Лукашенко выставил условие ОБСЕ  (38)

Вместо того чтобы оправдываться, почему не выполнены рекомендации ОБСЕ, как это делала вчера глава Центризбиркома Лидия Ермошина, Александр Лукашенко выставил своему визави условие.

"Условие одно: мы — суверенная независимая страна, и как любая другая страна, как и ваша родная Швеция, мы не можем согласиться или допустить, чтобы нас где-то толкали в спину, понукали нами, поучали нас", — заявил Лукашенко спецпредставителю Парламентской ассамблеи ОБСЕ на встрече 23 января в Минске.

Как видим, президент изучил досье гостя и умело сыграл на этом. Мол, не только у вас, потомков викингов, но и у нас, жителей партизанского края, есть собственная гордость. Так что "поучать — мы это воспринимаем, как и любая другая страна, негативно", пояснил Лукашенко.

Простодушный зритель белорусского телевидения на этом месте должен преисполниться чувством собственного достоинства и похвалить официального лидера за то, что тот не ломает шапку перед этими много о себе мнящими европейцами.

Хотя на самом деле и ПА ОБСЕ, и Харстед лично ведут себя так, что хоть к ране прикладывай. Гость то и дело подчеркивает в интервью, как он любит Беларусь и ее народ.

Теперь только ветераны политики да журналистики помнят те времена на рубеже столетия, когда Консультативно-наблюдательная группа ОБСЕ под руководством бывшего главы германской разведки Ханса-Георга Вика реально пыталась консолидировать белорусскую оппозицию, организовать переговоры между ней и властями, короче — всерьез трепала нервы Лукашенко. В итоге и Вика, и всю миссию просто выдавили из страны.

Ныне же и Лукашенко не столь горяч, и ОБСЕ — как и Евросоюз, и ПАСЕ — ведет мягкую, прагматичную линию в отношении белорусских властей. Европа старается найти общий язык, а всякие острые вопросы (прежде всего связанные со спецификой авторитарного режима) не ставить в ультимативном ключе.

Официальный Минск давно продавливал эту линию: пусть ОБСЕ занимается безопасностью на континенте и поменьше лезет в так называемую третью корзину — вопросы прав человека, демократии, мониторинга выборов.

Российско-украинский конфликт действительно сдвинул европейские приоритеты. Белорусское руководство стало набирать очки на миротворчестве, оседлало тезис, что мы — доноры региональной безопасности, цените нас за это, и все такое.

Вот и в ходе встречи 23 января Лукашенко сделал акцент на инициативе "Хельсинки-2", которую он и вся белорусская дипломатия пиарят уже второй год.

"Что касается "Хельсинки-2", то здесь не без трудностей, потому что есть много соображений, касающихся начала такого процесса", — дипломатично заявил Харстед корреспонденту БЕЛТА после встречи с президентом. И еще дипломатичнее добавил: "Но я определенно проинформирую ассамблею по этому вопросу".

Да, инициатива на сегодня более чем эфемерна (в частности потому, что Хельсинки-1 был сломан аннексией Крыма, а возвращать его Россия не собирается). Однако к этой благородной идее можно до бесконечности апеллировать, демонстрируя, что доброй воли у нас до черта и больше.

Из этой же оперы — заявления Минска о готовности послать своих миротворцев на Донбасс. Там до урегулирования как до луны пешком, да и вообще Беларусь не воспринимается как нейтральная сторона, но красивый жест сделан.

А вообще белорусские официальные лица, пройдя в общении с Европой сквозь разные тернии, отказались от гневного пафоса и нащупали гениальную формулу: а давайте обсуждать! Пуркуа бы и не па.

Вот и сегодня Лукашенко сказал Харстеду: "Мы готовы к обсуждению любых проблем и вопросов… Мы будем их обсуждать, будем на них реагировать".

При этом Минск творчески использует формулу ревизиониста Бернштейна: движение — все, цель — ничто. Так творчески, что даже и движения нет.

Именно в таком ключе вот уже который год обсуждается проблематика смертной казни (эту тему Харстед тоже затронул сегодня в разговоре с Лукашенко). В каждом новом созыве Палаты представителей создается рабочая группа по изучению этой проблематики, проводятся разные мероприятия разговорного жанра, но реально — никаких сдвигов.

И белорусские официальные лица по-прежнему используют как палочку-выручалочку ветхозаветную цифру референдума 1996 года, когда за сохранение смертной казни высказалось, по официальным данным, более 80%.

Хотя социология показывает, что с тех пор доля сторонников смертной казни заметно уменьшилась. А уж если бы государство стало массированно агитировать за ее отмену (или хотя бы за мораторий), то, наверное, за считанные месяцы добилось бы благоприятной конфигурации общественного мнения.

Не говоря уж о том, что мораторий можно ввести и без всякого плебисцита. Да и отмена смертной казни как цель записана в Конституции.

Тем не менее, Харстед приехал в первую очередь чтобы поговорить об особенностях белорусских выборов.

Еще по итогам парламентской кампании 2016 года миссия Бюро демократических институтов и прав человека ОБСЕ сделала отчет с 32 рекомендациями белорусским властям, как улучшить, демократизировать избирательный процесс. Главный акцент — обеспечить равные условия для кандидатов, подлинную борьбу, свободу волеизъявления граждан.

В частности, Минску советуют "обеспечить право частных лиц и групп граждан образовывать, без непропорциональных ограничений, свои собственные политические партии либо политические организации, а также обеспечить им необходимые правовые гарантии для соперничества друг с другом в равных условиях".

Между тем политические партии у нас не регистрируются с 2000 года. Вдумайтесь: с прошлого тысячелетия! Буквально вчера в седьмой раз подали документы на регистрацию христианские демократы. Шесть раз им уже говорили "от винта".

Впрочем, и у зарегистрированных оппозиционных партий жизнь ненамного слаще: они обескровлены долгим периодом репрессий, отсечены от госСМИ, вытеснены в маргинальную нишу. А потом кто-то делает большие глаза: ну почему эта оппозиция такая слабая, так мало выдвигает кандидатов?

Также в отчете БДИПЧ ОБСЕ содержится элементарная, но упорно игнорируемая белорусскими властями рекомендация — при подсчете голосов четко показывать содержимое каждого бюллетеня всем присутствующим.

Белорусские чиновники делают вид, что это дико невыполнимое условие. Впрочем, оно и в самом деле невыполнимо в рамках нынешней политической системы, устойчивость которой обеспечивается тайным колдовством вертикали над бюллетенями и протоколами избирательных комиссий. Вот здесь Европа пусть обломится.

Тем не менее, еще год назад межведомственная группа во главе с Ермошиной подготовила и направила руководителю государства некий пакет предложений по выполнению рекомендаций ОБСЕ. Судя по комментариям главы ЦИК, предложения отнюдь не революционные, скорее косметические.

Но и на эту косметику президент пока отмашки не дал. Кампания местных выборов проходит в эти дни по старым правилам и абсолютно не интересна населению. Да и оппозиция на эти выборы не сказать чтобы ломанулась.

Ермошина интригует заявлениями: президент, мол, взял паузу, чтобы подумать над модернизацией Конституции. В частности, "на высоком уровне размышляют, оценивают переход на другую избирательную систему".

Речь идет, по всей видимости, о введении смешанной системы выборов в парламент, при которой часть мандатов разыгрывается по партийным спискам.

Но опыт России, Казахстана показывает, что и при такой системе авторитаризм может с прежней легкостью править бал, если не обеспечена общая демократическая рамка, отсутствует комплекс политических свобод. В парламент попадают фигуры из карманных партий, весь процесс под колпаком.

Впрочем, не факт, что Лукашенко пойдет даже на такое усложнение игры. Тем более что Европа в целом и ОБСЕ в частности отнюдь не настаивают на выборах по партийным спискам. Европа настаивает на прозрачности выборов, создании условий для реальной политической конкуренции.

Скорее всего (и возможно, Харстеду это закулисно пообещали), пакету предложений, наработанных межведомственной группой, дадут ход. Впишут в закон предложения типа рейтингового голосования по составу избирательных комиссий (о чем вскользь говорила Ермошина, перечисляя возможные новации). На практике оно уже применяется, но при этом, как показывают местные выборы, вертикаль отсеивает оппозицию с прежним усердием.

Или напишут в законе, что члены комиссии при подсчете голосов должны стоять только с трех сторон стола с бюллетенями, а не образовывать глухое каре. При этом суть таинства останется нетронутой.

Реальной же конкуренции специфика созданного у нас режима не предусматривает по определению. Лукашенко некогда заявил, что в Беларуси есть только один политик, и нет ни малейших признаков, что бессменный президент готов эту концепцию пересмотреть.