Сомнений нет: Риге совсем скоро предстоят революционные перемены. Сегодня это вопрос жизни и, если не смерти, то увядания города. На протяжении нескольких веков Рига была мощной метрополией Балтийского региона, но сейчас накопилось проблем. Окна некогда парадного и нарядного центра зияют темными глазницами, в витринах магазинов и кафе таблички "продается", вдоль железной дороги — заброшенные промзоны…

Cоседние столицы — Таллин и Вильнюс-Каунас — полны амбиций. Не случайно по стоимости недвижимости они опережают Ригу почти вдвое, а по численности населения Вильнюс дышит столице Латвии в затылок. В Риге между тем продолжается исход молодого активного населения в пригороды.

В микрорайонах ситуация не лучше — гарантийный срок советских "китайских стен" подходит к концу, дворы превратились в гигантские автостоянки, где на всех не хватает места. За хорошим образованием и культурным допингом из спальных районов многие едут в центр.

О том, какой видит Ригу-2040 ее нынешний мэр, можно прочесть ЗДЕСЬ. Но строить свою жизнь в этом городе будет уже другое поколение. Дети, которые появились на свет в разгар пандемии Covid-19, через 20 лет начнут самостоятельную жизнь. Захотят ли остаться в родном городе? Что город сможет им предложить?

Портал Delfi пообщался с мамами и папами детей, родившихся в 2020-2021 годах. Какой они представляют Ригу будущего — для себя и для своих детей?

"Рига 16 лет назад, когда я закончила школу, и сейчас – два разных города, — признает молодая мама Анастасия. — Казалось, что эти перемены должны были произойти года за два-три, но потребовалось гораздо больше, чтобы появились пешеходные улицы, а велодорожки стали по-настоящему безопасными… Я полна оптимизма. Надеюсь, что через 20 лет центр станет зеленее и дружественнее к людям и коляскам. Из спальных районов можно будет легко добраться на велосипеде в центр. Дороги будут вовремя убирать, а не уничтожать солью и песком..."

Мама близнецов Марта уверена, что свою роль сыграют новые акценты в образовании: дети, которых с первого класса учат "зеленому мышлению" и заботе о будущем изменят город в лучшую сторону. Отец новорожденной дочки Марис выступает за активное и повсеместное внедрение технологий: "умные" светофоры и дома, грамотную сортировку и переработку отходов, использование энергии солнца и ветра... У молодого папы Влада - свой список пожеланий Риге будущего: "Хотелось бы, чтобы зарплаты стали адекватнее уровню жизни, цены на жилье и налоги на землю — пониже, дороги — лучше. Бесплатная парковка, а также побольше нестандартных развлечений, чтобы игровые залы и ломбарды не были на каждом углу".

Анастасия уверена, что многие важные перемены требуют не столько денег, сколько вовлеченности горожан: "Хотелось бы, чтобы рижане научились относиться с уважением друг к другу и ответственностью к городу. Как известно, разруха — в головах. Автоводителю не сложно уважать велосипедиста, велосипедисту — следовать правилам дорожного движения, а жильцу дома — не промахнуться мусорным пакетом мимо бака. Новый мэр, придя к власти, мог бы не отменять первым делом все законы от предыдущего, но при этом и держать свои предвыборные обещания".

Виктория призывает строителей новой Риги обращать внимание на потребности людей, для которых что-то строят и реконструируют: "Например, вчера в детской больнице мне пришлось сначала раздеться самой и раздеть малыша, отстоять очередь в регистратуру, а потом услышать, что нужное отделение находится через улицу. Что ж, снова оделись. В том отделении с коляской еле протиснулись в дверь, лифта не обнаружили, гардероба тоже… Туалет мужской — на виду, а для женщин с детьми (которых среди пациентов большинство) — поди найди. И это недавно реконструированное здание, 21-й век, детская больница. Безразличие заметно и по ремонту улиц в центре. Там якобы позаботились о слепых людей — сделали тактильную плитку на перекрестках, которая там же и заканчивается, нет линий, которые должны быть на протяжении всех улиц…"

"Надеюсь, Рига станет еще более европейской, неторопливой и комфортной, — говорит Сабира. — К 2040 году точно заработает скоростное железнодорожное сообщение с европейскими городами: сел и поехал всей семьей. Местный транспорт станет удобней и охватит пригороды. Коренных жителей станет чуть меньше, на их место приедут иностранцы — с востока, с запада и с юга. Образование, боюсь, станет более цифровым — к старым нормам не вернемся. Рига может привлечь сильные международные школы и "продавать" себя как образовательный центр. Город компактный, удобный для студентов и молодых специалистов с семьями. Они могли бы приезжать сюда, чтобы нарабатывать опыт и репутацию, рожать и воспитывать детей, а уже потом за большими деньгами ехать дальше".

Почти все опрошенные мамы и папы отмечают, что городу необходимо стать мегаполисом в полной мере — чтобы рижане всех национальностей чувствовали здесь себя как дома. "Пусть будет комфортно и приятно всем, тогда все будут относиться к городу, как к своему", — уверена Виктория.

Доступ к социальным услугам — еще одна проблема, напрямую связанная с неравенством. Если в Африке критическим может стать, например, вопрос доступа к лекарствам (в том числе вакцинам), то в Латвии все больше трудностей с доступом к качественному образованию, жилью или культуре. Городские власти попадают в ловушку: запросы жителей растут, а возможности их удовлетворить — нет. В итоге часть жителей становится все беднее и беднее. В какой-то мере проблема решается дигитализацией социальных услуг — медицинских, образовательных, транспортных.

Евросоюз поставил цель: наполовину снизить выбросы углекислого газа через десять лет, а к 2050-му году достичь полной климатической нейтральности. Большие города должны избавиться от "грязных" производств, обнулить долю выбросов, сделать экономику более зеленой, энергию — возобновляемой, мусор — сортируемым. И в целом стать дружественнее к окружающей среде. Если раньше горожане потребляли энергию, то в будущем они начнут ее производить и даже продавать — при грамотном утеплении домов и использовании солнечных панелей или геотермальных теплонасосов.

Население Запада продолжит активно расти еще несколько десятилетий. Но этот рост уже не обусловлен исключительно рождаемостью — это результат повышения уровня жизни, снижения смертности. Быстрое старение местного населения порождает ряд социальных проблем: дефицит домов престарелых, недоступность транспорта и инфраструктуры для людей с ограниченной мобильностью, повышенная нагрузка на бюджет и т. д. Выбирая между установкой скамейки или детских качелей, местные власти все чаще будут отдавать предпочтения скамейке. Происходит объединение служб и учреждений в так называемые центры благополучия, которые предлагают комплексное обслуживание — жилье, коммунальные услуги, медицинскую помощь, физиотерапию, присмотр, досуг и т. д.

"Люди стягиваются в города. Все труднее становится поддерживать сельскую местность. Эта тенденция царит по всей Европе. — говорит Ян Гейл. — Деревни умирают, ведь все меньше работников требуется для производства продуктов... Еще одна причина, почему люди переезжают в города — больше свободного времени, которое можно интереснее провести в городе. На селе если и есть занятия, то больше для мальчиков — футбол, разные игры, рыбалка. А если хочешь играть на кларнете или виолончели, ходить на выставки и в театры, слушать лекции по истории или философии — на селе такого предложения не найти. Вот вам и причина, почему молодые люди стремятся в город. Они приезжают сюда учиться и стараются тут остаться".

"По моим наблюдениям, государства отмирают, — рассуждает живущий в Латвии российский автор тысяч публикаций по архитектуре доктор искусствоведения Александр Раппапорт. — Нынешняя форма государства выросла из города-государства, превратившегося в феодальное царство, империю и теперь — в производственно-бюрократические структуры, которые управляют жизнью людей. Думаю, такие формы управления отомрут довольно быстро — под влиянием информатизации и кибернетизации. Количество людей, которые интуитивно ведут существование, максимально дистанцированное от государства, будет расти…

Если в моей юности было важно не опоздать на работу, где стоял начальник отдела кадров с часами в руках, то сейчас кому это надо? Начальник может даже не знать, где ты реально находишься... Надеюсь, что в скором времени школа начнет готовить людей к самостоятельной жизни — наделять умением жить без государства, управления, начальства и бюрократии, организовывая самим себя. Человек взрослеет, когда понимает, либо я сам это сделаю, либо это за меня не сделает никто… Увы, похоже, что думать люди начнут лишь тогда, когда в городах жить станет невозможно, когда у всех закипят мозги".

Промежуточной стадией такого взросления, по мнению некоторых урбанистов, может стать превращение мегаполисов в города-государства: они станут настолько самодостаточными, что смогут функционировать фактически независимо от национального правительства. Это вполне реально и через 20 лет. Так на карте мира вновь начнут появляться города-государства со своими законами, административным управлением, инфраструктурой, налоговой системой и т. д.

При этом от понятия мегаполиса, как леса из небоскребов, по мнению Александра Раппапорта, надо отходить: "Большие города надо не заполнять новыми многоквартирными домами, а растворять. Они изжили себя и должны постепенно уходить — в пригороды, в малые города, в хутора... Количество жителей Земли наверняка будет сокращаться. Так много рабочей силы, как раньше, уже не требуется. Нет нужды увеличивать население отдельных стран, чтобы обеспечить экспансию своего племени за границу…"

Строящиеся сегодня здания будут важными компонентами городской среды в 2040-м. Архитектурный дизайн, несомненно, изменится, в том числе из-за того, что архитекторы и строители будут стараться использовать экологически более безвредные материалы. С учетом пандемии Covid-19, скорее всего, изменится и подход к проектированию.

Архитектура будущего будет многофункциональной. То есть сегодняшние скучные офисные многоэтажки могут превратиться в сочетание офисных, жилых, торговых, спортивных и учебных помещений. Это уже происходит в самых густонаселенных городах мира, и тренд будет продолжен.

Глава Союза архитекторов Эстонии Андрес Алвер говорит, что успех города в будущем определяется тем, как мы замечаем, понимаем и реагируем на появляющиеся возможности и вызовы — меняющийся климат, миграцию, демографический спад отдельных регионов, меняющийся характер работы, глобализацию, социальную изоляцию, перенос повседневной жизни в виртуальный мир.

"Архитектура по своей природе — это реконструкция действительности. Город задается структурой, которая во многом определяет его идентичность, — считает Алвер. — Идеальная городская ткань рождается вне контекста или истории. Примеры тому — современные американские города с сетками улиц или бароккальная урбанистическая модель, которая начинается в одной центральной точке... Однако сущность этой структуры обычно зависит от контекста и обращается к истории в поисках поддержки, которая оказывает большое влияние на формирование новых слоев, которые перезаписывают старые по принципу палимпсеста, формируют свой почерк в соответствии с интеллектуальными позициями того времени, характерными проблемами эпохи или новыми технологическими достижениями".

"Придется обеспечить хорошую вентиляцию, дезинфекцию, безопасную заполняемость, — предполагает Виестурс Целминьш. — Возможно, придется отделить сидячие места в транспорте друг от друга или установить мини-купола... Сейчас это звучит смешно, но это не значит, что это невозможно. В конце концов, 7-8 человек в одном автобусе — это лучше, чем 7-8 автомобилей на дороге".

Доступность медуслуг, оздоровительная инфраструктура, возможности изоляции, в том числе в рамках одного дома или офиса, зонирование пространства – все эти вопросы останутся в повестке урбанистов на ближайшие годы, иногда даже в ущерб эстетике и экономике.

Принцип "Город для людей" реализуется не только отказом от машин в пользу велосипедов и пешеходов. Вся городская среда должна подчиниться служению людям, их комфорту, здоровому и разнообразному образу жизни.

Александр Раппопорт считает особо важным решать проблемы городских "раздражителей", разрушительно действующих на психику звуков и явлений: "Ничто так не раздражает, как омерзительный крик чаек в три утра. И стандартное рассуждение, что птицы — твари божьи, не спасает. Если на хуторе птички только радуют, то в городе — раздражают. В Лондоне омерзительный шум создают лисы — город буквально отравлен ими. Лисы бегут из лесов туда, где на них никто не охотится и где проще достать еду, осваивают лондонские парки, питаются объедками, дерутся и совокупляются. В городе обязательно должна быть спецслужба, которая решает тему раздражителей — от клопов, клещей и шумных соседей до чаек с лисами".

При этом Раппапорт настаивает на исключительной важности сохранения старых деревьев, которые греют душу. "Старое дерево — это не 30-40, а 100-150 лет. Огромное, с интересной фактурой коры. Это биологическое население города. Такие деревья вызывают чувство уважения и достоинства. Они преображают улицы магическим образом… Такие деревья — почетные жители города, их надо ценить, любить, ухаживать, вести службу по учету и лечению". И среди таких деревьев люди будут жить гармонично и достойно не меньше века.