Предложенный в мае Европейской Комиссией принцип квот (Латвии тогда следовало бы принять 737 человек), правительство не приняло, настаивая на том, что помощь для Италии и Греции должна быть не иначе как добровольной. При этом напомнило, что Латвия уже приняла 700000 иммигрантов в советское время, из-за чего латышей в стране только 62 процента. Национальное объединение расширило формулировку позиции, указав на языковую принадлежность заехавших. Дескать, хватит! С этим мандатом наш министр внутренних дел и уехал на политическую дискуссию в Брюссель на заседание Совета Министров.
И тянулось бы обсуждение до Рождества, если бы высший орган ЕС Европейский Совет после десятичасовых дебатов ни положил: пусть государства решают добровольно, как хотите, но извольте 60000 человек разобрать между собой к концу июля! И категоричность эту понять можно. На юге Европы гуманитарная катастрофа, хаос, власти не справляются. Наш кабинет почесав затылки, назвал число − 250. Всё ж меньше.
И тут три суждения.
- Бесстыдство всё это. Политики наши хотят выковыривать изюм из пирога, получать европейские деньги, заседать в высоких брюссельских кабинетах, рисоваться на европейских саммитах и при этом избежать европейской вахты. Так не бывает. Нельзя выковырять изюм, а пирог оставить, не получится.
- Почему правительство беспокоится о сохранении этнической самобытности только латышей, но не распространяет свою заботу на этническую самобытность других народов, здесь живущих? Оценивая риски заселения Латвии выходцами из Магриба, не церемонясь, рассуждает так, будто в Латвии живут только латыши, а на других соплеменников смотрит, как на деталь интерьера, как на мебель. Ведёт себя, как капитан, рассуждающий, хватит ли на судне спасательных кругов на случай шторма, но пересчитывающий только пассажиров первого класса. Латвийское правительство − это правительство не только латышей. Предполагать иначе значит латышам вредить. Правительство это понимает?
- Размещение в Латвии беженцев − момент истины, проверка наших интеграторов на теоретическую и практическую состоятельность. В мире из каждых 20-ти человек у 12-ти жёлтая кожа, у 7-ми чёрная и у одного белая. Жили бы так и жили, как века прежде. Но народы выбираются из нищеты, технологии развиваются, становятся доступнее и сводят нас нос к носу всё чаще − транспорт, связь, телевидение, интернет. Ещё десять лет назад никто не ведал про социальные сети. Жить рядом и не замечать друг друга становится невозможным.
Сегодня белокожим самосегрегироваться значит намеренно отказаться от регулирования процесса смешения культур, естественного и потому неизбежного, пустить этот процесс на самотёк и подвергнуть чудовищной опасности покой на Земле, который и так хрупок. А регулировать этот процесс значит прежде всего каждому из нас − и жёлтому, и чёрному, и белому − учиться видеть рядом с собой и жёлтого, и чёрного, и белого. Так теперь живёт Европа. У латвийцев сейчас есть возможность добиться, чтобы их дети хотя бы привыкли не оглядываться на темнокожих прохожих.