В Латвию Хенрик Ландерхольм прибыл четыре года назад из Афганистана, где жил в охраняемом контейнере. Конечно, маленькая европейская страна после такого показалась раем на земле. Новое назначение дипломата — Абу-Даби. Туда же отправится и бывший посол Латвии в России Астра Курме.
Трудно представить, как Хенрик Ландерхольм будет продвигать в Арабских Эмиратах одну из важных государственных установок Швеции — феминизм — но в Латвии посольство уделяло этой теме особое внимание. Даже шведского министра обороны-феминиста привезли. Для убедительности. Также шведы активно исповедовали борьбу за экологию: дипломат частенько передвигался по Риге на велосипеде, а во дворе посольства установил ульи. Работники говорят, что пчел туда заселили правильных — мирных, импортных, потому что латвийские — очень кусачие. Первый урожай меда сняли накануне отъезда посла — вкусно.
- Сколько километров вы проехали по Латвии на велосипеде и какие места вас впечатлили?
- Не так много, как хотелось бы. За четыре года — максимум 300 км. Оживленное движение в Риге и лимит времени не позволяют. Впрочем, в Абу-Даби это будет еще труднее… По Латвии я больше перемещался на автомобиле и посетил практически все части страны. Многие места запали в душу, но, если выделять одно из них, я бы назвал в Балви — очень хорошо интегрированный и дружелюбный латвийский город на границе России. Он изо всех сил борется с уменьшением населения. Я был впечатлен организацией образования в школе, рачительным и очень продуманным обращением с небольшим бюджетом муниципалитета…
Конечно, большую часть времени я пробыл в Риге. Кроме сада Виестура, где я провел много времени, занимаясь спортом (бег, ходьба, теннис), на меня произвел сильное впечатление пляж Вецаки — он не такой людный, более народный и менее шикарный, как Юрмала. Впрочем, и она мне нравится.
- В Вецаки вы добрались до пляжа нудистов?
- Пока нет, но слышал о нем.
- Есть ли что-то в жизни Латвии, что оставило у вас негативное впечатление?
- В Латвии мало негативных примеров. Мои сравнительные антипатии связаны с наблюдением, что Латвия, особенно в сельской местности, находится в числе самых бедных стран Европы. Очень много латвийцев вынуждены буквально выживать каждый день, с очень ограниченными пособиями и возможностями… При этом Латвия, несомненно, займет место среди любимых в списке из 15 стран, в которых я работал на протяжении карьеры. Возможно, в связи с тем, что она следовала сразу за непростым, но невероятно интересным Афганистаном. Обещаю, что буду следить за ситуацией в вашей стране до конца моей жизни. Если не каждый день, то каждую неделю точно.
- Возьмете с собой что-то на сувениры?
- Очень многое! К сожалению, я не могу забрать с собой ваши невероятные цветы…
- …и пчел, которых вы поселили во дворе посольства…
- Да. Но я успел продегустировать первую банку липового меда от наших пчел — он очень вкусный, с мятной ноткой. Еще один латвийский продукт к которому я очень неравнодушен — латвийское пиво. У вас столько совершенно чудесных сортов! Я в восторге от Valmiermuiža, а также нашел еще один великолепный сорт (увы, не вспомню названия) на фестивале Positivus, где я был дважды — там мне тоже очень понравилось. Очень буду скучать по вашему пиву лагер в Абу-Даби, там это пива не имеет вкуса.
- Как бы вы обозначили свои достижения на посту посла Швеции?
- Ресурсы посольства достаточно лимитированы — финансово и по человеческим ресурсам, у нас работают всего шесть человек из Швеции и десять местных. Мы стараемся завязывать как можно больше персональных отношений в латвийском обществе и его истеблишменте и обеспечивать постоянные контакты между странами. На уровне личностей и институций.
Когда я сюда приехал в 2013 году, сотрудничество в сфере безопасности было достаточно лимитировано. Даже после того, как в 2004 году Латвия стала членом НАТО. У нас были совместные миссии, но за рубежом. Ситуация с аннексией Крыма и войной на востоке Украины усилила важность обновление военной мощи и более тесного сотрудничества стран в военной области. Кульминацией стало приземление двух шведских самолетов JAS Gripen-39 на военной авиабазе Лиелварде в сентябре прошлого года…
Я организовывал и государственные визиты. В марте 2014 года — короля Карла XVI Густава и королевы Сильвии, позже — два визита кронпринцессы Виктории и один — министра обороны. Я рад, что все больше шведских компаний сотрудничают с Латвией. Я горжусь приходом в Латвию IKEA, это огромные инвестиции в вашу страну — 60 млн евро и 400 рабочих мест. Но к ее появлению я не имел отношения.
Зато был вовлечен в другой проект — строительство гигантского склада сети Rimi (инвестиции в Главный логистический центр и цех производства продуктов Rimi в странах Балтии - 80 млн евро), который создал 600 рабочих мест. Итого шведские компании обеспечивают ежедневные рабочие места 25 000 жителей Латвии. И эти компании отличаются отличным сервисом.
- Есть ли планы усиления экспансии шведской экономики в Латвии, или она уже достигла максимума?
- Этот момент решает не правительство Швеции — это все выбор индивидуальных предпринимателей. Я вижу растущий интерес к карго-перевозкам. Паром Stena Line делает каждую неделю 24 поездки — грузовые и пассажирские — из Вентспилса в шведский Нюнесхамн. И это число все время растет. Основной поток товаров — изделия металлообработки, продукты и древесина. В 2016 году экспорт Швеции в Латвию вырос на 7 процентов, а в обратном направлении — на 15%. Это говорит о взаимном интересе в развитии общего рынка.
- Надеюсь, что такими темпами Швеция не вывезет весь наш замечательный лес!
- В Швеции немало своих лесов — это не проблема! В Латвии и Швеции — самая высокая концентрация леса на квадратный километр. Я очень люблю леса. И если грамотно их использовать — они восстанавливаются. В Швеции исключительно бережно относятся к древесине. Ее используют не только для производства мебели, но и для получения "зеленой" энергии, которая не требует нефти и газа. Думаю, Латвия и Швеция могли бы и в этой области кооперироваться — в зеленом энергетическом секторе, уменьшать зависимость от газа и бензина, которая портит природу и ведет к изменениям климата. Не стоит забывать, что Латвия и Швеция находятся в низинах — их судьба очень зависит от повышения уровня мирового океана.
- Последние годы Латвия и Швеция стали платформой для активности российской оппозиции. В том числе в этом году шведский фонд Ярла Ялмарсона устраивал встречу с Касьяновым и представителем Левада-центра Алексеем Левинсоном. Какое у вас сложилось впечатление о ситуации в России?
- Самое важное в данный момент — поддерживать диалог на всех уровнях российского общества: на официальном уровне и на уровне альтернативной позиции русских, которые не у власти — как они воспринимают российскую реальность… Критично относиться к действиям российского правительства — это не значит враждебно относиться к самой России. Россия — витально важный сосед для обеих наших стран, с ней надо развивать контакты на всех уровнях. Я очень надеюсь, что еще при моей жизни Россия станет менее авторитарной, более демократичной и дружественной. Так что у нас не было намерения создавать специально платформу для оппозиции. Это желание знаний и контактов.
При этом я согласен с оценкой латвийских властей, которые видят угрозу в российской милитаризации и вмешательстве в дела Латвии. Каждая страна рядом с Россией — будь то Швеция или Латвия — должна быть готова к худшему сценарию… Россия захватила Крым, очень активна в войне на востоке Украины, в дополнение к Грузии в 2008 году — мы не можем сбрасывать со счетов, что Россия ведет военную активность в нашем соседстве… Думаю, любой мудрый человек должен быть готов. Даже без некой непосредственной опасности.
- Планирует ли Швеция как-то облегчить жизнь латвийских гастарбайтеров, которые подались к вам на заработки?
- Думаю, что жизнь латвийских рабочих в Швеции довольно хороша. Около 10 000 рабочих из Латвии ежедневно трудятся на стройках Швеции, они зарабатывают хорошие деньги. И в условиях строительного бума шведские компании очень заинтересованы в них и в кооперации с латвийскими компаниями… Один хороший пример: продукция лиепайской компании UPB (металло-, стекло и железобетонные конструкции, сборные дома и когенерационные станции, — прим. Ред.) на 53% экспортируется в Швецию, установкой и отладкой занимаются латвийские работники.
- Компания Volvo объявила, что с 2019 года будет производить только машины с гибридными и электродвигателями. Не в Латвию не будут сбывать неэкологичный секонд-хэнд?
- Все машины Volvo — хороши. В первую очередь, они безопасны и достаточно экономичные. Латвия — большой рынок не только для шведских, но и немецких машин секонд-хэнд. Конечно, это связано с экономической ситуацией, в которой люди не могут себе позволить новые и дорогие машины. Но и гибридные машины, которые мы выпускаем, станут пользованными очень быстро и поступят на ваш рынок.
- Вы давали прогноз, что Латвия достигнет уровня северных стран в период от 15 до 50 лет. Нельзя ли поточнее? Что надо, чтобы это было ближе к 15?
- Я не профессиональный экономист. Пока придерживаюсь тех же прогнозов. До кризиса "балтийские тигры" с той высотой и скоростью прыжка (годовой рост ВВП 5-10%, в то время как у Швеции они был 1-3%) могли догнать средний уровень Северных стран за 15 лет. Сейчас наши показатели роста примерно одинаковы (около 4%) — то есть мы "летим параллельно", разрыв не сужается. В такой ситуации догнать становится труднее. Многое зависит от того, как каждый из нас будет наращивать экономический рост. Мы справляемся с нашими демографическими вызовами, увеличивая интеграцию иммигрантов. Правда, в отличие от гастарбайтеров они не дают мгновенный экономический рост — в первую очередь они ищут убежища.
В прошлом году Латвия выдала 8000 разрешений иностранным рабочим в Латвии — это важно для вашей экономики. Если Латвия сможет преодолеть свои демографические проблемы — это будет хорошо. Но справиться с уменьшением населения непросто. Тем не менее я всегда рекомендую шведским компаниям инвестировать в Латвию. Рынок тут небольшой, но здесь хорошо образованные и очень трудолюбивые люди. Увы, их количество уменьшается, и появляются проблемы с набором персонала.
За время своего пребывания тут я наблюдал действие двух отдельных экономических пространств. Это вдохновленный Скандинавией и Западом прозрачный и честный бизнес. Но есть и "серая" теневая экономика, в которую, например, сильно вовлечены латвийские строительные компании. По подсчетам Стокгольмской школы экономики, в "сером секторе" — около 40% строительных компаний. И некоторые другие сектора. В целом латвийский теневой сектор оценивается более 20%. Это значительно больше, чем в других странах ЕС. И сильно ослабляет конкуренцию… Компании развиваются лучше, если все играют по единым правилам, а теневой бизнес вынуждает повышать налоги, что делает экономику в целом все менее конкурентоспособной.
Главная задача Латвии — усилить уверенность латвийского общества в себе. Для этого нужна разъяснительная работа и вовлечение всех в жизнь общества. По моим наблюдениям, улучшилась ситуация с интеграцией в традиционном направлении для Латвии — между латышами и русскоговорящим меньшинством. Но это до сих пор важный вопрос.
- Вы уверены в успехах нашей интеграции?
- Я так чувствую, а вы? Нет? Возможно, за это время я просто привык к частично разрозненному обществу… Но я не хочу сказать, что "серый сектор" доминирует среди людей русской этничности. Нет. Это просто бизнес-привычка. В каждой стране есть часть населения, которая чувствует себя не полностью интегрированной в общество. Это то, с чем надо работать повседневно.
- Теракт в Стокгольме сильно изменил жизнь в Швеции?
- До этого у Швеции не было подобного опыта, если не считать теракта в 2010 году с единичным террористом-самоубийцей, который взорвал пояс смертника, но, к счастью, навредил только себе. Полиция сработала очень оперативно и схватила организатора теракта в несколько часов. Это был узбек — сейчас его судят. Это событие породило некоторые изменения в практике работы полиции, предпринимаются и политические действия для усиления безопасности. Главное, что общество открыло глаза на то, что такое возможно, раньше власти были менее внимательны к радикализации фундаменталистов.
В базе наших спецслужб раньше было сотни людей, которым надо уделять внимание, а сейчас — несколько тысяч. Это не значит, что все эти люди действительно хотят совершить насилие, но они благосклонно относятся к идеям исламского фундаментализма, которые склоняют в пользу насильственных решений. В общем, шведское общество и власти увеличило свою готовность. По счастью, Латвии пока удается избегать таких ситуаций…
Так или иначе, Швеция не пришла к выводу, что такие случаи должны привести к остановке иммиграции — это не решение. Решение — лучшая интеграция и лучший надзор над теми, кто на такое способен. Все же иммиграция — очень важный источник экономического развития последних 40 лет — в противном случае наша демография смотрелась бы совсем по-другому. Сегодня в Швеции — 10 миллионов жителей, в моем детстве их было семь миллионов.
