В понедельник вечером, покидая зал для брифингов Белого дома после пресс-марафона, продлившегося 2 часа 24 минуты, я хотел выпить всю бутылку сразу.
"Экстренные запасы пополнены, я готов к следующей неделе"
Это была самая ошеломляющая, поразительная, феноменальная и фееричная пресс-конференция из всех, посещенных мной. Я был на брифинге Билла Клинтона в 1998 году, когда он впервые вышел к прессе после новостей о его романе с Моникой Левински.
Я был на пресс-конференции нынешнего президента, когда он обозвал меня "еще одной прелестью". Я был в Хельсинки, на первой совместной пресс-конференции Трампа с Владимиром Путиным, когда в вопросе вмешательства России в выборы 2016 года он, кажется, оказал российскому лидеру больше доверия, чем своим спецслужбам.
Я был во Вьетнаме, когда Трамп давал пресс-конференцию после провала его переговоров с Ким Чен Ыном.
Я посетил много интересных мероприятий.
Вчерашняя пресс-конференция была уникальной, во-первых, из-за контекста. А во-вторых, это был, если хотите, опыт трехлетней журналистской работы с Дональдом Трампом в его дистиллированном виде (к этому слову меня опять-таки приводят мысли о джине).
Из-за эпидемии коронавируса скончалось 23 тысячи американцев, более полумиллиона заразились — и я вспоминаю, как в марте Дональд Трамп говорил, что случаев заражения не так много, а скоро не будет вообще.
Но вчера у Трампа были претензии к СМИ. Он говорил не про умерших и не про тяжелобольных. Он говорил про себя самого, подчеркивая, что очень расстроен тем, как СМИ освещают его подход к борьбе с Covid-19.
Если вам кажется, что я преувеличиваю — вскоре после начала брифинга он сказал, что хочет показать нам видео. Ролик был сделан силами персонала Белого дома, хотя во многом выглядел как предвыборный. Если бы это был фильм, его бы назвали "Коронавирус: почему Дональд Трамп хороший, а газеты плохие".
Одна из журналисток, которую цитировали в ролике, сразу после конференции заявила, что ее цитата вырвана из контекста.
Если вы видели пресс-конференцию Трампа по телевизору, то, возможно, видели и ролик. Я находился в зале, и мне было хорошо видно, как президент сначала смотрел сердито, потом с усмешкой показал на нас пальцем, а потом издевательски улыбнулся, как будто говоря: "Посмотрите на себя, неудачники, вот сейчас я вам показал".
Трамп просто источал неприязнь. Он подчеркнул, что в конце января по его инициативе американские авиакомпании отменили большую часть рейсов из Китая, что спасло жизни огромного количества граждан США.
Поли Рид с Си-би-эс возразила, что, хотя это был смелый шаг, в феврале за ним ничего не последовало — количество тестов было минимальным, и было потеряно драгоценное время.
Президент пришел в ярость. Он нагрубил Рид, не ответив на ее вопрос подробно, и назвал журналистку "фейком", а ее телекомпанию "позором".
Президент, судя по всему, нас ненавидит. Но тем не менее. Он отвечал на вопросы полтора часа. Это было похоже на прощальный тур старой группы, с трепетом ждущей каждого вызова "на бис". Это все ему очень нравится. А мы — нет.
Возвращаясь к моему опыту пресс-конференций. Я всегда считал, что если получается задать один вопрос, то это удача. Чаще всего это не удается, особенно если вы работаете в зарубежном СМИ. В понедельник я задал, кажется, пять вопросов президенту (один из них он назвал "очень хорошим" — десять очков в мою пользу). Трамп любит общаться.
Этот президент — самый доступный политик из виденных мной политиков высокого уровня. Кому такое может не понравиться? Он стоял и долго отвечал на вопросы, прекрасно зная, что все транслируется по всем американским каналам — да и по всему миру, судя по сообщениям, которые я получил потом. Но это озадачивает. Чувствуется, что он хочет, чтобы его любили, и не понимает, почему этого не происходит.
Потом, вопрос власти. Коронавирус не похож на тех врагов, с которыми Трамп сталкивался раньше — у него нет лица. А Дональду Трампу удобнее, когда у врага есть имя и лицо — "врунишка Тед", "сонный Джо", "лгунья Хиллари", "малыш Марко" — и так далее. Но оскорблять вирус не имеет смысла. Ему совершенно все равно, как его называют.
До начала своего президентского срока президент управлял семейным бизнесом, где перед ним отвечал каждый. На пресс-конференции в понедельник возникло впечатление, что он таким же образом хочет управлять и Америкой.
Он заявил, что хочет как можно быстрее снова открыть американские компании — если вам интересно, то мои вопросы президенту были об этом амбициозном плане. Но может ли он принять такое решение, или это прерогатива губернаторов 50 штатов? Давайте не забывать, что в США действует федеральная конституция.
Дональд Трамп вчера вечером не сомневался, что сам может решить, когда американские компании снова заработают.
Но если учесть, что указы "занять укрытия" принимались на местах, а президент говорил, что не может принуждать шесть республиканских штатов применять правила социального дистанцирования, то как он может издать указ об отмене карантина?
После пресс-конференции Трампа губернатор Нью-Йорка Эндрю Куомо сказал следующее: "В конституции написано, что у нас нет короля. Говорить "У меня полная власть над страной, потому что я президент" — это абсолютизм. Это поведение короля. У нас не было короля Джорджа Вашингтона, у нас был президент Джордж Вашингтон".
Но человек, который управлял семейной фирмой, все видит иначе.
Покидая Белый дом, я пытался осмыслить эту пресс-конференцию.
Кажется, это опять исключительно вопрос точки зрения, как часто бывает в этой разделенной стране. Избирателям Трампа, полагаю, с первой минуты понравилось, как он разносит СМИ.
Его оппоненты будут в шоке — президент ставит отзывы в прессе о своей реакции на кризис выше страданий американцев.
Вчера, перед пресс-конференцией, мне померяли температуру в палатке, развернутой перед Белым Домом на Пенсильвания-Авеню. Перед входом в зал для пресс-конференций померяли еще раз.
Хорошо, что не меряли давление. Уверен, и у наблюдателей, и у участников за время пресс-конференции оно заметно подскочило.
