После утверждения нового правительства кандидат в министры экономики Дана Рейзниеце-Озола (СЗК) попросит дать ей время, чтобы ознакомиться и оценить сделку по продаже банка Citadele. […] и это не случится за один или два дня (lsm.lv, 3 ноября).
Обратим внимание — дать время на ознакомление с продажей Citadele просит человек, интеллектуальные способности которого среди нашей политической элиты явно не самые слабые. Довольно нетипично, ведь подавляющему большинству в политических кругах Латвии и так все ясно: продажа Citadele — это жульничество, афера и подлость, за которой стоят доморощенные коррупционеры.
Или же: это некомпетентность, лень и халатность. К тому же, оба тезиса с равным рвением отстаивают одни и те же люди. Они одновременно утверждают, что сделка Citadele — это афера в интересах конкретных местных покупателей, но правительство при этом недостаточно защищало интересы Латвии на переговорах с Еврокомиссией. Если кому-то кажется, что такой "когнитивный диссонанс" говорит о психологических проблемах, то он плохо знаком с местным политическим мышлением. Как раз напротив, в данном случае это преимущество, ведь оно позволяет играть двумя картами сразу, попеременно объявляя правительство то непроходимыми дураками, то отъявленными мошенниками. По необходимости.
Продажа Citadele сама по себе является достаточно самоубийственным мероприятием, которое трудно реализовать без потерь даже в странах с куда более высоким качеством элиты. Приватизация государственного банка нигде не будет пользоваться популярностью. Но если речь идет к тому же о банке, в спасение которого только что вложены миллиарды из средств замученных кризисом налогоплательщиков, и если банк продают по цене сильно ниже его собственного капитала, и если цена выглядит странно низкой и в сравнительном аспекте, это становится куда более рискованным. Латвийское правительство, которое так или иначе все-таки несет демократическую ответственность, в случае Citadele зажато между гигантскими недемократичными Сциллой и Харибдой.
Один гигант — Еврокомиссия, которая в соответствии со своими неолиберальными бюрократическими идеалами требует банк продать, другой — международные финансовые инвесторы, которым в этом мире наплевать на все, кроме прибыли. Так что, правительство Латвии ноет, млеет и трещит по швам, пытаясь как-то довести эту историю до конца. Игру в обоих направлениях можно вести как удачно, так и неудачно. Но общая картина от этого не меняется — единственные участники, которые вынуждены с грустными лицами оправдываться по телевидению, это наше собственное правительство. Это та "суверенная власть", которая не дирижирует процессами, но вынуждена нести за них хотя бы символическую ответственность.
И здесь открывается бездна вопросов, которые требуют четких ответов, чтобы сделать какие-либо выводы. Насколько я догадываюсь, цену продаваемого банка трудно определить абстрактно, независимо от конкретной ситуации и предложения. Банк — это не пакет молока, а, скорее, скрипка Страдивари. Он вызывает интерес у специфического круга покупателей, которые детально разбираются в соответствующем продукте и умеют диктовать свои условия. Ясно, что поджимающие сроки и требования к инвестору тоже делают свое. Но является ли это достаточным основанием, чтобы продать за 70 миллионов банк, который в этом году заработал 13 миллионов. Неспециалисту трудно ответить на этот вопрос.
То же самое касается процедуры продажи банка, которая выглядит, мягко говоря, странно. Что здесь имеет место — отсутствие подстраховок на случай каких-то рисков (скажем, политизации и дружеских связей) или наоборот — параноидальное стремление от них защититься (так у нас тоже часто бывает)? На эти вопросы мог бы с толком ответить кто-то, кто хоть раз в жизни продавал какой-то банк, но уж никак не читатель газеты или закулисный интриган.
Но такое мнение у нас услышать трудно. Ничего удивительного — каждая взвешенная позиция в этом деле оказалась бы втянутой в вакханалию популизма. Готовность орать во все горло, что страну обкрадывают, не спрашивая о деталях случившегося. Грешить против здравого смысла. Поливать своих коллег грязью по принципу "даже если это неправда, он все равно свинья". Все эти вещи у нас давно относятся к хорошему политическому тону. И начала это вовсе не нынешняя оппозиция со своими верными пустозвонами.
Сегодня "Единство" за свой первородный грех расплачивается резким падением рейтингов и постоянной грызней в связи с Citadele. В свое время Jaunais laiks каждую ошибку или неясность своего оппонента преподносила как моральную катастрофу, как очередное подтверждение, что "все они сволочи", что все вызывающее хоть малейшие подозрения, непременно надо направлять против власть имущих. Не нужно было быть ясновидящим, чтобы понять, что однажды это обратится против самих "светлых сил". Говорят, история — это система отсроченных наказаний.
Весь этот скандал, естественно, оказывает разрушительное воздействие на авторитет власти. Ни для кого не секрет, что коридор возможностей, в котором сегодня маневрирует латвийское правительство, в действительности очень узок в связи с уже упомянутыми внешними факторами. В этом плане ситуация Латвии не уникальна. С началом экономического кризиса повсюду в Европе правительства утратили часть свободы действий. Они все чаще функционируют как местные агентства Международного валютного фонда, Еврокомиссии или международных банков.
Очевидно, люди рационально, а чаще интуитивно это ощущают. Именно в такой ситуации возникает пафос всевозможных движений Occupy Whatever, которые не столько стремятся перенять государственную власть, сколько маргинализируют ее как импотентную, лицемерную и ненужную. Ту самую демократическую, конституционному и правовую государственную власть, которой Европа всегда так гордилась. У нас люди ничего не оккупируют, но тот же эффект достигается за счет истеричной антикоррупционной паранойи, в которой все политические силы, поливая друг друга возгласами "сам такой", вместе лишают государственную власть остатков легитимности. Последний бастион нашей легитимности, конечно, — этнически геополитический, который в последнее время обрел новое значение. Но и он может оказаться более хрупким, чем мы думаем.
У большинства латвийских граждан в процессе наблюдения за происходящим сформировалось безошибочное убеждение, что правительство Страуюмы — неважно, из-за некомпетентности или из-за коррупции, — не справляется с продажей Citadele так, как надо. Но послание на фоне гораздо объемнее и опаснее. А именно: так, как надо у нас на самом деле не может никто. Что же касается истинных событий вокруг банка Citadele, мы о них скорее всего не узнаем никогда. Об этом позаботится новая парламентская следственная комиссия.
Перевод DELFI. Оригинал здесь
