, что ты можешь в любой момент взять весь свой мир с собой и поехать туда, куда хочешь. Однако это не для всех. Есть люди, которым не нравится и никогда не нравиться путешествовать, знакомиться с новыми культурами и языками. Однако возможности, которые предложит нам будущее, будут огромными. Я считаю – важно, чтобы каждый мог решить, в какой рабочей среде он хочет быть.

И в этот момент мы приходим к вопросу коммуникации с коллегами, потому что мы работаем и будем работать в командах. У тебя будут коллеги – такие же цифровые кочевники, которые будут постоянно путешествовать, и вам нужно будет уважать выбор друг друга. В итоге нужно будет выбрать, в какой команде, в какой культуре ты хочешь быть, какой образ жизни вести. И в этом «контейнере», который ты создаешь сам, можно полноценно отдаться своей работе в компании, улучшать создаваемые тобой продукты и услуги.

— Абсолютно все будет вертеться вокруг доверия, это уже так! Мы знаем наверняка, что цепочки доверия – это основа цивилизации. Это неоспоримо. По этой причине я считаю, что большая часть разговоров об устойчивости в компаниях на самом деле смешивается с проблемами климата. Я никогда не говорю об устойчивости, я говорю об эластичности. Насколько твоя компания готова принять вызов? Например, твоя компания была готова к пандемии Covid-19? Будет ли твоя компания готова к следующей пандемии? Может ли твоя компания справиться со всеми политическими решениями?

Все эти вещи служат тестом, проверкой в «контейнере» предприятия – в среде, в которой сотрудники чувствуют себя хорошо, работают и действительно отдаются компании. По этой причине шведам и латышам в качестве примера для подражания нужно выбрать старые немецкие или японские компания, а не подражать американским компаниям. И когда мы в такой компании внедрим искусственный интеллект, будет очень эластичная система. Компания, которая фокусируется на долголетии, а не на краткосрочной прибыли. И тогда можно будет вернуться к таким вопросам, как нам создать устойчивый мир.

— О, вы изменитесь! Шведы были такими же, а теперь они путешествуют. Я думаю, что и латыши станут такими людьми, которые ощущают свою родину, любят ее больше всего на свете, иногда туда возвращаются, все будут говорить по-английски, который станет мировым языком, но вы все равно будете говорить по-латышски. Здорово, когда есть свой родной язык. Но здорово также, что есть глобальный язык, который можно использовать, когда путешествуешь и общаешься с внешним миром. Шведы все еще между собой говорят на шведском, но в тот момент, когда в компании появляется не-швед, все автоматически переключаются на английский язык. Это чудесно, потому что это показывает наш интеллект.

Когда я приезжал в Ригу в девяностых годах, никто не говорил по-английски. Всего за 20 лет латыши выучили английский язык. Это один из самых заметных сдвигов парадигмы, который я когда-либо видел. Вот почему я люблю страны Балтии. В течение последних 10 лет латыши стали знать английский лучше, чем немцы и французы. Если ты говоришь по-английски, ты сможешь получить хорошую работу в международной корпорации.

Национализм, урбанизация и капитализм – это достижения устаревшей парадигмы. Добавьте ко всему этому дигитализацию, которая позволяет стать цифровыми кочевниками. С учетом того, насколько быстро Латвия адаптировалась в ЕС, ввела евро и начала изучать английский, вы в будущем можете стать цифровой суперсилой. У вас для этого есть все необходимые качества.