Восемь лет назад вышли в свет мемуары самого Владлена Дозорцева "Настоящее прошедшее время", в которых писатель излагал свое видение на развитие событий в Латвии до 1992 года. Увесистый том заканчивался фразой "Конец первой книги". Разумеется, писателя тут же атаковали вопросами, а когда ждать вторую.
Самому Дозорцеву партийное строительство и парламентская рутина не казались сильно привлекательным чтивом, но поскольку публика ждала, решил посмотреть новые времена глазами человека, который долгие годы был активным участником событий. К тому же "Юрканс был единственным политиком Латвии, который точно назвал время выхода Латвии из состава Союза. Это было за пять месяцев до эпохального события… Он сказал: где-нибудь летом. Где-нибудь в августе".
"В конце мая 90-го в прессе было очень много разговоров о странном назначении Юрканса на пост министра иностранных дел. Журналисты, не стесняясь, теребили его самого вопросами и версиями. Было ясно, что тема раздражала Яниса. И он шел лишь на формальный ответ, говоря только, что его совесть чиста и локтями он не работал, что это назначение действительно свидетельствует о кадровой бедности Латвии весной 1990-го, и что те, кто подвергал его кандидатуру сомнению, были правы: вчерашний маляр — министр. Но заметил, что был и котельный кочегар-министр — Йиржи Динстбир в Чехословакии, в правительстве Гавела".
Автор обещает дать читателям ответы на самые разные вопросы. Был ли Юрканс человеком Годманиса? Почему ему упорно не давали орден Трех звезд? Откуда взялся точный прогноз даты выхода Латвии из состава СССР? Почему Юрканс публично отказался посетить прощальный раут Вайры Вике-Фрейберги? Что действительно сказал госсекретарь США Леннарту Мери накануне путча ГКЧП? Как арестовывали Юрканса в Рижском аэропорту? В каком государственном документе был обещан нулевой вариант гражданства? Почему Юрканс порвал с церковью? В чем его покаяние и почему он не хочет никакой памяти о себе?
В бонусном треке книги — выдержки из прошлогодней публичной лекции Яниса Юрканса в Лондоне, данной через неделю после выборов президента США, в которой бывший политик рассуждает о современных особенностях мировой политики — Путин, Трамп, Россия, Грузия, Крым и, конечно, Латвия.
С разрешения автора портал Delfi публикует несколько любопытных отрывков из 420-страничного труда.
Как Юрканс оказался в одной постели с Годманисом
28 июля 90-го мы были с ним в Вашингтоне — нам предстояло встретиться с Бушем-старшим. Представляешь? Гвардейцы у входа, анфилады Белого дома, Овальный кабинет… А у нас нет денег на два номера в заштатной гостинице. Пришлось взять один одноместный. И там — всего одна кровать. А мы после перелета через океан — как битая дичь. И вот лежим мы с премьером в одной постели. И я говорю Ивару: а что, Ивар, там у нас, в Народном фронте — не было кандидаток на роль премьера? Только кандидаты? А он мне: вот не было. И, между прочим, ни одной кандидатки на роль министра иностранных дел.
…Это я к тому, как оно тогда было с деньгами у независимой Латвии. Я ездил со своим утюгом, к ночи рубашку стирал в раковине, наловчился сушить ее феном, гладить на кровати, нагонять стрелочки на брюках, чтобы к утру быть накрахмаленным у великих людей и говорить эбаут Латвия".
Однажды в гостиницу пришел Ояр Рубенис. Видит, Юрканс стирает рубашку. Он: возьми другую. Других нет. Как?!
Как Юрканс обыграл свой большой рост в беседе с Путиным
Забегая вперед, замечу, что была ситуация, когда с ростом Юрканса (192 см) было уже не до шуток. В большой политике такое случается. Фоторепортеры, например, знают, что премьера России Медведева не рекомендуется снимать в полный рост — он у него 162 см. Готовя визит Юрканса в Москву к Путину, мы не могли не учесть любую мелочь, в том числе и то, что легкий на шутку президент России с его средним ростом при стартовом рукопожатии может отметить разницу, и Юрканс должен будет как-то отшутиться. Как в воду смотрели: Путин по-доброму отметил рост прибалта. И Юрканс ответил что-то вроде: какого бы роста прибалты ни были, мы всегда будем смотреть на президента России снизу вверх.
Как Гайлис пытался купить 2000 истребителей для Латвии
Или, например, предложил Соединенным Штатам Америки замечательную сделку — продать Латвии 2 000 штурмовых истребителей F-16. Дело было во время визита министра обороны США Уильяма Перри в Ригу. Латвия еще не была никаким членом НАТО, но ее уже соблазняли. Перри доложили, что министр обороны — еще и премьер целой страны. И он хочет переговорить о делах. Перри сказал: окей.
Подвели премьера к Перри. Марис ему и говорит: давно хотел решить с вами одну проблему. Перри говорит: окей, о чем речь? Марис ему: о покупке кое-каких вооружений. Перри: например? Марис: F-16. Перри: это очень дорого. Марис: у нас есть деньги. Перри: о каком количестве идет речь? Марис: 2 000. Перри прищурился и говорит: их всего в мире 2 300. Марис ему: не может быть! Перри: зуб даю, 2 310 штурмовых истребителей. Марис: каких истребителей?! Я говорю о винтовках! Перри похлопал премьера по плечу и пообещал никому не говорить. И пошел рассказывать всем о том, что в армейской жизни главное — знать разницу между F-16 и M-16…
Он (Гайлис) делал свою биографию, не очень считаясь с тем, что некоторые ее повороты близки к анекдотическим, и сам не обижался, если кто-то иронизировал насчет их. Скорее всего, свое премьерство он рассматривал как удачный трамплин, с которого проще уйти в строительный бизнес и в кругосветку под парусом, куда он вскоре и ушел".
Как Юрканс дает рекомендации всем экс-президентам Латвии
Юрканс мог бы вспомнить иллюзии Вайры, когда она была кандидатом на пост Генсека ООН, хотя ежу было ясно, что она никогда не преодолеет вето России в Совете безопасности. И что вообще это место предназначалось для человека из Юго-Восточной Азии. И т.д.
Трибуна Сейма позволяла и это. Сидящему в зале президенту он мог сказать резкие вещи. И тем не менее всех он пытался понять, всех по-человечески жалел, на всех надеялся, всем находил какое-то место в истории страны.
Юрканс об Улманисе: "Во внутренней политике был безвреден. Во внешней — приемлем Одинаково нравился и Клинтону, и Ельцину. Подписал в 98-м Балтийскую хартию — об особых отношениях стран Балтии с США. То есть приоткрыл дверь в НАТО. Его трагедия в том, что его президентство пришлось на приватизацию. Уже ко второму сроку был в руках крупного бизнеса. Этому много доказательств. Достаточно вспомнить, как он завернул закон о регулировании игорного бизнеса, лишив бюджет двенадцати миллионов. Учредил при себе Совет по делам национальных меньшинств, но ровным счетом ничего для меньшинств не сделал. Просто ему нужна была ширма, декорация. Красиво жил в особняке Лавента".
Юрканс о Вайре Вике-Фрейберге: "Сакта на груди Латвии. Мотто — хорошо выглядеть. Красивые слова. Красивые люди в команде — Бондарс, Кукуле… Были разные, в том числе и неловкие, речи про селедку и водку на газете, были попытки получить козырный земельный участок в Юрмале… Но с расстояния времени мелочи не видны — история запоминает только крупные вехи, а тут у ВВФ все в порядке: вступление в ЕС и НАТО, пограничный договор с Россией, поездка в Москву на юбилей Победы, визиты в Латвию Клинтона, Буша, английской королевы и японского императора, саммит Североатлантического блока…
Это закрывает глаза критиков на перегрев экономики Латвии при ней. На социальное бедствие внутри. Этого она красиво не видела. Ушла вовремя — как раз накануне протестной волны. Что касается номинации ВВФ на пост генсека ООН: конечно, понимала сразу, что шансов нет. Ни одного. Но иллюзий прессы не погасила. Останется в памяти как самый крупный политик послевоенной Латвии. Но все-таки разочаровавшийся в своем народе. До нее никто из президентов не говорил своему народу, что он мелочен и завистлив".
Юрканс о Затлерсе: "Трагическая фигура. Хороший доктор, занявшийся не своим делом. С первого дня президентства вынужден был оправдываться, что не принуждал пациентов платить, что его не блатовал Шкеле в зоопарке. Просто гуляли и решили. Потом уверял, что разогнал Сейм из-за засилья олигархов, хотя распустил потому, что понял: на второй срок не изберут. За две недели до этого обедал с Лембергом. Что он, не знал, кто кормит зеленых крестьян? Но ему были нужны их голоса.
Он мог распустить Сейм два года назад во время массовых событий на Домской площади. В это время его потенциал был самым высоким со времен Народного фронта. Ну ладно, сдрейфил. Но чтобы не отказаться от попытки повторно быть избранным тем же Сеймом, который ты же сам и разгоняешь…"
Юрканс о Берзиньше: "По Лато Лапсе, президент Берзиньш — "обыкновенный латыш". Валмиерский функционер КПСС и исполкома, попавший в приватизационную комиссию Банка Латвии, чтобы приватизировать Unibanka не за деньги, а за сертификаты, на чем разбогател. Был убран шведами из этого банка за коррупцию. Человек Лемберга — сидел в Сейме в его зеленой фракции. Она его и двинула в президенты.
Бывший советник Репше и Годманиса по финансам Бу Краг был в шоке, когда узнал, что молчаливый делец набрал 53 голоса. Так анекдотично кончился крестовый поход бывшего президента Затлерса против олигархов. В 2014-м 400 известных в Латвии людей написали Берзиньшу письмо с предложением оценить свои способности на посту президента. Более прозрачного намека история не помнит. Два несомненных плюса президента Берзиньша: 1. После золитудской трагедии убрал премьера Домбровскиса. 2. Не пошел на второй срок — большая услуга отечеству".
Как Юрканс бойкотировал прощальный ужин Вайры Вике-Фрейберги
Это было, когда она в самом конце второго срока позволила себе вмешаться в выборы следующего президента репликой в адрес Айвара Эндзиньша — председателя Конституционного суда, оказавшегося в конкуренции с Валдисом Затлерсом. Суть реплики заключалась в том, что Вайру коробит коммунистическое прошлое кандидата. Такой, мол, у него скелет в шкафу. Ее сигнал депутаты услышали, Эндзиньш не добрал. Вмешательство Вайры вынесло на арену Затлерса. Вайра сдала ему дела и пригласила всех, в том числе и Юрканса, на прощальный раут в Рундальский замок. Юрканс "вместо себя" в самом конце мая 2007 года послал ей письмо:
"Когда здесь, в Латвии, о Вас, госпожа Вике-Фрейберга, еще мало кто знал (и не потому что Канада за океаном, а потому что Вашего имени не было среди политических лидеров эмиграции), тем, кто с риском для жизни создавал Народный фронт, не приходило в голову метить черной краской не только рядовых членов КПЛ, но и ее функционеров.
Мне кажется, что из членов политического руководства НФЛ только один Дозорцев никогда не состоял в КП. Остальные члены правления, лидеры комитетов и комиссий, лидеры региональных отделений в конце 80-х все еще платили партийные взносы. Но я имею право сказать, что без них не случилось бы ни Атмоды, ни Декларации о восстановлении независимости, ни выхода из Союза, ни Вашего президентства. И вот теперь можно плюнуть в каждого из них? В Шкапарса, в Годманиса, в Петерса, в Калниете, в Горбунова, в Элерте, в Иванса, в Эн- дзиньша…
Вообще, видимо, надо совсем не знать, что в Латвии к 80-м годам не было массового или хотя бы островкового диссидентства, за исключением нескольких славных имен — таких, как Астра, Скуениекс и Цалитис. Видимо, надо совсем не понимать, как тут жилось нормальному думающему человеку, чтобы бросить обитателям концлагеря упрек в том, что они хотели выжить.
Тут, г-жа президент, под кантату Иманта Калныня о Ленине вставало все певческое поле Межапарка! Вспомните ему это, когда он придет пожать вам руку на прощальном рауте. Вспомните Иманту Зиедонису, бывшему партийному лидеру Союза писателей Латвии, что его мировую славу ковало московское издательство "Молодая Гвардия", которое могло бы по пропаганде посоперничать с ведомством Геббельса. Не забудьте поставить на место Вашего предшественника Гунтиса Улманиса — он тоже досидел в КПЛ до самого Народного фронта и тоже придет пожать вам руку. Помяните это действующим депутатам — Бригманису, Бресису, Берзиньшу, практически половине парламента, когда-то избравшего Вас на высший пост.
Мне тыкать прошлым не придется. Не только потому, что я не был, не состоял… А еще и потому, что я просто не приду".
При таком раздражении трудно представить, что годы спустя тот же Юрканс стал одним из тех немногих, кто публично отозвался на кампанию мелкой травли, обрушившуюся на Вайру Вике-Фрейбергу, позволившую себе не с парадного входа приобрести место захоронения на Первом Лесном. Репликой в "Delfi" он взял ее под защиту, чем поставил себя под удар даже близких по духу людей. Например, Евгения Гомберга.
Как не вступил в силу государственный документ о нулевом гражданстве
"Все, что на вашей территории — ваше, на нашей — наше, — сказал Ельцин. И добавил вскользь: — Только оставьте мне мой санаторий. Имелся в виду рекреационный объект Российского правительства в Яункемери "Янтарный берег". Потом Ельцин обернулся к Козыреву и закруглил ладонью имущественные проблемы: — Реши с Юркансом все, что связано со зданиями посольств, — и взялся раскручивать толстую ручку, чтобы подписать заготовленный текст.
Вот этот исторический документ, копию которого я нашел в гараже Юрканса:
Указ президента Российской Советской Федеративной Социалистической Республики
О признании государственной независимости Латвийской Республики
1. В связи с решением Верховного Совета Латвийской Республики об объявлении государственной независимости признать государственную независимость Латвийской Республики.
2. Министерству иностранных дел РСФСР провести соответствующие переговоры и подписать соглашение об установлении дипломатических отношений между РСФСР и Латвийской Республикой.
3. Призвать Президента СССР признать государственную независимость Латвийской Республики и провести переговоры для урегулирования межгосударственных отношений между СССР и Латвийской Республикой.
4. Призвать международное сообщество признать государственную независимость Латвийской Республики.
Президент РСФСР Б. Ельцин Москва, Кремль 24 августа 1991 года.
Единственное, что вызвало особый разговор, это русские настроения в Латвии. Ельцин интересовался, как русские относятся к независимости. "Латыши-то — понятно. А как русские?". Горбунов сказал, что вот тут сидит русский человек, писатель, депутат. Ему и слово. И я объяснил арифметику мартовского опроса об отношении к независимости. Буквально перечислил: в опросе перед принятием Декларации участвовало 87,56% населения, включая гражданских лиц, приписанных к воинским частям. 73,68% — ЗА независимость, 24,69% — ПРОТИВ. Притом что латышей в Латвии 52%. Хотя и заметил, что проблема для русскоязычных, конечно, более серьезная, чем для латышей…
После моих слов Ельцин сказал внятно: — Ну, не обижайте русских. Их у вас много. На этом он закончил церемонию и подарил Горбунову толстую ручку, которой он подписал при нас Указ. Горбунов обещал. Между прочим, это все, чего хотела Россия от Латвии, признавая ее право на независимое плавание.
Вопрос в юридической плоскости ставился даже так: легитимен только второй документ, поскольку Союз еще существовал. В бытовой плоскости критики указа Ельцина считали, что он в тексте должен был поставить условие нулевого варианта, который был внесен в Таллинский договор и подписан Горбуновым и Ельциным 14 января 1991 года. Сначала — о Таллинском договоре. Проект договора об отношениях Россия — Латвия уже давно лежал в двух парламентах и содержал расхождения в пунктах о гражданстве и о границе. Накануне кровопролития в Вильнюсе — 12 января, в Москве, в Доме кино на Брестской — я имел встречу и беседу с Борисом Ельциным — я писал о ней в своих мемуарах. Ельцин откровенно сказал, что с этими двумя пунктами в латвийской редакции его Верхсовет договор принять не сможет…
Ельцин и Горбунов 14-го экстренно встретились в Таллине, и там, понятное дело, Горбунов подписал то, что продиктовал Ельцин в качестве принципа решения проблемы гражданства — заявительный, то есть нулевой вариант. В статье 3 этого договора говорилось: "Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика и Латвийская Республика берут на себя взаимные обязательства гарантировать лицам, живущим на момент подписания настоящего Договора на территории Российской Советской Федеративной Социалистической Республики и Латвийской Республики и являющимся ныне гражданами СССР, право сохранить или получить гражданство Российской Советской Федеративной Социалистической Республики или Латвийской Республики в соответствии с их свободным волеизъявлением".
Более того, парламент Латвии тут же (в тот же день) ратифицировал документ — так велика была паника. Но он не был ратифицирован Верховным Советом России — у Ельцина обострились отношения со своим парламентом с одной стороны и с Горбачевым с другой. Юридически оперировать текстом Таллинского договора нельзя. Но Юрканс убежден, что именно подписание этого документа, плюс полумиллионный московский митинг, заставили Горбачева остановить бойню в Вильнюсе и отозвать "Альфу" из Риги. Политическое значение договора, принятого в экстремальных условиях, неоценимо. Что касается того, что Ельцин не поставил никаких условий при подписании Указа о признании. Этот упрек президенту России популярен не только среди русских организаций Латвии, но и среди российских экспертов, уверенных, что сделай это Ельцин, неграждан бы не было.
Теперь насчет не поставленных Ельциным условий. Указ о признании Ельцин подписал 24 августа. Но до этого, при начале путча (точнее, 21 августа), Верховный совет Латвии уже принял Конституционный закон о выходе из СССР. Какие условия можно было ставить государству, признать которое уже готовились десятки стран мира? Ну поставил бы Ельцин условия. Ну не приняла бы их ЛР. Не признаем, сказал бы Ельцин. Жаль, сказала бы ЛР. Поживем без признания России. Тут, понимаешь, очередь стоит признавателей! И, наконец, о постановлении Госсовета СССР. Вот оно.
Постановление Государственного Совета СССР О признании независимости Латвийской Республики
Учитывая конкретную историческую и политическую обстановку, предшествовавшую вхождению Латвийской Республики в СССР, Государственный Совет СССР постановляет:
1. Признать независимость Латвийской Республики.
2. Исходя из Постановления внеочередного Съезда народных депутатов СССР, провести переговоры с Латвийской Республикой для решения всего комплекса вопросов, связанных с обеспечением прав граждан и интересов СССР и образующих его государств, касающихся экономических, политических, военных, пограничных, гуманитарных и иных вопросов.
Сформировать государственную делегацию Союза ССР для переговоров с Латвийской Республикой, предоставить ей необходимые полномочия. Учитывая особую заинтересованность РСФСР и БССР, граничащих с Латвийской Республикой, включить их представителей в указанную государственную делегацию Союза ССР.
3. При решении вопросов, связанных с признанием независимости Латвийской Республики, учитывать необходимость выполнения обязательств СССР перед мировым сообществом, а также соблюдения общепризнанных норм международного права, прав и свобод человека и национальных меньшинств, закрепленных в международных договорах и иных актах, участником которых является СССР.
4. Исходя из Декларации прав и свобод человека, принятой внеочередным Съездом народных депутатов, признать, что граждане СССР, выразившие желание остаться в Латвийской Республике или переехать в СССР, подлежат правовой защите СССР и той республики, гражданство которой они примут. МИД СССР заявить о поддержке обращения Латвийской Республики о ее вступлении в ООН, а также высказаться в пользу ее присоединения к Совещанию по безопасности и сотрудничеству в Европе.
Государственный Совет СССР Москва, Кремль 6 сентября 1991 года.
Где тут условие нулевого (регистрационного) варианта гражданства? Тем более, это постановление страны, из которой мы уже вышли. И которая вскоре перестала существовать.
