Британия и Евросоюз наконец договорились о том, как жить после громкого развода ядерной монархии с крупнейшим на планете политическим и экономическим союзом 27 стран. Обе стороны объявили о победе, но кто выиграл на самом деле?
Смогла ли Британия добиться обещанного гражданам перед судьбоносным референдумом 2016 года: выйти из ЕС, но сохранить все преимущества членства в самом престижном клубе в мире? И смог ли Евросоюз доказать, что полноправное членство выгоднее полной свободы торговать в одиночку и самостоятельно определять правила игры?
Могло быть хуже
Брексит - политический проект. И потому его сторонники изначально считали экономический ущерб приемлемой ценой полной независимости от ЕС. Споры были лишь о том, будет она существенной или ничтожной.
Пандемия коронавируса внесла коррективы, доходы британской казны сократились, а расходы и долги подскочили. Это отбило у властей охоту испытывать на прочность консенсусную теорию экономистов всех мастей, согласно которой беспорядочный развод с ЕС без торгового соглашения стоил бы Великобритании гигантских денег.
Даже с минимальным торговым соглашением, которое в итоге и подписали в день перед Рождеством, в ближайшие годы потери от брексита превысят 100 млрд фунтов в год. Это не смертельно в масштабах 2,6-триллионной экономики, однако без соглашения убытки были бы выше. А если добавить сюда сопоставимые потери от коронакризиса, то становится ясно, что за прошедшие с момента референдума четыре года ситуация изменилась и хлопать дверью слишком затратно - нужно договариваться.
Но главное достоинство этого соглашения не в экономии денег. Оно в том, что Британии и Евросоюзу удалось избежать торговой войны.
После кровавого развода они сделали шаг навстречу друг другу. И поскольку худой мир лучше доброй ссоры, они теперь смогут продолжить сближение. Хуже было бы, если бы они не договорились. Тогда в полночь 1 января граница Британии и ЕС вернулась бы в 1970-е.
Вспоминать о них тяжело. Перед приемом в ЕС Британия была "больным человеком Европы" и ходила с протянутой рукой за кредитами МВФ. За 40 лет членства в Евросоюзе она расправила крылья и стала пятой по размерам мировой экономикой.
Но только благодаря тому, что ее заводы работали в связке с континентальными, ее банкиры, юристы и архитекторы обслуживали европейских клиентов, а правила были для всех одинаковыми и не требовали дополнительных лицензий и разрешений.
Теперь это в прошлом.
Могло быть и лучше
Брексит, а следом за ним и подписанное 24 декабря соглашение с ЕС подтвердили неприятные известия для британской экономики: страна потеряла свободный доступ на самый богатый в мире рынок с населением в полмиллиарда человек.
Идеологи брексита убедили нацию, что ЕС сдерживает экономический и торговый потенциал Британии, и ей следует отправиться в свободное плавание. Правда, о прощании с крупнейшим торговым партнером тогда речи не было.
Премьер Борис Джонсон и его соратники обещали, что отношения с ЕС останутся примерно такими же, как были при полноправном членстве. Только не нужно будет больше платить взносы и подчиняться правилам клуба.
Однако страны ЕС отказали в снисхождении первому в своей истории отщепенцу. Британия оказалась чужаком, и у нее оставался выбор: пойти на уступки и договориться о партнерстве по примеру Украины, Канады и Турции или хлопнуть дверью и строить отношения с ближайшим соседом по образу и подобию Афганистана или Сомали - без какого-либо соглашения.
27 стран ЕС были готовы на сделку, но при одном главном условии: Британия должна подписаться под общими правилами игры, а если решит отступить от них, то у ЕС было бы право защитить свой единый рынок пошлинами или нетарифными барьерами.
Выбор оказался простым. Если выходить без соглашения, то пошлины и другие барьеры в торговле появляются уже через неделю, 1 января. А если с соглашением - то не сейчас, а в будущем, и то лишь в том случае, если ЕС и Британия нарушат согласованные правила конкуренции.
"В конце концов из вариантов "тарифы сейчас" и "тарифы может быть позже" Великобритания разумно выбрала второй", - хвалит очевидный выбор Сэм Лоу, эксперт по торговле из Centre for European Reform.
На ЕС приходится половина всей внешней торговли Великобритании, она на две трети зависит от поставок продовольствия с континента, а ее промышленность вплетена в общеевропейские производственные цепочки, разрыв которых чреват выводом британских заводов в другие страны и потерей десятков тысяч рабочих мест.
Однако в торговле с ЕС самое главное не машины, лекарства или ягнятина, а финансовые, консалтинговые, транспортные, юридические и прочие услуги, на которые приходится 80% британской экономики и львиная доля ее экспорта в страны Евросоюза.
И вот тут поводов для радости у Бориса Джонсона не так много.
Его соглашение с ЕС оставляет шлагбаумы на границе открытыми для товаров, однако в торговле услугами все рычаги оказались в руках ЕС. Континент будет определять, какой именно доступ и на каких условиях получит островной бизнес и специалисты к заветному общему рынку в 450 млн человек.
Поскольку в торговле товарами с Британией у ЕС профицит, а в услугах - дефицит, новым соглашением Европейский союз фактически закрепил на бумаге все свои нынешние преимущества. А в тех сферах, где преимущество у британцев, оставил за собой право возводить барьеры и ограничения.
Что говорят умные люди
Текст согласованного за неделю до развода соглашения пока не опубликован, есть только два описания: европейское и британское. Но сам факт его заключения важен и достоин комментария. И вот что говорят в своих публичных комментариях эксперты.
Дэвид Хениг, директор британского отделения European Centre For International Political Economy
"В итоге ЕС добился того, чего хотел, а Великобритания, скорее, нет. ЕС избежал восстановления границы между Ирландией и Северной Ирландией и не допустил приоритетного доступа чужаков на свой единый рынок. Британия достигла цели в части выхода из ЕС, но не оправдала ожиданий сторонников брексита, которые надеялись сохранить преимущества членства, но избавиться от обязательств и расходов.
Но что бы ни говорили, это - важная сделка, и она выгодна обеим сторонам. И тем и другим пришлось идти на компромисс. И самое главное, она показала, что и Великобритания, и ЕС предпочитают расстаться полюбовно.
Да, конечно, в торговле с ЕС с 1 января появятся существенные барьеры. Но это было неизбежно. Так что соглашение при любом раскладе - хорошая новость".
Иэн Райт, глава британской ассоциации производителей продуктов питания и напитков
"Премьер-министр Джонсон обещал бизнесу переходный период длиной в год, чтобы все смогли приспособиться к новым правилам. А на деле он им дал четыре рабочих дня. Мы приложим все усилия, чтобы накормить нацию, однако хаос в Дувре на этой неделе и вот эта сделка в добавленное время - все это обещает серьезные перебои с поставками и рост цен. Расстроенные покупатели и потребители закономерно зададутся вопросом: а нельзя было пораньше договориться?".
Чарльз Грант, директор Centre for European Reform
"Большинство британцев до сих пор не осознало, насколько жестким будет этот брексит. Туристы, промышленность, фермеры столкнутся с утомительными формальностями на границе. Сектор услуг потеряет доступ на рынок ЕС. Пострадают компании, которые полагаются на европейских работников. И Великобритания потеряет привлекательность в глазах иностранных инвесторов.
Как только британцы осознают, насколько примитивным оказалось их соглашение с ЕС, политики в этой стране начнут дискуссию о том, не стоит ли улучшить его и если да, то как. Так что Великобритания и ЕС обречены на нескончаемые переговоры в ближайшие 50 лет, не меньше. Не верите - спросите швейцарцев.
А вопрос о воссоединении с Евросоюзом не вернется на повестку дня еще по меньшей мере целое поколение. Те, кто был против брексита, смирились и хотят перевернуть страницу. Да и ЕС не примет заявку от страны, которая до конца не определилась, хочет ли она вступить в союз. А до этого британцам далеко".
Кеннет Армстронг, профессор Кембриджского университета, эксперт по законодательству ЕС
"Нельзя забывать, что это договор не об укреплении, а об ослаблении экономических связей с европейскими странами. В лучшем случае он смягчает последствия потери доступа к единому рынку.
По сути своей соглашение отбросит Великобританию на экономические позиции 1970 года. Пошлин может и не будет, но нетарифные барьеры повсеместны, сдерживают рост и конкурентоспособность".
Адам Маршалл, глава Британской торговой палаты
"После четырех лет брексит-бардака бизнесу особенно нечему радоваться. У них всего неделя на то, чтобы переварить тысячи страниц соглашения с ЕС и подготовиться торговать по новым правилам".
Томас Сампсон, профессор Лондонской школы экономики и эксперт института Centre for Economic Policy Research
"Заключенное соглашение надо оценивать с точки зрения того, какие оно создает возможности для повышения благосостояния граждан Британии и ЕС. А не с точки зрения того, чего хотели и смогли добиться власти.
Другими словами, договоренность о сокращении зарплаты в обмен на пышный титул вряд ли можно назвать достижением".
Сэм Лоу, эксперт по торговле, Centre for European Reform
"Это соглашение далеко не последнее слово в споре о том, какими будут отношения Великобритании и ЕС после брексита. Со временем оно неизбежно будет развиваться. Однако уже само наличие соглашения о свободной торговле, пусть даже самого базового, создает основу, на которой можно строить будущие отношения. И вполне вероятно, что те, кто придет на смену нынешней власти, захотят эти отношения улучшить".
Джонатан Портс, профессор Королевского колледжа Лондона, UK in a Changing Europe
"Перебои неизбежны. За день такие дела не делаются. А тут еще ковид - обязательно что-нибудь пойдет не так.
Однако временные перебои, даже если они попадут на первые полосы газет, не означают, что брексит - это полный провал. И точно так же, когда все рассосется и новая система заработает, это не будет означать успех брексита.
Главное мерило тут - долгосрочные последствия. Наши оценки, прогнозы правительственных и независимых экономистов показывают, что из-за брексита в ближайшие 10-15 лет Британия потеряет примерно 4-6% экономического роста, производительности труда, роста зарплат и доходов населения. Это примерно по полпроцента в год.
Конечно, все это очень приблизительно, но ясно одно: в результате брексита мы окажемся беднее, чем были бы без него.
Но экономика приспособится к жизни в новых условиях, так всегда бывает. Гораздо больший эффект на нее окажет не брексит, а экономическая политика будущего, связанная с сокращением выбросов в атмосферу, развитием искусственного интеллекта и тому подобное".
