Vairākums nevar izslēgt vispār mazākumu no lēmumu pieņemšanas procesa vai padarīt to par fikciju. Большинство не может полностью исключать меньшинство из процесса принятия решений, или делать из этого фикцию. (Из аннотации законопроекта по роспуску Рижской думы, подписанного министром Каспаром Герхардсом)
Жил когда-то такой писатель — Франц Кафка. Он как никто другой умел пробуждать в читателе тревожные чувства — он описывал человека, столкнувшегося с сюрреалистическими трудностями и непонятными бюрократическими силами.
В последнее время, наблюдая за действиями правительства и государственных органов управления разного калибра, у меня навязчиво складывается ощущение, что каким-то мистическим образом мы проникли в один из романов Кафки. Чувства абсурда, отчуждения и беспрерывного беспокойства вводят общество в состояние оцепенения — уже непонятно, как реагировать.
На нас беспрерывно валятся законопроекты, которых в здравом уме не должно было бы быть. Мы пытаемся осознать потаенный смысл высказываний, которые в приличном обществе просто непозволительны. Мы пробуем объяснить себе поведение силовых структур, которое в нормальное время должно было бы возмущать.
Каждый случай по отдельности, конечно, можно списать на случайный сбой в государственной машине. Но все вместе уже говорит о тенденции, которая как маховик, лишь набирает обороты. Последние события, коснувшиеся Рижской думы, лишь очередной этап "кафкианы", когда готовы сделать еще шажок в сторону от принципа главенства права над толпой. Слова пастора Мартина Нимеллера ("… а потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать."), хоть и звучат избито, но довольно четко описывают, что правовое государство никогда не исчезает сразу и вдруг. Этому способствует цепочка менее значимых событий.
Сперва перестает качественно работать юридическая составляющая. В свет выходят законопроекты, противоречащие мировым нормам. Из недавнего: запрещают русский язык даже в частных учебных заведениях. Юридическое бюро Сейма или министерства при этом дают добро, потому что ничем не рискуют. Даже в случае, если Конституционный суд новые нормы отменит, через пару лет отрасль уже не оправится. Это политическое решение, поэтому с методами можно не церемониться. Общество (большинство) поймет и простит. А то и благословит.
Вдруг, какая-то горстка буянов начинает свой маленький бунт, задает неудобные вопросы, чего-то там требует и даже митингует. Но джин "политического решения" уже выпущен на свободу и требует последовательности. В жертву пускают самых громких и активных, не готовых так просто заглотить горькую пилюлю. Их не так уж много, но все равно всех сразу не пересажаешь, тем не менее, даже соблюдая букву закона, можно доставить им массу неприятностей. А заодно — попугать. Например, при задержании применить силу, конфисковывать вещи по несколько раз в год, держать под арестом без приговора суда. Все это можно во имя высокой "политической цели" — история, а главное, большинство — простят.
И вот активисты — под прессом полицейской машины. Остается СМИ. Есть еще в Латвии ресурсы, сеющие плохое и враждебное. По суду их деятельность прикрыть сложно. Но ведь решения суда в определенный момент становятся не так важны, как "политические решения". Можно что-то закрыть сразу. Не совсем корректно, не совсем в духе Конституции, но история простит, а большинство поддержит. Да и все почти что по букве. Без суда не обойдется. Через год. Или два. А лучше, конечно, через пять — пусть сперва доберутся до европейских инстанций. Если там кому-то что-то не понравится, все вернем как было.
Так и работает республика демократическая. Мы — не восточный сосед, но законы продавлены, активисты подавлены, "политическое решение" требует новых жертв. Без этого нельзя.
"Джинн" снова разбушевался — требует последовательности. Вдруг оказывается, что есть в нашей стране и неправильные Думы. Там сидят неправильные депутаты, которые проводят неправильные решения. Не учитывают мнение оппозиции (именно это и указано в аннотации к подготовленному закону о роспуске. Кто не верит — убедитесь сами* (см примечание). Не дают они поработать оппозиционному меньшинству, понимаешь. В транспортном цехе взяточничество. А сам мэр, говорят, может нехорошим словом наградить за активность. Да и в интернете эту Думу ругают. Все одно к одному, такая дума работать на благо жителей не может.
Президент министров так и говорит — "Ушаков должен уйти в отставку". Кому не знать про политическую ответственность так, как господину Кучинскису, при котором разразился скандал о взяточничестве в главном банке страны, был нанесен серьезнейший урон банковской отрасли, не решен вопрос с обязательной компонентой в закупке — КОЗ (OIK), за сотни миллионов покупается военная техника сомнительного качества и начали отстрел администраторов неплатежеспособности.
А если закон мешает отправить Думу в отставку, значит неправильные у нас законы. Такие не грех и переступить. Или переписать. Большинство поддержит. Политическое решение этого просит.
Чем хотелось бы закончить свои размышления? Наверное, еще раз вспомнить, что жил когда-то такой писатель — Франц Кафка. Ему бы очень у нас понравилось.
* Полная цитата из аннотации:
Vairākums nevar izslēgt vispār mazākumu no lēmumu pieņemšanas procesa vai padarīt to par fikciju. Piemēram, vairākums nevar noteikt, ka mazākums tiek izslēgts no dalības lēmumu pieņemšanā, vairākums nevar mazākumam liegt pieeju lēmuma pieņemšanai nepieciešamajai informācijai, apgrūtināt to, vai atklāt to īsi pirms lēmuma pieņemšanas procedūras (pat ar atrunu, ka mazākums tāpat neko nevar ietekmēt lēmuma pieņemšanā un tas ir nesvarīgi). Tikai tādu lēmumu, kur šie vairākuma un mazākuma principi ir ievēroti, var uzlūkot kā tautas leģitimētu un spēkā esošu. Ja vairākuma princips un mazākuma princips lēmumu pieņemšanas procesā netiek ievērots, tā tiesiskās sekas ir attiecīgā tiesību akta prettiesiskums
Большинство не может полностью исключать меньшинство из процесса принятия решений, или делать из этого фикцию. Например, большинство не может постановить, что меньшинство исключается из участия в принятии решения, большинство не может закрыть меньшинству доступ к необходимой информации для принятия решения, усложнить его или открыть непосредственно перед процедурой принятия решения (даже с оговоркой, что меньшинство все равно не может повлиять на принятие решения и это несущественно). Только такое решение, где приняты во внимание принципы большинства и меньшинства, только оно может считаться легитимным и вступающим в силу. Если же принцип большинства и меньшинства в процессе не соблюдается, то оно правовым не считается.