Торговый перекресток
Ничего за один обход экстраординарного не встретили. Только замерзли и пошли в караулку. Отогреваться чаем.
В небольшой будке тепло. Двое охранников, которым вверен этот пост, принимают эстафету, то есть нас. Не забывая при этом поглядывать в окно за проезжающими машинами. Здесь можно проезжать или по пропускам, или на разгрузку.
– Как построили новую стоянку — покоя нет. Всем почему-то кажется, что здесь на нее въезд. Раньше здесь "кирпич" висел, потом сняли, — жалуется Александр, начальник предыдущей смены. — Вот и ездят. А некоторые прямо здесь машину оставить стараются, пока по рынку гуляют. Так товар на рынок завезти невозможно. Приходится объяснять каждому, что согласно городскому плану — здесь перекресток двух улиц — Прагас и Централтиргус. Иногда чувствуем себя регулировщиками. Впрочем, полицейских им приходится подменять во многом. И движение регулировать, и драки разнимать, и даже опасных преступников задерживать.
– Как-то даже мокрушника задержали, — вспоминает Александр. — Идем вдвоем по павильону. Я слышу впереди крик. Там пьяный мужик объясняет продавщице, что он только откинулся и ему "в натуре" очень "бабки" нужны. Мы предложили ему покинуть рынок. Он не послушался, достал заточку. Ну, мы его заломали и сдали в полицию. Оказалось, он действительно недавно отсидел — за убийство.
А бывали случаи, когда полиция присылала им описание разыскиваемого преступника, и его действительно находили на рынке. Конечно, приехавшие по сигналу полицейские брали преступников уже за пределами территории. Мало ли, стрельба начнется, а здесь людно.
Я карманника узнаю за версту
Но на любом рынке в "иерархии проблем" главнее не мокрушники, а карманники. И Центральный не исключение. Толпы народа постоянно перемещаются, все толкаются. Для вора это просто благодать. Кто на рынке вспомнит, с кем сталкивался за последние полчаса?
– И ловить их с поличным очень трудно. А уж до полиции довести так почти невозможно, — рассказывает Вадим.– У человека кошелек украли, мы его возвращаем, а он сам в полицию не хочет идти: ни потерпевшим, ни свидетелем. За последние два года поймали всего пятерых. Да и что с ними делать потом? Сплошь дети, жалко их даже. Так мы их и не ловим. Только кого увидим "знакомого" или присматривающегося к кому-то, подходим и пристально смотрим. Если не замечает, аккуратно с базара выводим. После этого пару дней не показывается.
И правда — дети, лет по 13. Посмотрит такой ребенок жалобно, похнычет… Ну и что с ним делать? В полиции его тоже знают давно. И тоже сделать ничего не могут. Посидит пару часов в участке и — на улицу. А через пару дней — на базар, на работу. И так по кругу. Кстати, нас Вадим, оказывается, "срисовал" почти сразу. Минуте на пятой. Но мы себя вели тихо, кошельков не воровали, людей не толкали. Так что обошлось.
– Тут пару лет назад паренек был, постарше остальной шантрапы года на два, — вспоминает Вадим. — Висвалдом звали или что-то вроде этого. Решил из этих детишек банду сколотить. Не вышло…
Как только этот Висвалд попадал в поле зрения охраны, его тут же "брали под белы ручки" и выводили с рынка подальше. А когда с тобой так обходятся, особого авторитета у молодежи не добьешься.
– А кошельки… У нас целое "бюро находок" уже. Хотя каких находок — пацан кошелек увел, в подвал побежал и там его выкинул. А как тут не выкинешь, если полсмены с разных входов его в подвалах ловит. Мы-то переходы эти получше знаем. Да и работники укажут, куда малец побежал. И если хозяин кошелька еще не ушел, то возвращаем тут же. Зачастую еще с деньгами. Не успевают детишки кошелек почистить. А если уже не найти, чей кошелек, лежит "находка" у нас, пока хозяин за ней не обратится. Или пока в полицию не отнесем. Так что, если что на рынке пропало, вы обращайтесь.
Спугнутый вор
Карманники — не единственные "работающие" на рынке. Бывают и просто воры. Они считают то, что на прилавке плохо лежит. Естественно, продавцы думают иначе. И их можно понять.
– Мнение продавцов для нас важнее, да и с законом совпадает, — поясняет Вадим во время обхода по мясному павильону. — Но с такими ворами и работать проще. Их издалека видно — по походке, по поведению. Я вообще запоминаю в первую очередь походку и только потом лицо. По тому, как человек идет, о нем довольно многое можно сказать. Во всяком случае, сказать, собирается ли он платить за свои покупки — можно. Хм, кстати… Посмотрев мельком на стоящего неподалеку мужика, небритого и подпитого, Вадим отходит в сторону и говорит в рацию:
– Так, в мясном мужик, длинный, без шапки. Присмотрите, мало ли… Видимо, наше удивление скрыть не удается. А причины для удивления есть: как можно по этому описанию узнать человека? Мало ли в огромном помещении высоких, без головных уборов.
– Так ясно же все, — в свою очередь удивляется Вадим. — Смена знает, что я в кого попало пальцем тыкать не буду. И то, что он похож на нашего "клиента", сами поймут. Давайте понаблюдаем со стороны. Человек и вправду немного не вписывался в общую рыночную суету. Медленно и печально он шел вдоль прилавков, присматриваясь, но не прицениваясь. А когда к нему подошел вызванный по рации охранник, мужик ощутимо задергался. И через некоторое время куда-то исчез. Может быть, в гигантские подземелья под рынком? Идем туда.
Обитатели подземелья
Раньше оно было даже слишком людное. Когда-то в подвалах под Центральным рынком жили бомжи и крысы. Несколько лет назад бомжей удалось вывести. А вскоре и крысы ушли. Сами! Но и те и другие — еще не худшие из прежних обитателей подземелий. Несколько лет назад там устроили логово наркоманы.
– Под рыбным павильоном пол был просто засыпан шприцами. "Нарки" эти холодильщика к рабочему месту не пускали. Многие работники и вовсе спускаться боялись. Тогда рыбный павильон еще не был нашим объектом, но "наркоши" оттуда по всей территории расползались. А потом мы и рыбный охранять начали, ну и всем поспокойнее стало. Теперь ни одного шприца.
Шприцев там действительно нет. Как, впрочем, и наркоманов, бомжей и крыс. Тихо. Зато есть кошки. Они давно уже отвыкли охотиться на пропавших крыс и живут "подаянием". Благо мясной и молочный павильоны — рядом.
– Вот здесь бомжи и спали, — показывает Александр на трубы. — Помнится, в первое дежурство просто толпа их привалила. Видите ли, живут они здесь. Нет, говорим, здесь не вы живете, а мы работаем. Так и разошлись.
У смены была собака
Иногда они возвращаются. Бомжи в смысле. Пытаются остаться, хотя бы на ночь. Но не дремлет охрана, и бомжам дремать не дает. Разве что полчасика, прислонившись к стенке. В укромном уголке, чтобы посетителей не смущали.
– Не так давно их здесь вообще не было, — говорит Александр. — Теперь снова вижу старых знакомых. А все из-за стандартности западного мышления. Люди думают, что возле рынка всегда есть бомжи. И Красный Крест так же решил. И поставил бесплатную кухню именно здесь. А получилось наоборот — не кухню поставили там, где бомжей много, а бомжи пришли туда, где их кормят. Дело благое, кто бы спорил, но очереди по три сотни человек выстраиваются. А куда им потом? На базар, к нам.
А вот еще одна история
– Была у нас собака, среднеазиатская овчарка. Привлекли ее, как и положено, к работе. Идем по объекту, смотрим — бомж лежит. Ну, она подходит, принюхивается… морщится и отходит в сторонку. И морду лапами трет, бедняга. Ее на другой объект перевели. А мы ничего, привыкли.
Вот так вот. Обучали овчарку по стандартам ЕС и НАТО, а столкновения с реальной жизнью стандарты эти не выдерживают.
– Меня тоже чуть не перевели как-то, — вступает в разговор Александр. — Представьте, та же картина: я иду, он лежит. Я его аккуратно ботинком толкаю, говорю "вставай" — не реагирует. Что делать? Беру его за ухо… а оно в руке остается! Только потом понял, что это я слой грязи с уха снял.
Табор барахольщиков
Естественно, говоря о рынке, невозможно забыть тему цыганской торговли. Цыгане и рынок неразрывно связаны в умах рижан. Настойчивые и даже назойливые торговки второсортным барахлом в красивых упаковках не дают покоя посетителям. А поскольку главная задача охраны — это поддержание нормальных условий и для продавцов, и для покупателей, цыганами тоже приходится заниматься.
– Что можем, делаем, — Вадим кивает на одну из них, совершающую какие-то странные маневры. — Они на рынок почти и не заходят уже. Мы им работать не даем. Если утром с сумками своими приходят, то вечером из караулки товар забирают. Считай, день потерян зря. Редкая цыганка зайдет дальше середины моста через канал. А там не наша территория. Пусть ходят, но людям не мешают.
Не только цыгане и не только "тряпками" стараются обмануть доверчивых простаков. Иногда и неистребимая торговля контрабандным спиртом и сигаретами превращается в банальное "кидалово". Мошенник берет деньги, обещает принести обещанное через пару минут и скрывается. Сначала охрана их ловила и сдавала в участок, благо недалеко, но без свидетелей полиция ничего сделать не могла. А люди на рынке все время торопятся, неохота им время тратить на протоколы. Деньги вернули, и ладно. Вот и приходилось мошенников отпускать. В итоге в участке так и посоветовали: "отделайте их сами". Будто эти "кидалы" заявление подать не смогут, причем в том же участке. Они законы не хуже охранников знают.
– Ну мы с одним провели разъяснительную беседу, больше не появлялся, — пояснил Вадим. — Остальные сами все поняли. Но торговля спиртом и сигаретами продолжает процветать. Как выяснилось, с ними сделать почти ничего невозможно. Пока у такого "предпринимателя" нет при себе десяти бутылок спиртного, он может бормотать что угодно. Хоть "спиртик, водочка", хоть "поможите, кто чем можете". Единственное, чего удалось добиться — это того, что торговцы именно бормочут тихонько. Раньше они ту же фразу выкрикивали, потрясая бутылками.
Да и вообще, обойдя рынок несколько раз по кругу, мы убедились, что шумят тут только те, кому положено — покупатели и продавцы. Они занимаются своим делом. А охрана своим — тихо и незаметно…
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
