Корреспонденты Русской службы Би-би-си провели несколько дней в Нагорном Карабахе.
"Снимать можно все, кроме блокпостов и военных", — инструктируют перед въездом в Лачинский коридор российские миротворцы. После осенней войны Лачинский район вернулся под контроль Азербайджана, но в соответствии с мирными соглашениями, которые заключили Ильхам Алиев, Никол Пашинян и Владимир Путин, сама трасса и пятикилометровая зона вокруг нее превратились в буферную зону, по которой армяне могут добираться до Степанакерта.
И если армяне, жившие в семи районах, которые вернулись к Азербайджану, были вынуждены покинуть свои дома, то в Лачинском коридоре остались населенные пункты, населенные армянами.
Когда машина только начинает спускаться с горы к погранпункту, на котором дежурят миротворцы, справа открывается вид на небольшое село Забух (местные жители называют его Ариаван). Шесть рядов одинаковых белых домиков с красными крышами были построены в свое время для армян-переселенцев из Ливана.
До осенней войны 2020 года тут проживало около 300 человек, после нее в село вернулись 87 жителей, рассказывает глава села Андраник.
Когда мы заезжали в это село в дни войны и встречались с Андраником, он положил на стол плод граната и боевую гранату со словами: "Это жизнь и смерть. Мы выбираем жизнь".
"Я исхожу из того, о чем договорились Алиев, Путин и Эрдоган: все остаются на своих местах. Значит, и мы остаемся в своих домах", — объясняет он логику, по которой решил остаться жить в Ариаване, хотя формально это теперь территория Азербайджана.
За 44 дня войны четверо жителей села погибли, еще четверо были ранены. Один из снарядов упал рядом с домом Андраника в тот момент, когда его мама вешала во дворе сушиться белье.
"Я выскочил из дома в одной футболке проверить, все ли с ней в порядке, а она невозмутимо смотрит на меня и говорит: надень свитер и иди поешь", — смеется он, вспоминая тот случай.
Андраник уверен, что армяне "не те люди, которые смирятся с поражением". Он считает, что со временем контроль над районом снова перейдет армянам. Но пока их возвращение представляется мало реалистичным, мужчины Ариавана регулярно ведут патрулирование Лачинского коридора.
"Два раза мы фиксировали попытки нарушить границы коридора и обращались к российским миротворцам: мы здесь встали, чтобы нас защищать, если вы не будете выполнять эту работу, нам придется самим их прогонять. Больше попыток нарушить границы коридора не было", — рассказывает он.
Если в Ариаван после войны вернулась почти треть жителей, то в Лачине, где до войны жило почти 3,5 тысячи человек, теперь, по словам одного из местных жителей, осталось около сотни.
Оставшаяся в Лачине Аида говорит, что они с мужем не намерены уезжать отсюда, если только их не заставят принимать азербайджанское гражданство.
Андраник говорит, что ни Алиев, ни Пашинян, ни Путин не могут заставить людей покинуть свои дома, и уезжать из Ариавана не планирует. Впрочем, ему и его односельчанам, в отличие от жителей других армянских сел, повезло оказаться в пятикилометровой зоне вокруг Лачинского коридора, а что будет по истечении переходного периода, никто не знает.
За прошедшие с окончания войны три месяца в селе достроили школу. Учиться в нее теперь приезжают и немногочисленные дети, оставшиеся в Лачине, поскольку в городе работающих школ больше нет.
Мы выезжаем из Лачина дальше в сторону Степанакерта. По пути нам встречаются еще несколько основательно оборудованных постов российских миротворцев. Пожалуй, самый крупный находится на подъезде к карабахской столице, где раньше был поворот на город Шуша, теперь перешедший под контроль Азербайджана.
С трассы видно, как сразу за блокпостом с миротворцами стоит блокпост уже с азербайджанскими военными, которые подняли над ним флаги своей страны и Турции. Уже после всех блокпостов с дороги открывается обзорный вид на Шушинскую крепость: на всю высоту одной из крепостных башен на ней также растянут большой азербайджанский флаг.
Разделенный Тагавард
"Наше село стало полуостровом: с трех сторон стоят азербайджанские вооруженные силы и только с одной — армянские", — говорит директор школы в селе Тагавард Маргарита Саакян.
По итогам осенней войны одни города и села остались под контролем армян, другие — перешли к Азербайджану, а жители Тагаварда настаивают, что их село оказалось в уникальной ситуации: новая граница буквально разрезала его пополам.
На карабахской стороне остались 135 домов, а 137 теперь под контролем азербайджанских военных, которые к тому же заняли и все стратегические высоты вокруг деревни.
Сельскую дорогу перегородили проволокой, на которой висят предупреждающие знаки "Впереди мины" и "Тут вас видит враг". Пока мы поднимаемся по дороге к импровизированной границе, местные жители показывают нам в низине позиции военных. Расстояние от палаток с армянским флагом до палаток, над которыми висит флаг Азербайджана, — не более трехсот метров.
На азербайджанской территории оказалась одна из двух сельских школ и библиотека. Школа, которую возглавляет Маргарита Саакян, осталась на карабахской территории, но из 52 учеников сейчас в ней учится всего пять.
"Оборонительная линия проходила прямо за школой, в нее дважды попали. Один снаряд в лицевую сторону здания, один во двор, — рассказывает она. — Одна из наших учителей жила в той части села, которую мы теперь не контролируем, и ее дом сгорел одним из первых. Ее муж был тяжело ранен, до сих пор лежит в больнице, так что у нее пока нет возможности вернуться на работу".
В Тагаварде нет наблюдательного пункта российских миротворцев, и поэтому, по словам директора, родители не спешат возвращать детей в село.
"Мы обращаемся ко всем руководителям, которые сюда приезжают, чтобы тут появился еще один пост миротворцев, — говорит она. — Пока что в школе дежурят полицейские, но мы хотели бы дополнительных гарантий, что сможем тут дальше спокойно жить и учиться. Я надеюсь, что к весне ситуация изменится и дети смогут вернуться".
Карен преподает в этой же школе шахматы: чтобы дети лучше думали. Во время войны он пошел в армию, воевал под Мартуни, Джебраилом, а под конец вернулся защищать родное село.
Он говорит, что раньше в Тагаварде жило 1300 человек. Во время войны 12 местных жителей погибли, 35 были ранены, двое до сих пор числятся пропавшими без вести. Карен тоже получил ранение: осколок гранаты прилетел ему в район подмышки, четыре дня он пролежал в госпитале, а потом вернулся на фронт.
Учитель ведет нас на холм, с которого открывается вид на село. Это единственная высота, оставшаяся на карабахской стороне.
Названия у холма нет, но на нем стояла старая часовня, и местные жители считают это место святым. В какой-то момент азербайджанцы разбомбили позиции защитников Тагаварда, часовня была разрушена. Карен показывает вырванные из земли деревья и рассказывает, что тут погиб один его сослуживец, а еще двое получили тяжелые ранения.
Он смотрит с холма на позиции азербайджанских военных, до которых отсюда несколько сотен метров, и рассуждает: "Стоит ли хоть одна земля человеческой жизни? Под конец войны у нас кончились боеприпасы, никакого снабжения не было, азербайджанцы окружили нас с трех сторон, еще два-три дня, мы не удержали бы Тагавард".
Прифронтовой город
Шеститысячный Мартуни с первых дней войны подвергался обстрелам, так что в городе сложно найти дом, который бы совсем не пострадал, и именно здесь появился один из первых наблюдательных постов российских миротворцев.
По словам мэра Эдика Аванесяна, так или иначе пострадало 80% домов, 27 были полностью разрушены.
На пострадавших от обстрелов школах и детских садах крыши уже заменили, но многие частные дома еще нуждаются в ремонте. "Сейчас те, у кого есть силы, есть деньги, начинают снова строиться. А у кого нет денег, те, конечно, ждут", — говорит Аванесян.
Уже после войны Мартуни оказался в центре политического скандала: оппозиционные Николу Пашиняну СМИ начали сообщать, будто в городе под давлением азербайджанской стороны был демонтирован недавно установленный памятник национальному герою Армении Гарегину Нжде.
Памятник, впрочем, стоит на своем месте, а Эдик Аванесян считает, что эту тему пытались использовать для раскола общества, которому и так непросто после проигранной войны.
"Сейчас обстановка нормальная, миротворцы стоят на постах, все тихо, отстраиваем город", — рассказывает Аванесян.
С территорий, вернувшихся под контроль Азербайджана, в Мартуни переехали 145 семей, говорит мэр, это около 620 человек. Сколько жителей, покинувших город во время войны, вернулись в свои дома, мэр точно не знает. Но предполагает, что около 90%.
"Раньше азербайджанцы были от нас очень далеко, сейчас ближе. Некоторые жители этого боятся, мы успокаиваем", — описывает свою работу Аванесян. Позиции азербайджанских военных располагаются в двух-трех километрах от окраины Мартуни.
За дни войны в городке погибло 49 человек. С азербайджанской стороной, по словам мэра, сейчас налаживается взаимодействие по поиску тел погибших и пропавших без вести.
"С российскими миротворцами мы общаемся, помогаем друг другу, можно сказать, дружим. Я уверен: то, что они здесь сейчас стоят, может предотвратить войну в будущем, — рассуждает Аванесян. — Говорить о том, сможем ли мы общаться с азербайджанцами, если они переселятся в соседние города и села, пока рано. Мы враги, до сих пор враги. Не знаю, как получится".
