Ровно 50 лет назад, 12 августа 1969 года, началось то, что в Британии называют "The Troubles" — "Смута", кровавый конфликт в Северной Ирландии. Сейчас жители острова боятся, что Brexit принесет новую вспышку насилия. Причины этого могут выглядеть иррациональными, но опасения вполне реальны.
12 августа 1969 года как начало "Смуты" — это достаточно условная дата. Столкновения между сторонниками объединения с Республикой Ирландия, "республиканцами", и сторонниками сохранения Ольстера в составе Британии, "лоялистами", были и до того.
Но именно 12 августа 1969 года в городе Дерри (официальное название — Лондондерри) началась многодневная уличная битва "республиканцев" с "лоялистами" и полицией, по ходу которой глава правительства Северной Ирландии Джеймс Чичестер-Кларк попросил премьер-министра Британии Гарольда Вильсона ввести войска.
Британская армия вошла — и ушла только через 38 лет, в 2007 году. За эти годы вялотекущей войны погибли более 3,5 тыс и были ранены более 47 тыс. человек — солдат, полицейских, мирных граждан и боевиков с обеих сторон.
Замирение началось гораздо раньше, чем с улиц североирландских городов ушли военные патрули: в 1998 году правительства Британии и Ирландии и конфликтующие стороны в Ольстере подписали Белфастские соглашения, или "Соглашения Страстной пятницы", по которым боевики с обеих сторон прекращали войну, а власть в регионе переходила к правительству, сформированному совместно, на паритетных основаниях, "республиканцами" и "лоялистами".
И вот теперь все на острове Ирландия опасаются, что из-за Brexit мирный процесс будет сорван, и в Северной Ирландии снова будут грохотать выстрелы и взрывы.
В политических дискуссиях в Британии и Ирландии это стало общим местом — говорить, что Brexit может сорвать выполнение Соглашений Страстной пятницы.
Но как именно?
Парадокс ситуации в том, что сам по себе выход Британии из ЕС — хоть "жесткий", хоть плавный, — формально почти ничего не изменит.
Те соглашения по умолчанию основаны на том, что между Британией и Ирландией фактически нет границы, а граждане обеих стран чувствуют себя "на той стороне" как дома, то есть пользуются практически равными с коренным населением правами.
То есть "республиканцам" дано утешительное ощущение, что остров и так фактически един.
В рамках Евросоюза граждане любой из стран ЕС пользуются почти всеми правами во всех остальных государствах союза.
Но Британия и Ирландия очень давно, задолго до отмены границ внутри ЕС, создали т.н. Общее иммиграционное пространство, Common Travel Area, в рамках которого граждане Республики Ирландия и Соединенного Королевства могут без всяких особых разрешений жить, работать, получать пособия и пенсии и даже голосовать на любых выборах в соседней стране.
Единственное, что может измениться с выходом Британии из ЕС — на границе, ныне совершенно виртуальной, могут появиться таможенные посты для проверки товаров.
И вот это-то и есть главная проблема и опасность.
"Физической границы в Ирландии не будет. Потому что если вы попытаетесь ее установить, вам не придется долго ждать, пока террористы ее уберут. Люди просто физически уберут ее", — сказал в прошлом году Берти Ахерн, премьер-министр Ирландии, который вместе с британским премьером Тони Блэром был автором Соглашений Страстной пятницы.
"Для националистически настроенной молодежи, в особенности для маргинализированных молодых людей, более восприимчивых к пропагаганде насилия, которую ведут диссидентские группы республиканцев, включая "Новую ИРА", разрушение границы тут же после ее создания может стать абсолютным смыслом существования", — написали этой весной в обстоятельном докладе ирландский сенатор Марк Дэли и эксперты ЮНЕСКО Пэт Долан и Марк Бреннан. Они ссылались при этом на исследования североирландских социологов.
То есть, социологи и политики в Ирландии уверены, что сторонники единой Ирландии сочтут таможенные пункты на границе символом разделенности острова и "законной" мишенью.
При нападении на такой пункт могут быть столкновения. Случайные жертвы. Близкие захотят отомстить. И пошло-поехало снова, как полвека назад.
"Я боюсь, что эта символичность контрольно-пропускных пунктов, очередей, грузовиков, которые стоят в ожидании проверки — все это напоминало бы о разделенности, о разорванности, и это очень нежелательно", — так говорил житель приграничного североирландского городка Ньюри Арти Куинн в интервью газете Irish Times в конце прошлого года.
Старший брат Арти, таможенник Фрэнк Куинн, погиб в 1972 году, когда боевики ИРА взорвали таможенный пункт рядом с Ньюри, в местечке Клафодж на шоссе Белфаст-Дублин.
При этом Куинн верит, что люди в Северной Ирландии слишком живо помнят те времена, чтобы снова допустить такое.
"Если вы поспрашиваете людей на улице здесь, в Ньюри, вы увидите, что никто не хочет возвращения к тем временам, как бы их некоторые ни романтизировали. Если кто и готов на это решиться, то их — меньшинство", — говорил Куинн.
В "Смуте" семидесятых-восьмидесятых тоже активно участвовало крохотное меньшинство с обеих сторон. Что не помешало этому меньшинству превратить в кошмар жизнь всех ольстерцев.
Особенно политиков беспокоит молодежь, которая не помнит этого кошмара.
"Это молодые люди, родившиеся перед самыми Соглашениями Страстной пятницы 1998 года или после них, не пережившие лично ужасы Смуты и страшные последствия насилия, это "поколение Соглашений", которое слышало лишь романтизированные рассказы о конфликте", — говорится в докладе сенатора Дэли.
О том, что это все — не теоретические рассуждения, недавно напомнила смерть в Дерри журналистки Лиры Макки, случайно застреленной боевиком-республиканцем.
То, что пуля попала в девушку, было случайностью, но стреляли в полицейских, рядом с которыми она стояла, совсем не случайно.
Ответственность за эту смерть взяла на себя "Новая ИРА" — фракция Ирландской республиканской армии, организации, которая считается террористической в Британии и США.
"Новая ИРА" не признает мирные соглашения и заявляет о продолжении вооруженной борьбы за объединение Ирландии. Это совсем небольшая группировка, но в последнее время, по оценкам экспертов, в нее из-за грядущего Brexit влились несколько десятков новобранцев.
Референдум как повод к террору
По ходу смуты стреляли и взрывали обе стороны — и республиканцы, и лоялисты.
По мнению аналитиков, Brexit может привести к новой вспышке насилия и со стороны тех радикалов, которые выступают за то, чтобы остаться в составе Соединенного королевства.
На референдуме 2016 года в Северной Ирландии, как и в Шотландии, большинство (56%) проголосовало против выхода из ЕС. Для республиканцев Ольстера здесь был дополнительный смысл: быть в Евросоюзе — значит, быть в одном союзе с Ирландией.
Выход из Евросоюза, особенно жесткий выход, к которому ведет дело британский премьер Борис Джонсон, даст в руки дополнительные аргументы тем, кто выступает за референдум об объединении Ирландии. А это может спровоцировать массовые и далеко не мирные демонстрации и нападения радикалов-лоялистов на этих людей.
"Если референдум по вопросу о единой Ирландии будет объявлен, экономически или социально маргинализированная молодежь из лоялистской общины может быть рекрутирована военизированными группировками лоялистов для участия в протестах с применением насилия", — говорится в докладе ирландского сенатора Дэли.
За референдум выступает партия Шинн Фейн, которая действует по обе стороны границы и программная цель которой — объединение Ирландии.
Лидер Шинн Фейн Мэри Лу Макдональд неоднократно в последнее время заявляла, что жесткий Brexit будет законным поводом потребовать референдума — Border poll, "голосование о границе", как его называют в Ирландии.
Помимо желания остаться в ЕС вместе с Республикой Ирландия, дополнительным фактором, играющим на руку сторонникам объединения острова, может оказаться то, что за последние десять-пятнадцать лет некогда бедная Ирландия стала примерно в полтора раза богаче по ВВП на душу населения, чем Великобритания.
Но премьер-министр Ирландии и лидер партии Фин Гэл Лео Варадкар не согласен с Макдональдом.
Он считает, что присоединение Северной Ирландии потребует написания новой конституции республики, по сути, почти создания нового государства. Все это требует тщательной и долгой подготовки, и торопиться с референдумом нельзя.
"Боюсь, что он приведет к таким же ошибкам, какие были сделаны сто лет назад, при разделении (создании независимой Ирландии — Би-би-си), только наоборот. Большое число людей, юнионистов, британцев, ольстерцев, будут втянуты в единую Ирландию против их воли", — сказал Варадкар в начале августа на дебатах в столице Северной Ирландии, Белфасте.
В любом случае, по Соглашениям Страстной пятницы решение о референдуме должно принимать правительство Великобритании.
Борис Джонсон в первые же дни своего премьерства побывал в Белфасте. Союзники тори, лидеры Демократической юнионистской партии, после встречи с Джонсоном рассказали, что он сейчас не видит причин проводить референдум.
