Российский эксперт: чего ждут и чем готовы поступиться Трамп и Путин  (57)

"Он бизнесмен и будет торговаться", — вашингтонский знакомый с хорошими связями в политических кругах так охарактеризовал будущий стиль Дональда Трампа на международной арене.

Это, на первый взгляд, должно устраивать Москву. Российскому руководству было неудобно общаться ни с неоконсерваторами Буша, ни с администрацией Обамы, которая вечно колебалась между отстраненным наблюдением за событиями и взрывной активностью, полагает российский эксперт.

В идеале Кремль хотел бы заключения некоего соглашения о "новой архитектуре европейской безопасности", которое для краткости многие уже назвали "Ялта-2". Согласие на превращение постсоветского пространства в зону исключительного влияния Москвы, отказ Украине и Грузии во вступлении в НАТО, создание некоей "совместной" системы противоракетной обороны, которая давала бы России неформальное влияние на решения стран-членов Североатлантического альянса, плюс полное невмешательство и отказ от критики внутренней политики путинского режима — вот кремлевский "список мечты".

Во-вторых, сторонников размораживания отношений с Кремлем в Вашингтоне почти нет. Даже если считать искренними высказывания самого Трампа о желании наладить связи с Путиным, то все остальные члены его команды, Конгресс и государственная бюрократия испытывают в отношении российского руководства ярко выраженные эмоции в нешироком спектре: от глубокого скепсиса до неприкрытой враждебности.

Разве что пока не утвержденный сенаторами кандидат на пост государственного секретаря, бывший глава нефтяного гиганта Exxon Mobil Рекс Тиллерсон будет пытаться наладить диалог с Кремлем. Наконец, в-третьих, не вполне ясно, что, собственно, сможет предложить Москва Вашингтону, например, в обмен на снятие санкций? Ядерное разоружение? Но это всегда было отдельным направлением в российско-американских отношениях.

Более того, Трамп обещал инвестировать в модернизацию ядерной триады США, и эти обещания руководство вооруженных сил ему припомнит. Помощь в борьбе с исламским экстремизмом? Возможно. Но потенциал Соединенных Штатов в этой сфере намного сильнее российского. Кремль может согласиться не мешать Белому дому и помогать разведданными.

Урегулирование в Сирии? Это вполне реально. Думается, Трамп легко согласится на сохранение у власти Башара Асада. Но затем его команда захочет разобраться с ситуацией на Ближнем Востоке в целом. А здесь у Москвы и Вашингтона интересы кардинально расходятся. Путин сделал ставку на альянс с Тегераном, а республиканцы считают Иран главной угрозой американским союзникам и влиянию Вашингтона в регионе.

Есть теория, что Дональд Трамп — это новый Ричард Никсон. Как тот когда-то повернул течение мировой политики, огорошив Брежнева визитом к Мао Цзэдуну, так и новоизбранный президент-миллиардер предложит, мол, Путину глобальное стратегическое партнерство в обмен на противостояние Китаю.

Для Кремля вариант превращения в младшего партнера США в обмен на стратегический разрыв с Тегераном и Пекином, на самом деле, мог бы оказаться очень привлекательным.

Но у этой политики будет много оппонентов, как в Вашингтоне, так и, пусть и в меньшей степени, в Москве. Однако, как ни странно, лишь такой революционный подход обеспечил бы путинскому режиму хотя бы относительную внешнюю безопасность и стабильность.

Будущий министр обороны генерал Джеймс Мэттис заявил на слушаниях в Конгрессе, что выступает за развертывание постоянных баз союзников по НАТО (читай, американских войск) на территории стран Балтии, если Путин не откажется от своей политики в отношении Украины. При хорошем раскладе, Белый дом, Пентагон, Госдеп и Конгресс попытаются выработать общую линию. При плохом — это скоро станет темой нового скандала, особенно если Трамп и Тиллерсон начнут активно продвигать идею ослабления санкций.

Скандал с российским кибервмешательством в предвыборную кампанию оставил в Вашингтоне неприятный осадок, и это тоже приходится учитывать. Впрочем, президент Трамп может смешать все карты политического истэблишмента и сделать решительный шаг навстречу Путину — чтобы доказать свою независимость от Конгресса и бюрократии. Такой вариант тоже возможен, подвел итог Константин Эггерт.