Особенно забавно, что с этой информацией был ознакомлен именно читатель журнала Ir, издания, которое с момента наступления всеобщей "национальной законности" рассматривал историю успеха Латвии по принципу "А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо". Раньше разговоры о социально-экономической деградации латвийского общества под руководством как бы очень патриотичных правительств для аудитории этого журнала считались "mauvais ton", поэтому их оставляли NRA и русской прессе. Однако теперь это, кажется, заметил и этот весьма энергичный журнал, что действительно дает основания говорить о прогрессе.
Исследование, не злоупотребляющее разделением на хороших и плохих, хорошо показывает, как в последние годы развивалась социально-экономическая ситуация. Излишне добавлять, что вопросы социального расслоения и справедливого распределения доходов пока не были в центре политических дискуссий. Как показало в начале года исследование populares.lv, у нас на выборах люди не голосуют за экономические вопросы. Сторонники абсолютно всех партий в большинстве — левые в том, что они хотят больше государства во всех сферах жизни, и правые в том, что касается социал-консерватизма. Единственной важной разделительной чертой остается этническая принадлежность. Никакой дифференциации между левыми и правыми (трудом и капиталом) у нас не наблюдалось. Вопрос о распределении доходов тоже никогда не был серьезной политической темой. В течение 20 лет у власти были "правые", а претензии "левых" обоснованно или необоснованно всегда списывались на популизм оппозиции и "руку Москвы". Единственный серьезный левый игрок в Латвии — это Конституционный суд, который своими решениями в реализации принципа "социального государства" старался смягчить технократический неолиберализм правительства. К чему это все привело, можете сами прочитать в исследовании re:Baltic.
Одновременно не стоит делать из этого образца публицистики слишком оптимистические выводы: мол, теперь политики прочитают и начнут действовать. На большинство упомянутых там вещей сегодняшние политики вообще повлиять не могут. Теория "зависимости избранного пути" (path dependency) в социальных науках утверждает, что однажды принятые решения о дальнейшем курсе развития определяют его и в тех случаях, когда этот курс оказался ошибочным. Просто смена курса связана с еще большими затратами, чем продолжение движения в выбранном ошибочном направлении. Еще в 1990-е годы Латвия решила быть типичной страной "Вашингтонского консенсуса" с низкими налогами на капитал и высокими — на труд, с ограниченным перераспределением доходов, почти тотальной приватизацией и низкими зарплатами в публичном секторе. Эти вещи уже давно стали, так сказать, частью идентичности латвийского государства. И было бы неверно списывать их на влияние злобных олигархов. В конце концов, в сравнении с нашим правительством даже Гриффит из МВФ выглядит безнадежным социалистом. А ведь у власти не Калвитис и не Годманис, а Валдис Домбровскис. Поэтому довольно ошибочно воображать, что здесь можно что-то резко улучшить. Инструменты правительства весьма ограничены. На самом деле, невозможно сделать ничего, кроме нескольких осторожных доработок. Это было бы трудно даже в государстве с сильными социал-демократами, не говоря уже про нас, где они "национально-правые" сменяют других "национально-правых".
Не отрицая качество исследования re:Baltic и не претендуя на конкуренцию с Алфом Ванагсом в интерпретации данных, я все же хотел бы задать несколько осторожных вопросов об исходных позициях и выводах — "маргиналий", или замечаний со стороны. Прежде всего, надо согласиться, что следует срочно устранить те элементы в налоговой политике, которые фактически работают регрессивно и приносят пользу самым богатым, а не самым бедным. Также и систему пособий надо сделать более эффективной, чтобы пособия получали те, кому они действительно нужны. Аргумент о том, что возможность получать, скажем, пятизначную "материнскую зарплату" без каких-либо потолков очень способствует рождаемости и мотивирует честно платить налоги, звучит просто комично. То же самое насчет искаженного эгалитаризма в присвоении пособий — знаменитых 8 латов. Чаще всего это деньги, выброшенные на ветер. Что делать с opt-out богатого слоя, который выбирает частные школы и медицину, наплевав на "публичные" системы, предусмотренные для плебеев? Это вообще довольно сложная проблема, с которой уже давно борется вся Европа. Но явно регрессивные пособия и скрытые привилегии для богатых надо искоренить. Знатоки культуры Латвии помнят характеристику, когда-то данную нашей стране: "Небо для помещиков, рай для пасторов, золотые горы для иностранцев и яд для местных". Но это, кажется, было 150 лет назад…
Но стоит немного задуматься и тем, кто считает, что неравенство доходов само по себе является главным злом, с которым надо бороться из принципа. В конце концов, в мире есть гораздо более богатые страны с гораздо более высоким уровнем неравенства, например, США. Начнем с того, что главная проблема латвийской экономики это все же не неравенство, а низкая продуктивность. Именно это, а не несправедливая налоговая система, является причиной нашей относительной бедности. Поэтому прошу прощения у дорогих салонных социалистов — даже если взять 1% населения, который в месяц получает в среднем 3018,88 лата и обложить подоходным налогом в 75% (как только что сделали во Франции), остальные 90%, получающие 425,11 лата, фактически ничего не почувствуют. Повышение необлагаемого минимума может быть справедливыми, но его экономический эффект довольно ограничен. Мечтать о перераспределении как источнике благоденствия, может, было бы морально красиво, однако общий уровень благосостояния можно поднять, занимаясь производством и торговлей, а не перераспределяя налоги. Известен аргумент, что само неравенство уменьшает продуктивность и потенциал развития. Но этот аргумент у нас остается на уровне красивой риторики, которой увлекаются различные "икорные социалисты". Еще недавно один из них в "твиттере" утверждал, что правильно было бы пойти на полную коммерциализацию высшего образования, за которую выступает министр образования. Ну, что тут добавить — так сказать, полет мысли.
Можно спорить о том, что перераспределение (пусть и неэффективное) все-таки остается морально желательным. Существуют разумные аргументы, которые говорят, что любое богатство по сути является социальным продуктом, и его владелец обязан позаботиться об окружающем обществе, которое позволило ему стать экономически успешным. Мне более логичным кажется принцип: если никто не вынужден голодать, то нет никаких проблем в том, что некоторые пьют Dom Pérignon и ездят на Ferrari. Проблема возникает, если кто-то, живущий в относительно благополучном обществе, все же вынужден голодать и не может заплатить за приличное жилье и медицину. Тогда и только тогда государство должно вмешиваться с пособиями и перераспределением налогов. Здесь стоит прислушаться к Апфелбергсам, которых интервьюировала Инга Сприньге: "Иева Апфелберга считает, что об этой проблеме надо говорить. Она с мужем Марисом не разбирается в налогах и не требует больше денег на пособия. Единственное, в чем государство могло бы помочь, — дать работу". Кажется, этой даме присуще намного лучшее понимание социальной справедливости, чем некоторым нашим "специалистам от Армани".
Наконец, по поводу некоторых интонаций исследования. В исследовании есть множество качественных сторон, но меня немного смутил выбор т.н. примера "богача". Это Айнар и Инесе Шлесерсы со своими четырьмя сыновьями. Трудно сказать, был ли выбор осознанно тенденциозным, но считать Шлесерсов типичными латвийскими богачами это немного, скажем так, проблематично. В Латвии есть богатые семьи, происхождение состояния и репутация которых значительно отличаются от данного экземпляра. Предлагать Айнара Шлесерса с его биографией, колоритным образом и уголовными делами как противопоставление вполне симпатичной семье Апфелбергсов — это игра в одни ворота. И на этих воротах четко написал лично для меня неприемлемый лозунг: "Быть бедным — это морально лучше, чем быть богатым". На самом деле, это тщетные усилия. В латвийском обществе и так достаточно популярно убеждение, исходящее от Руссо и социалистической традиции, будто бедные "лучше" богатых. И именно этот факт мог бы кое-что прояснить в вопросе, заданном Ингой Сприньге, — "Почему Латвия не является богатейшей страной мира?".
Перевод DELFI. Оригинал здесь
С публикациями re:Baltica можно ознакомиться здесь