"У нас будет бойня, мы готовы". Кто остается в Херсоне и кто его покидает  (8)

Утром 25 октября херсонец Андрей (имя изменено в целях его безопасности) вышел из дома, чтобы купить сигареты и "посмотреть на *** [украденный] памятник". От его дома до проспекта Ушакова, где перед Херсонской государственной морской академией стоял памятник советских времен адмиралу Федору Ушакову, идти примерно 15 минут.

По пути Андрей попробовал зайти в один магазин, другой — они были закрыты. Сигареты ему удалось купить "с рук у бабушки" — на пачку ушла пятисотрублевая купюра (около 8,1 евро). Запас рублей, по словам Андрея, у него небольшой. "Но шо-то такое чувство, что дальше обойдемся без покупок", — пишет он.

На входе в моракадемию стояли два человека в гражданском, но с оружием, и трое в балаклавах и черной одежде без опознавательных знаков.

От памятника Ушакову остался только постамент.

Сообщения о том, что россияне увезли советские памятники полководцу Александру Суворову и Федору Ушакову, стали распространяться в местных пабликах. Почти сразу это подтвердили в оккупационной администрации. Так называемый замглавы ВГА Кирилл Стремоусов сказал, что "памятники эвакуированы из Херсона из-за угрозы повреждения при обстрелах или терактов".

Министр культуры Украины Александр Ткаченко саркастически назвал это "жестом доброй воли". "Убегая из Херсона, россияне прихватили с собой памятники Суворову и Ушакову. Спасибо, конечно, за поддержку нашего процесса борьбы с последствиями русификации, но эти вопросы законным образом должны решать местные органы украинской власти", — заявил он.

Также из города вывезли памятник князю Григорию Потемкину-Таврическому, которого считают основателем Херсона. Российские телеграм-каналы сообщают, что из города был вывезен и прах Потемкина. Он был захоронен в Свято-Екатерининском соборе УПЦ МП в Херсоне, под мраморным полом.

О подготовке эвакуации оккупационной администрации и жителей Херсонской области источник Би-би-си в российском силовом ведомстве сообщал еще 15 сентября, до "референдума" о вступлении захваченных территорий в Россию. Тогда же это подтвердила и одна из работниц "военно-гражданской администрации", попросившая не называть ее имени из соображений безопасности.

По ее словам, сотрудникам "ВГА" дали команду "готовиться к командировке в Крым сразу после референдума". На вопрос, надолго ли "командировка", начальник ответил: "Собирайся, как навсегда". Женщина вместе с ребенком выехала в аннексированный Крым 12 октября и сейчас живет в одном из крымских санаториев. Ее мужу, работающему в сфере ЖКХ, эвакуироваться не разрешили. Связь с ним крайне прерывистая.

Женщина не верит, что у нее получится вернуться в родной город. "Они говорят, что будут судить этих, пособников. Гуманитарку взял — коллаборант! Работал в "коммуналке" — коллаборант! Я бумажки носила — садись, пожалуйста, на 20 лет по коллаборационизму!" — сбивчиво перечисляет она.

Жители Херсона на левом берегу Днепра, в оккупированном российской армией городе Алешки (Фото: EPA)

"Настоящее время" на основе официального реестра рассказывает, что к 21 октября на всей территории Украины возбудили около двух тысяч уголовных дел о коллаборационизме, вынесли более ста приговоров. В 111 из 116 доступных для анализа приговоров указано, что осужденные получили в качестве наказания "лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью" без ограничения свободы.

Максимальный срок по уголовному кодексу Украины за сотрудничество с врагом для обеспечения его интересов и причинения вреда собственному государству — 15 лет. Самый большой срок получила жительница Лисичанска по обвинению в помощи противнику в корректировке огня — 12 лет.

18 октября назначенный Москвой глава аннексированной Херсонской области Владимир Сальдо объявил об "организованном перемещении" гражданского населения нескольких муниципалитетов с правого на левый берег Днепра. Сам Херсон не вывозили — Сальдо призывал "не слушать паникеров".

Но уже через четыре дня, 22 октября, "военно-гражданская администрация" потребовала от жителей Херсона "незамедлительно покинуть город" и сказала, что жители Херсона должны попасть на левый берег Днепра "уже сегодня". Сколько людей выехало до этого, точно неизвестно.

"У нас прекрасная обстановка, идет война", — иронизирует 75-летний Михаил, житель Херсона, живущий в самом его центре на правом берегу Днепра. Он просит не называть его полного имени в целях безопасности и сразу стирает сообщения в мессенджере после прочтения. Михаил прожил в Херсоне все месяцы оккупации и говорит, что телефоны часто проверяют и прослушивают, "могу попасть в пыточный подвал".

"Закрыли банки, пенсионный фонд, паспортный стол, все госструктуры, коммуналку, ввоз-вывоз [продуктов]. В городе переодетая Росгвардия, остальные сидят и ждут смерти в окопах, прикрывают отступление и вывод техники, где их херачат", — добавляет Михаил. По его словам, в доме, где он живет, 3 подъезда и больше ста квартир — из них осталось "меньше двадцати человек".

Все, кто мог, уехали раньше — в западные области Украины, Европу и Россию. Есть и те, кто уезжает сейчас. Сам Михаил покидать город не собирается: "У нас будет бойня, мы готовы. Сегодня с двумя мужиками занимался нашим убежищем — подвалом. Нам бы хоть еще недельку выстоять, хотя мы и так Победители".

Еще одна собеседница Би-би-си, 40-летняя Мария, также попросившая не называть своего полного имени, подтверждает, что город совсем опустел. Она живет в хрущевке в Шуменском микрорайоне Херсона. "Я осталась одна", — просто говорит она. Большинство соседей по подъезду выехали в предыдущие месяцы оккупации, последние две семьи переехали в Крым на прошлой неделе. "Говорят, будут давать сертификаты на жилье какие-то в рашке, мне это не нужно, буду ждать наших. Знаете, когда в [Великую Отечественную] войну город освобождали — к фашистам все равно не бежали".

Источник заработка Мария потеряла несколько месяцев назад, сейчас живет "на крупах" и говорит, что каши и макароны приучилась есть даже ее кошка.

В России у Марии живет переехавшая десять лет назад родная сестра. Они не общались с марта — сестра поддерживает действия России.

"Город заблокирован, в Украину не выехать, а в России мне делать нечего", — говорит херсонец Андрей. Он надеется, что город освободят быстро, хотя сразу же добавляет, что в это не верит. Он боится подрыва плотины Каховской ГЭС. На вопрос, кто ее может подорвать, отвечает: "Это обещают сделать все, кто-нибудь да взорвет и нас затопит *** [совсем]".

Представитель оккупационной администрации Сальдо утверждает, что Украина собирается взорвать плотину Каховской ГЭС, и закрыл въезд в западную часть области на 7 дней. Последние две недели Россия и Украина взаимно обвиняют друг друга в подготовке подрыва плотины. Глава ГУР Украины Кирилл Буданов говорил, что если россияне разрушат дамбу, то потеряют возможность подачи воды в Крым и сделают невозможным существование Запорожской АЭС, потому что эти объекты связаны между собой.

24 октября Кирилл Стремоусов опубликовал видео, на котором видны последствия обстрелов Каховской ГЭС — он утверждает, что это сделали Вооруженные силы Украины. Киев настаивает, что вооруженные силы Украины не ведут обстрелов гражданских сооружений и объектов.

В тот же день Стремоусов сказал, что Херсон "никто не сдает и сдавать не собирается". Похожий оптимизм он выражал и раньше, например, 30 августа заявил в видеообращении, что Херсону ничего не грозит. Тогда выяснилось, что видео Стремоусова было записано в Воронеже.

Городские и украинские каналы сообщают, что и сейчас Стремоусов находится не в Херсоне, как и самопровозглашенный глава области Владимир Сальдо. В августе Владимир Сальдо тоже выезжал в Россию — сначала он попал в крымскую больницу в состоянии медикаментозной комы, потом его лечили в НИИ Склифосовского в Москве.

Его нынешнее местоположение не раскрывается из соображений безопасности. За последние месяцы в частично оккупированных Запорожской и Херсонских областях взорвали или попытались взорвать нескольких чиновников оккупационной администрации. Собеседник Би-би-си в российских силовых структурах, несколько раз ездивший в командировки в Херсон из Москвы "для обеспечения безопасности", говорит о "десятках украинских ДРГ (диверсионно-разведывательных групп — Би-би-си), действующих в области".

Официальные украинские власти, в частности, советник главы Херсонской областной военной администрации Сергей Хлынь, говорят о "работе украинских партизан, проведенной совместно с вооруженными силами Украины".

О ситуации в Херсоне высказывались некоторые российские чиновники и военные. Новый командующий специальной военной операцией в Украине генерал Сергей Суровикин обещал принятие "непростых решений" по Херсону. Российский министр просвещения Сергей Кравцов посоветовал учителям Херсонской области переехать на левый берег, в Крым или Краснодарский край. "Это ненадолго", — пообещал министр. Глава аннексированного Крыма Сергей Аксенов посулил жителям Херсона российское гражданство, сертификат на покупку нового жилья и 100 тысяч рублей (около 1600 евро) каждому.

Жительница Херсона в крымском поселке Джанкой (Фото: Stringer/AFP via Getty Images)

Еще одна собеседница Би-би-си, 60-летняя Ирина (попросила не указывать ее фамилию), уже неделю с двумя внуками-подростками живущая в санатории в Краснодарском крае, рассказывает, что про конкретные меры помощи "речь пока не идет".

Ее отдельно волнует вопрос российского гражданства, но пока не удалось даже определить детей в местную школу: по словам Ирины, ближайшая к санаторию школа отказалась принимать старшеклассников без официальных документов "из-за несовпадения программ". По ее словам, преподавание по российской программе в Херсоне так и не началось в полном объеме — ее внуки занимались дистанционно с украинскими учителями.

Жительница Херсона в гостинице в крымском Джанкое (Фото: Getty Images)

Ирина предполагала остаться в России — дочь, мать ее внуков, все еще находится в Херсоне, сама она и дети не слишком хорошо знают иностранные языки. Но в разговоре она спрашивает контакты волонтеров, которые "помогают украинцам уезжать на Запад".

По оценкам Кирилла Стремоусова, примерно 50-60 тысяч жителей Херсона будут эвакуированы на левый берег и в другие регионы России, а с начала "эвакуации" правый берег Херсона покинули чуть больше 22 тысяч жителей. Но замглавы города Роман Головня утверждает, что на другую сторону Днепра уехали только 5-6 тысяч человек.

"Я думаю, что около 100 тысяч жителей осталось в городе. Основная часть выехала на подконтрольную Украине территорию, — рассказал он Би-би-си. — Те, кто сотрудничал с российскими оккупантами, получил паспорта или просто запуган, выехали с этой так называемой эвакуацией. Часть населения уехала в область, в сельские районы левобережной области, часть уехала в морские районы, туда, где можно поселиться и в безопасности, как они считают, ждать — между Геническом и Херсоном".

"Там [в Херсоне] происходит тотальное мародерство. Вывозят в сторону Крыма все — от офисных стульев из банков до холодильников из продуктовых магазинов, — утверждает он. — Нет мобильной связи, интернета, обрезают провода, кабеля, вредят. Есть проблемы с водой, электричеством, в магазинах полки пустые".

По сообщениям от жителей города, рассказывает Головня, "две недели назад сотрудники ФСБ и Росгвардии стали реже ходить в рестораны и совсем перестали ходить в спортзалы. На улицах города стало меньше машин с символикой российской армии — буквами Z и V (минобороны России не считает буквы Z и V официальными воинскими символами — Би-би-си). Они стали отбирать автомобили у местных жителей. Те, кто ходил в форме, переоделись в штатское".

Украинские солдаты в районе Большой Александровки (Херсонская область). Контроль Украины над ней был восстановлен 21 октября после контратаки ВСУ (Фото: Getty Images)

Глава ГУР Украины Кирилл Буданов в интервью "Украинской правде" рассказывал, что "выводят "Промсвязьбанк" и другие финансовые структуры, которые россияне туда завели. Сообщается, что уже не везде в Херсонской области принимают российские рубли.

Буданов объяснял действия оккупационных властей информационной кампанией, в которой используются сообщения о заботе о людях. "То есть создают иллюзию того, что все пропало. Вместе с тем они, наоборот, заводят туда новые военные подразделения и готовят улицы города к обороне".

Пока эвакуация желающих продолжается. С правого на левый берег Днепра людей перевозят бесплатные паромы — несколько рейсов в день. Людям помогают волонтеры — в основном из Крыма, говорят местные жители, выехавшие из города. Еще можно перебраться на катере — по сообщениям государственных российских медиа, за 250 рублей (4 евро).

Ирина, испытывающая трудности с передвижением из-за здоровья, подтверждает, что волонтеры "очень помогают, дают воду, еду, мне нашли где посидеть". За катер она платить не стала — говорит, что попросили не 250 рублей, а 1500 (24 евро) — за нее и каждого из ее двоих внуков. Таких денег у нее не было.

Еще один путь — Антоновский мост. Официально точка эвакуации — Речморпорт, а по мосту, говорит Ирина, "ездят люди особые", не уточняя, что это значит. Мост регулярно обстреливают: 21 октября Стремоусов сообщил, что вечером 20 октября украинская сторона "обстреляла Антоновский мост, по которому шла колонна гражданских автомобилей и машина с журналистами". Погибли четыре человека, в том числе некогда работавший на государственном российском канала Russia Today, а сейчас на местном пророссийском канале "Таврия" Олег Клоков.

ВСУ подтвердили обстрел, но пресс-секретарь оперативного командования "Юг" Наталья Гуменюк заявила: "То, что на мосту в это время не может быть гражданских, утверждают даже сами оккупанты, потому что это комендантский час, и очень строгие меры принимаются к тем, кто его может нарушить. Гражданских там не было".

Херсонец Михаил говорит, что обстрелы идут постоянно: "Слышно круглые сутки, иногда рядом, даже дома прыгают. Сегодня с другом сидел на [улице] Суворова на лавке с человеком. Над головой, не видно где, ПВО сбило крылатую ракету. Осколки упали в районе ХБК (хлопчатобумажного комбината — Би-би-си), у нас тряхнуло четыре дома, прямо подпрыгнули — а это даже не попадание".

Михаил надеется на свой подвал. Мария говорит, что будет оставаться в своей квартире в любом случае: "Если убьет — то лучше в своей кровати, чем под всем домом лежать. Но я думаю, что если пережила оккупацию, то освобождение точно переживу".