В этом году в традиционном календарном ажиотаже на 16 марта наметилась подвижка. Рижская дума впервые без лишней судороги согласовала в общем порядке традиционное шествие почитателей Латышского легиона Ваффен СС.
До отцов города, видимо, наконец дошло, что привычный театр, начинающийся с осуждения и запрещения, а заканчивающийся снятием на пути шествия всех барьеров по решению суда, работает исключительно на рекламу мероприятия.
Сразу определюсь с позицией. Хотя мои родственники прошли всю войну в составе Красной армии, я не имею ничего против выражения скорби по погибшим, сражавшимся в рядах противника: в ходе богослужения в Домском соборе, у памятника Свободы или на братском кладбище в Лестене, которое первоначально было задумано как место упокоения всех павших на этой войне.
Смущает не история, а увиденное и услышанное при исполнении журналистских обязанностей в ходе "скорбного мероприятия"… С трудом передвигающийся седовласый Зигфрид заявляет прямо в диктофон, что сражался в легионе с "русскими оккупантами" и уверен, что "хорошо бы всех русских репатриировать из Латвии в матушку-Россию". "А я бы отдала всю свою пенсию, даже две пенсии… лишь бы они отсюда уехали", — добавляет скромно одетая бабушка… После этого аллея красно-бело-красных знамен, склоненных у памятника Свободы, воспринимается не как протест против сталинских депортаций, первая из которых вроде бы послужила основным стимулом записываться в легион, а как призыв возродить дух нацизма… и сталинизма. Практику запрещать и карать, руководствуясь утопическими представлениями о "единственно правильном порядке".
Именно поэтому я однозначно выступаю за право латвийских национал-романтиков на демонстрацию их взглядов. При очевидном дефиците демократии в сфере гражданства и языка нынешнее латвийское законодательство гарантирует права почитателей легионеров, а также геев с лесбиянками и сторонников полового воздержания, равно как и всех остальных открыто выражать свои представления, какими бы они ни были. То же самое касается протестов по "русским вопросам". Вне зависимости от отношения большинства меньшинство имеет право на демонстрацию своих, возможно, неприемлемых для большинства взглядов.
Противно? Придется потерпеть, или попросту отвернуться, или задуматься: отчего "вот эти" выходят на улицу. И, наконец, за каждым остается священное право прийти со своим плакатом, чтобы продемонстрировать отношение к происходящему. Не подвергая сомнению само право на демонстрацию.
Для меня лично сомнения, участвовать или не участвовать в протестах 16 марта, разрешились после разговора с экспертом по вопросам Холокоста, директором архива нобелевского лауреата Эли Визеля, профессором Бостонского университета Джоэлем Раппелем. Он сказал: "Если вы идете, чтобы просто поглазеть или выкрикнуть — "позор!", то тем самым вы поддерживаете организаторов марша. Правильное отношение — игнорировать подобные мероприятия. И при этом неустанно разъяснять, что такое нацизм и Холокост, что творилось на территории Латвии в годы войны".
Тут самое главное — позиция государства. Не еврейской общины или каких-то общественных организаций, а тех, кто облечен властью. В демократической стране государство не может запретить шествие или массовую манифестацию. Но представители власти обязаны высказаться по поводу происходящего. После чего сосредоточиться на вопросах содержания образования. От этого зависит, какими вырастут следующие поколения…
Но пока что сценарий 16 марта вполне предсказуем. Одна часть латвийцев возлагает цветы в память о легионерах и с надеждой на окончательное решение русского вопроса, другая протестует и улюлюкает. Между ними — заграждения и цепь "космонавтов". Камеры снимают, перья скрипят — перед нами и всем белым светом предстает расколотое латвийское общество… Путь тяжел — цель далека.
