Если государство демократическое, то у налогоплательщиков должен быть выбор, на каком языке учиться. Но в условиях отсутствия выбора, образование нужно переводить на латышский язык так, чтобы дети быстрее и эффективнее вошли в языковую среду и сталкивались с меньшими трудностями в своем устройстве по жизни — получении дальнейшего образования и работы.
Да, за счет того, что русские дети существуют в условиях постоянного перехода с русского языка на латышский (а также другие языки), у них вырабатывается большая жизнестойкость и способность к адаптации, в сравнении с их латышскими сверстниками. Тем не менее, зачастую они находятся в постоянном стрессе, связанном с трудностями восприятия латышского языка. Поступая в вузы и средние специальные учебные заведения, они первый год учебы все поголовно "плачут": им сложно дается грамматика, им труднее в полной мере изложить свою мысль, они воспитаны на другой культуре. Да, через год-полтора эти трудности преодолеваются, но их могло бы и не быть.
Начинать надо с основ. Собрать заведующих всех детсадов нацменьшинств и добиться того, чтобы билингвизм там существовал не на бумаге и не в виде отдельных уроков языка, а реальный — все занятия должны вестись на билингвальной основе. Например, двумя преподавателями — русским и латышским, специально для этого подготовленными. И тогда из детских садов выпускались бы совсем по-другому подготовленные дети: в них бы не было этого сопротивления чужеродной среде и стресса.
Все упирается в кадры. И начинать надо именно с них, а не с очередной встряски и проверки школ. Если мы до сих пор вынуждены подслушивать под дверями классов, на каком языке ведется урок, получается, что мы расписываемся в том, что за 25 лет независимости ни педагогический институт, ни университет не подготовили достаточного количества специалистов, которые могли бы качественно ввести ребенка в языковую среду, сделать все, чтобы он полюбил латышский язык и потом качественно вести предмет по-латышски. Где запрос государства на кадры? Об этом и речи не идет! В итоге русский вопрос перекладывается с больной головы государства на здоровые головы детей.
Если министр культуры заявляет, что приехавшие иностранцы больше заинтересованы в интеграции, чем приехавшие сюда после войны люди, то получается, что она расписывается в беспомощности политики интеграции КОРЕННОГО населения Латвии. Где работающие на всех программы, кроме бесплатных курсов языка от муниципалитета, на которые стоят очереди?! И откуда тогда взяться патриотизму? А патриотизм — это когда человек воспринимает свое государство, как опору, защиту, поддержку. Значит, нет такого чувства у тех, кто "приехал в Латвию после войны".
В итоге популистские решения политиков приводят к тому, что мучаются родители, мучаются дети и мучаются учителя. Сперва дети формируют свое мнение на основании мнения своих родителей, а им не нравится, каким образом им насаждают образование на госязыке. Потом они приходят в школу, и видят, как не нравится навязанная система учителям. Если бы в начальных классах хотя бы педагоги сумели мотивировать детей учить язык и предметы на латышском языке. Из-под палки и из страха плохих оценок не получится. Получится только, если ребенку удастся пробудить живой интерес, зажечь искру.
Почему мы все время спекулируем прошлым? Давайте думать о будущем. И если уж переходим на латышский, то делаем это максимально мягко, а не с желанием кому-то отомстить. Готовим квалифицированные и заинтересованные кадры. И непременно создаем все возможности для нацменьшинств, чтобы они могли изучать и язык-культуру родителей. Ведь каждый язык — это прежде всего свобода, чем больше языков человек знает, тем он более свободен в выборе профессии, места жительства, среды общения и так далее.
