Сегодня из главных действующих лиц Истории ХХ века остался только Михаил Горбачев, и он имеет право по-своему вспоминать о событиях, связанных с падением Берлинской стены, и оценивать их итоги, пишет Фьямметта Кукурния в итальянской газете La Repubblica.
Больше нет Маргарет Тэтчер, нет Миттерана, а Гельмут Коль, немецкий канцлер, поставивший свою подпись под договором о воссоединении двух Германий, давно не появляется на публике. Таким образом, сегодня только Михаил Горбачев может рассказать о днях, отправивших в архив Вторую мировую и холодную войну, и дать им оценку.
"В свои 83 последний президент СССР сидит в кожаном кресле в своем кабинете, и эмоции заставляют блестеть его глава", — рассказывает журналистка.
"Было очень трудно прийти к этому результату, — вспоминает Горбачев о падении Берлинской стены, — но это был неизбежный этап процесса умиротворения и разоружения. Безусловно, без перестройки и перемен, проходивших с СССР, это было бы невозможно. Европа продолжала бы оставаться в стесненном положении еще долгое время.
Но это произошло и произошло без крови. Заслуга принадлежит тому поколению лидеров, которые отыскали ингредиент для решения проблемы — доверие. Именно доверие следует вновь восстановить", — указывает Горбачев.
По его словам, в 1985 году отношения между Востоком и Западом были на историческом минимуме. На протяжении шести лет не было ни одной встречи между лидерами США и СССР. Мир был на краю пропасти и стремился в нее со все большей скоростью. Ощущалась острая необходимость в переменах.
"В первый раз я встретился с Рейганом в Швейцарии, хотя это казалось невозможным. Потом были другие встречи, и стало ясно, что даже он, ястреб, понимал, что мы не можем позволить себе ядерную войну. Мы должны были остановиться", — вспоминает о тех днях Горбачев.
"Первый настоящий сигнал прозвучал на пресс-конференции после переговоров с Колем летом 1989 года, когда кто-то спросил меня, что я думаю о Стене. Я ответил, что на Земле нет ничего вечного. Ни я, ни Коль не могли себе представить, что всего через несколько месяцев Германия объединится", — говорит Михаил Горбачев.
Отвечая на вопрос журналистки о том, какой была самая большая проблема на тот момент, Горбачев сказал: "Хонеккер, в то время глава ГДР, он не хотел понимать. А также позиция европейских лидеров. Франция Миттерана и Великобритания Тэтчер были не согласны. Они предпочитали ждать. Они бы предпочли, чтобы СССР со своей армией остановил ход событий. Танки Горби. Воспоминания о войне с нацизмом были еще живы.
26 января 1989 года, когда в Берлине бушевали протесты, я созвал Политбюро. Все выразили уверенность в том, что немцы не сдадутся. И мы не стали направлять туда своих солдат. Однако я должен сказать, что, обернись все по-другому, европейские лидеры были бы ответственны за произошедшее".
В настоящее время идет война на Украине — у порога России и у границ Европы. Все чаще политика уступает место оружию. Отвечая на вопрос журналистки, неужели нынешние лидеры не обладают мудростью прежних руководителей, Горбачев сказал: "Я не хочу сравнивать. Я говорю, что мы верили в новый мировой порядок, но США очень быстро изменили поведение. Они разработали новую политику: Вашингтон руководит миром. Они привыкли быть хозяевами. И они повернулись спиной к соглашениям и принципам".
Горбачев верил в Обаму: "Я думаю, он понимает, как обстоят дела, и, быть может, он мог бы их изменить. Но, очевидно, машина военно-промышленного комплекса в Америке слишком могущественна, и то, о чем говорил Обама, размыто, как грезы в утреннем тумане. Я повторяю: История наказывает тех, кто опаздывает. Ему бы надо открыть глаза".
"Я уважаю Ангелу Меркель. Но Германия сегодня не свободна. Европейские лидеры сегодня не свободны", — сказал Горбачев, возлагая вину не на Брюссель, а на Соединенные Штаты. "Мы все думали о единой Европе, включая Россию. Хотя в тот момент ЕС не был готов к такому шагу. Но потом постепенно концепция Европы была пересмотрена, и не Москвой: теперь, когда говорят о Европе, подразумевают только Западную Европу", — отметил советский лидер.
"Вам известно, что я неоднократно критиковал Путина по вопросу о демократических свободах. Но я не могу его критиковать по украинскому вопросу. Крымский узел нельзя было долго игнорировать: ошибка была допущена во время распада СССР, именно тогда следовало раз и навсегда решить судьбу Крыма", — заявил собеседник издания. "Пусть это нелегко, но международному сообществу необходимо принять реальность и воспринимать Крым как часть России", — уверен Горбачев.
Санкции не решат проблему: "Как можно принимать решения о наказании санкциями страны, с которой потом будет необходимо вести переговоры на равных? Подумайте, может ли демонизация России служить общему благу? Мир — общее дело, и только все вместе мы можем его спасти", — заявил Михаил Горбачев.
