Сплочение, русский язык и поддержка народа. Политологи обсудили Левитса, Ринкевича и судьбу Латвии  (19)

Политика меняет жизнь каждого из нас, но можем ли мы изменить политику? В подкасте Дануты Дембовской "Стакан наполовину" речь пойдет о пессимистических или оптимистических сценариях для страны, механизмах и закулисных секретах политики в Латвии.

Послушать второй подкаст "Стакан наполовину" можно здесь.

8 июля закончится срок Эгила Левитса. В должность главы Латвии вступит министр иностранных дел Эдгарс Ринкевич. Какое наследство оставил первый и что с этим будет делать второй? Будет ли делами подкреплять намерение строить единую политическую нацию? Какими будут его приоритеты во внутренней политике? Что может изменить президент парламентской республики? А не пора ли президента выбирать всем народом?

Илга Крейтусе с Эдгаром Ринкевичем — выпускники одного историко-философского факультета Латвийского университета. Юрис Розенвалдс гордится тем, что новоизбранный президент закончил на его факультете магистратуру по политологии и какое-то время был докторантом. В общем, Ринкевич, в отличие от предшественника, местную кухню и жизнь знает изнутри хорошо и профессионально.

На днях уходящий президент Эгил Левитс, автор преамбулы к Конституции, наградил Лиану Лангу за компанию Atkrievisko! Приходящий президент Эдгар Ринкевич еще в бытность министром иностранных дел призывал строить единую политическую нацию. Так за чем будущее Латвии?

Оценка Юриса Розенвалдса:

"Если говорить о высших эшелонах власти и создаваемого им климата, то хуже быть не может, — считает Розенвалдс. — Поэтому я довольно оптимистично смотрю на г-на Ринкевича. Он другой человек, к тому же из среды, которая долгое время испытывала дискриминацию… Его предыдущая деятельность говорит о том, что он эти проблемы понимает. Как будет решать — другой вопрос. Президент не может быть лицом, которое все определяет, но есть серьезная надежда, что атмосфера поменяется".

Оценка Илги Крейтусе:

Политологи единогласны: какое-то время лодку еще будут раскачивать, но за лето какой-то результат должен быть. "Любому понятно, что это правительство не функционирует как надо — накопился груз нерешенных проблем", — говорит Розенвалдс. До осени с той же Стамбульской конвенцией тянуть нельзя, считает Крейтусе.

Крейтусе тоже напоминает про политический опыт Ринкевича, который продуманно одолел все ступени карьеры: "В свое время именно он возглавлял канцелярию президента Затлерса. Мы знаем, кто был архитектором роспуска Сейма. И не только потому что ему не нравился Сейм — он думал и о своем будущем. Было ясно, что второго срока у Затлерса не будет. Что дальше? Была создана Партия реформ — следующая ступень. Дальше — министр иностранных дел. Он все продумывает заранее и поступает жестко, если так надо. А долг перед СЗК и Прогрессивными (которые проголосовали за Ринкевича, — прим. Ред.) — проблема Кариньша".

Крейтусе не особо верит в возможность союза ОС и СЗК. Ведь при распределении европейских денег идет противопоставление Вентспилса и Лиепаи. "Это субъективный фактор, но в политике он, иногда, основной. Думаю, Лембергс для Лиепаи — враг на всю жизнь. Но надо помнить, что убери два голоса "Лембергса" — и Ринкевич не президент. В народе говорят, это обсуждаось в одном городе, который на латвийской карте не значится городом. Вот вам и загадка".

Розенвалдс не согласен с Крейтусе в том, что Объединенный список (ОС) никогда не согласится на партнерство с СЗК и Прогрессивными. "Я не говорю, что ОС бравурным маршем пойдет в правительство с СЗК, но есть надежда их расколоть. ОС хотят быть во власти — для того они и отделялись. Да и каково реальное влияние Лембергса на решения СЗК? Мне представляется, что это скорее символическая фигура — "крепкий хозяйственник", за которого готова голосовать часть латышского и часть русскоязычного электората — такой чемодан без ручки. Кстати, последние опросы показывают, что за Прогрессивных и СЗК голосуют и русскоязычные".

Крейтусе считает, что уже сейчас полномочия президента не такие маленькие. "Вайра Вике-Фрейберга использовала разные методы — заседания Кабинета министров, публичные выступления и законодательные инициативы, которые может подать президент. Кроме того, президент может напрямую призвать к чему-то народ. Например, высказать недоверие правительству. Правда, голосовать за это — Сейму. Думаю, Кариньш не хотел бы, чтобы Ринкевич вышел с такой инициативой".

Крейтусе обращает внимание, что заместителем руководителя канцелярии Ринкевич пригласил Даце Пелеку: "У нее жесткая хватка. Она все знает по налогам. Почему он ее пригласил? Значит, есть идеи, которые надо воплотить". Да и руководитель канцелярии — госпожа Рейере — тоже дама достаточно жесткая, напоминает Розенвалдс: "Я ее знаю, как мою студентку. Так что мы кадры для страны готовим. Она, наверняка, думает о своей политической или профессиональной карьере. Так что нашу политическую элиту не ждут легкие времена. Ринкевич… не побоится высказать свое мнение — он это постоянно делает в Твиттере. Мое уважение вызвало то, что в момент истерии по поводу 9 и 10 мая он призвал думать о необходимости политической нации, а не раздрая".

В своих интервью Ринкевич объяснял, что видит три части русскоязычной общины — те, кто уже совсем "наши"; колеблющиеся, с которыми надо работать и разговаривать; и те, кого переубедить невозможно. Усиленно работать он намерен со вторыми. Рейтинг Ринкевича в русскоязычной среде невысок — 59% русскоязычных негативно оценивают его избрание. Среди латышей одобрительно относятся гораздо больше. Как при этом строить политическую нацию?

По мнению политологов, до сих пор с попытками сплотить нацию у Латвии было туго. "Когда люди, закатывая глаза, недоумевают, как же получилось, что за 30 лет независимости у нас такой процент людей, которые поддерживают Россию, хочется задать им вопрос: а кто все это время с ними разговаривал? — возмущается Розенвалдс. — И я не говорю о пожилых людях, которые голосовали в российском посольстве как в электоральных султанатах, вроде Татарстана и Чечни… При этом министр культуры Пунтулис бьет себя кулаком в грудь: у нас с интеграцией — полный ажур. Он понимает, о чем говорит?!"

Розенвалдс называет "полной глупостью" высказывание Левитса о том, что все противники сноса памятника в Пардаугаве — нелояльны Латвии. "Это был гораздо более сложный вопрос, и его надо было решать", — говорит политолог. По его мнению, рейтинг Ринкевича среди русскоязычных будет меняться. "После Левитса русскоязычное население чувствует себя отчужденным. Надо было очень постараться, чтобы так все испортить", — рассуждает политолог. И напоминает, что Ринкевич обещал заботиться об укреплении роли латышского языка, но при этом выразил готовность в ситуации непонимания переходить на русский язык — не делать вид, что не знает его. "Это язык твоих соседей. Да, мы горой за латышский язык и будем делать все для его укрепления, но это никак не мешает знать язык соседа".

Розенвалдс напоминает события языкового референдума 2012 года. В Латгалии тогда победило двуязычие. "Помню, с нашего факультета звонили в Резекне и предложили общую дискуссию, как так получилось? Коллеги, знающие ситуацию, сказали, не задавайте нам этот вопрос — в Латгалии все гораздо сложнее. Там в результате исторического развития сложилась ситуация, когда два соседа могут день говорить на латышском, потом — на русском или латгальском. Это воспринимается нормально. Стараниями госпожи Ланги и деятелей Нацобъединения (нормальный ход интеграции нарушен). А как быть, если Иесалниекс может с трибуны Сейма сказать, кого с 5 лет надо ненавидеть — и ничего ему за это не будет?"

Розенвалдс высказал надежды на то, что Ринкевич будет сложные вопросы решать разумно. "Несомненно, как президент он будет максимально поддерживать приоритет латышского языка, но не становиться в позицию из серии "заставь дурака Богу молиться… А у нас это, к сожалению, происходит".

Крейтусе напоминает, что до сих пор неясно, кто переймет электорат "Согласия". "В Риге на выборах в 13-й Сейм за эту партию проголосовали 88 тысяч, а в 14-й Сейм — 19 тысяч. Многие из этих 70 тысяч вообще не пришли голосовать — что будет с ними? С ними надо работать", — рассуждает политолог.

Розенвалдс считает "несколько преувеличенным" деление Латвии на противостоящих сторонников традиционных и либеральных ценностей.

"Фрагменты традиционалистов и либералов есть в любом обществе. Но в значительной мере это вопрос установок политической элиты, — говорит он. — Общество склонно следовать за мнением элиты. Конечно, до определенных пределов. Той же Стамбульской конвенцией наша политическая элита загнала себя в угол. Сперва она бьет себя кулаком в грудь: мы никогда и ни за что… А потом выясняется, что мы плетемся в хвосте Евросоюза. Преувеличенное разделение по этническому и идеологическому принципам — важная причина нашего отставания по многим параметрам".

По мнению политолога, в той или иной форме Стамбульскую конвенцию утвердят. "Это уже не только наш вопрос. Мы в глазах Брюсселя начинаем выглядеть не очень", — считает Розенвалдс. Крейтусе напоминает, что Латвия и не может иметь позицию, полностью противоречащую установкам ЕС и НАТО. "Вступая в ЕС, мы должны были понимать, что этот механизм будет работать… Пусть в Стамбульской конвенции есть статьи, которые мы принимаем с оговоркой, но это надо было давно сделать. И насчет партнерских отношений… Но у нас это не решается, пока есть выгода какой-то политической силы".

Готово ли латвийское общество принять президента, открытого представителя нетрадиционной ориентации?

Розенвалдс тоже считает, что Ринкевич ни в чем таком, что у консервативного обывателя вызывает оторопь, замечен не был. Поэтому многое зависит о того, как он будет себя вести в роли президента. "Если он будет сбалансированно ставить вопросы и добиваться решений, то даже приверженцы традиционных ценностей в состоянии оценить, что он — нормальный человек, который работает на пользу общества".

По словам Крейтусе, сегодня гадать о правительстве — "как в покер играть".

Розенвалдс не очень верит заклинаниям "Нового единства" о том, что кроме Кариньша некого посадить в кресло премьера. "Практически ничего из своих первоначальных обещаний он не выполнил… Возможно, в прошлом правительстве он выглядел как представитель самой маленькой фракции, который выполнял функции диспетчера — они о чем-то договаривались, Кариньш выходил и озвучивал, а министры выходили через другую дверь и говорили что-то другое. Сейчас же, как представитель крупнейшей фракции, он демонстрирует полную растерянность: ой, они опять не пришли, ну что с ними делать, не слушаются! Это выглядит не очень презентабельно".

По предположению Розенвалдса, "Новое единство" будет формировать новое правительство. Вполне возможно, что они перегруппируются. Ведь Кариньш "становится камнем на шее" партии. "Если мы на всех серьезных разговорах видим Ашераденса, то возникает вопрос: а чего там Кариньш так далеко на горизонте маячит?! И если премьер говорит, что готов со всеми общаться, но у него нет сил прийти на шоу Домбурса, где его допросят серьезно, возникает вопрос — не гол ли король-то?"

Крейтусе тоже считает, что подковерные игры реальны. Она предлагает вспомнить, как Новое единство обыграло Национальное объединение на президентских выборах. Тому ничего не осталось, кроме как выдвигать Левитса. Формально поддерживая действующего президента, Новое единство спокойно довело ситуацию до того, что он сам отказался. "Кариньш утверждает, что они едины с националами, они — за Левитса, а через 12 часов у Нового единства уже свой кандидат — без каких-либо обсуждений. Если кто-то говорит, что это не было подготовлено заранее — он не совсем честен".

Причем, обращает внимание Крейтусе, если Левитс говорил, что президента должна выбирать коалиция, что нельзя использовать "кремлевские" голоса, то Ринкевич был избран голосами оппозиции — "партией того человека, который стал причиной "красных линий" в отношении Союза зеленых и крестьян. Уберите два голоса партии Лембергса, и у нас нет президента". И Розенвалдс напоминает, что Лембергс еще несколько лет назад на чем свет стоит ругал Ринкевича (после каминг-аута).

Крейтусе в связи с предложением повысить пенсионный возраст напоминает, что гитлеровская Германия в 44-м году призывала в армию людей 45+ со словами, "старые обезьяны — это новое оружие для Гитлера!" Она недоумевает, каких экономических трансформаций в Латвии можно ждать от невышедших на пенсию пенсионеров: "Это смешно, но грустно".

По мнению политолога, проблема желающего экономических трансформаций Объединенного списка в том, что у них нет политического лидера: "Увы, как бы этого не хотелось интеллигентному и умному Пиленсу, но он не может пройти грязную тропу, которую в политике иногда надо пройти… Это первое слабое звено партии, а второе — спикер Сейма Смилтенс. Ему так хочется быть везде, что из кожи лезет. Он столько лет шел к этой должности, сопровождал г-жу Аболтиню — нес ее портфель… Можно сколько угодно твердить, что мы не хотим разрушать это правительство, но хочется им сказать, кончайте маяться ерундой".

Политологи высказали свое мнение о латвийской избирательной системе, которая не предполагает высокую степень ответственности политиков перед избирателями. Как ее менять? Политологи предлагают обратить внимание на опыт соседей.

По мнению Розенвалдса, латвийская система выборов президента провоцирует ситуацию, когда "президент может стать придворным при правящей коалиции — таким и был Эгил Левитс". Если достаточен 51 голос депутатов для выбора — значит, можно обойтись без оппозиции.

В Эстонии для выбора президента надо собрать две трети голосов, а выдвигать кандидатуру надо хотя бы пятой частью голосов. Кандидатам, хочешь не хочешь, приходится взаимодействовать с оппозицией. "В Латвии хоть один депутат может выдвинуть президента — это немного смешно", — считает Крейтусе. Она предлагает рассмотреть разные варианты. Например, если в Латвии 10 000 человек могут подать законопроект, то почему бы не дать возможность обществу выдвигать своих кандидатуов в президенты? Если в Латвии две трети голосов депутатов могут снять президента снять с должности, то почему же он избирается 51 голосом? "Как можно считаться президентом всего народа, если тебя избрали чуть больше половины голосов?"

В идее вненародно избранного президента, считает Розенвалдс, есть свои проблемы. Если парламент выдвигает правительство, а президента выдвигает народ, то возникает два центра легитимности. Президент может ударить кулаком по столу: меня народ избрал! Но и парламент, который наделяет полномочиями правительство, избрал народ. "Так что всенародные выборы президента — это серьезная конституционная реформа".

Розенвалдс обращает внимание, что 28% участников последних выборов в Сейм оказались без представительства в Сейме — они проголосовали за партии, которые не преодолели 5-процентный барьер. "Это из ряда вон!", — считает политолог. В Эстонии определенное число голосов за кандидатов позволяет человеку быть избранным вне партийных списков. В Литве половина депутатов избирается по партийным спискам, а другая — по одномандатным округам. "В этом случае гражданин может прийти к своему депутату, взять его за пуговицу и сказать все, что думает. Проблема Латвии в том, что у нас нет непосредственной связи между избирателями в округе и жителями… Это вполне назрело — уровень доверия к парламенту у нас такой, что мы и по этому параметру в хвосте ЕС плетемся".

"Те, кто у власти, политической ответственности боятся, — уверена Крейтусе. — В свое время на вопрос, что такое политическая ответственность, шутливо отвечали, это политическая безответственность. Ведь тебя никто и никак не наказывает. Даже если избиратель не переизберет, партия найдет тебе место — можешь министром стать". Это пора менять, считают политологи.