Вернулся из плена. Как в Украине реабилитируют освобожденных  (5)

"В плену я похудел, потерял 32 килограмма. Был истощен физически, а общее моральное состояние — нервное", — рассказывает DW военнослужащий Максим Колесников, который был освобожден из плена 4 февраля. Тогда же он с красным яблоком в руке попал в объективы журналистов и покорил сердца украинцев, по-детски радуясь фрукту, который впервые отведал спустя более 10 месяцев неволи.

Фото: Andrii Kachora

Максим попал в плен под Киевом, защищая Украину с первых дней полномасштабного вторжения РФ. До этого он служил в рядах ВСУ в 2015-2016 годах, а затем работал в частной компании. "Отношение в плену было жестокое. Нас пытались сломать: заставляли стоять целыми днями, заниматься тяжелыми упражнениями", — вспоминает он. Одновременно с этим, по словам Максима, было чувство постоянного голода, поскольку пищи давали недостаточно. "В день было до двух кружек пищи. Давали кашу, суп, в котором был только кусок картофеля и свеклы. Также давали три литра напитков в день для 14 человек. Все было несоленое и без сахара", — отмечает Колесников. Лишь в конце августа ситуация стала немного улучшаться, рассказывает Максим. "Очевидно, они (российские оккупанты. — Ред.) признали, что мы — обменный фонд", — говорит он.

Обмен Максима состоялся на пограничном пункте пропуска в Сумской области вместе с еще 115 украинскими военнослужащими и сотрудниками силовых органов. Яблоко оказалось в его руках не случайно, ведь в Украине освобожденным из плена сразу дают специальный набор продуктов, объясняет DW спикер Координационного штаба по вопросам обращения с военнопленными Петр Яценко. "Если человек голодал, то ему нельзя сразу давать, например, сладкую булочку или торт. Можно лишь определенный перечень продуктов, в том числе фрукты", — поясняет он.

Согласно процедуре, всех освобожденных из плена после встречи на пункте пропуска везут в ближайший госпиталь, где предоставляют специальные наборы со всем необходимым на первое время. В частности, белье, спортивный костюм, кроссовки, шлепанцы, средства гигиены, смартфон с сим-картой, носки, куртку, шапку, варежки, шампунь, зубную пасту, щетку, бритву, дезодорант, маникюрный набор. Все эти вещи пригодились, объясняет Максим Колесников, ведь после плена очень важно позвонить родным и хочется принять душ. "Кстати, в плену очень не хватало маникюрных ножниц. Ногти приходилось отрывать зубами, а на ногах — пальцами", — вспоминает он.

Там же, в госпитале, проводится медицинский осмотр, а затем начинается период реабилитации. На этом этапе тех, кому не нужна срочная медицинская помощь, отвозят в санаторий в Полтавской области, а нуждающихся в углубленном медицинском лечении — в специализированный госпиталь, отмечает Яценко.

Именно в санатории на Полтавщине и оказался Максим, которого там осмотрели врачи и провели ряд анализов. "Были все основные специалисты: невропатолог, травматолог, хирург, кардиолог, психолог и т.д. Также предоставлялись различные процедуры, массажи, можно было посещать арт-терапию", — вспоминает бывший военнопленный.

Также на этом этапе освобожденным из плена восстанавливают все утраченные документы и банковские карты, на которые начисляют выплаты, приостановленные на время пребывания в плену. "Это достаточно значительные суммы. Если военный был на передовой, то в месяц он получает примерно 100 тысяч [гривен] (около 2,5 тысяч евро). Эту сумму ему выплачивают каждый месяц плена. Кроме того, есть единоразовая помощь за плен, в размере 100 тысяч", — объясняет Петр Яценко. На эти деньги, по его словам, люди обычно покупают хорошую одежду и другие вещи, пытаясь "наверстать потерянное в плену время, насколько это возможно". В то же время выплаты не предусмотрены при оставлении позиций и добровольной сдаче в плен, таких случаев — примерно пять процентов, добавляет Яценко.

Лечение в санатории длится не менее двух недель, в зависимости от состояния человека. "Ограничений по времени нет, лечение продлится столько, сколько требуется для восстановления здоровья. У большинства пленных основная проблема — потеря веса и мышечной массы. Это влечет сопутствующие болезни. Поэтому наши врачи уделяют много внимания восстановлению мышц — тренировки, растяжки", — отмечает спикер Координационного штаба. После этого, по словам Яценко, в случае необходимости человек может продолжить лечение по месту жительства.

Если же необходимо специфическое лечение, а в Украине нет условий для этого, то такой человек отправляется за границу. "В частности, это касается бионического протезирования (такие протезы работают от сигналов мышц культи. — Ред.), которое, к сожалению, Украина не может предложить. Поэтому организуют группы и подключаются благотворительные организации для отправки людей в другие страны", — объясняет DW советница уполномоченного лица представительства Координационного штаба по обращению с военнопленными в Южном регионе Олеся Мищенко.

Когда потребностей в лечении уже нет, то назначается десятидневный отпуск, после которого военно-врачебная комиссия решает, годен ли военнослужащий к дальнейшей службе.

В санатории Максим пробыл почти три недели, а затем его направили в госпиталь под Киевом, специализирующийся на физиотерапии и восстановлении мышц. "То есть направляли, исходя из конкретных проблем. Я знаю человека, у которого были проблемы с желудком, так его направили в Трускавец", — объясняет Колесников. В госпитале под Киевом он пробыл четыре недели, где прошел дополнительное обследование у врачей, а также занимался возобновляющейся терапией: ежедневно несколько занятий по физиотерапии, магнитотерапия, биосуггестия (метод работы с психосоматикой — Ред.). Также проходили занятия с психологом — групповые и индивидуальные. "Я на групповые не ходил, потому что не хватало сил, ведь все было расписано на семь часов в день", — признается Максим. Все это лечение было для него бесплатным.

Чтобы улучшить лечение освобожденных из плена, Минобороны Украины анонсировало открытие реабилитационных центров во всех областях страны. Пока такой появился только в Николаеве. Как уточняет Мищенко, речь идет не о каком-то отдельном здании, а о программе предоставления услуг по реабилитации по месту жительства. "Сегодня очень мало институций, которые могут комплексно закрыть все потребности: медицинское, психологическое, социальное лечение. Поэтому вместе с органами местного самоуправления определили те учреждения, которые могут сотрудничать в рамках программы", — объясняет она.

Фото: Ukrainian Coordinating Headquarters for the Treatment of Prisoners of War

Сейчас, по словам Мищенко, программа сотрудничает с несколькими учреждениями в Николаеве: базовыми являются Клинический госпиталь ветеранов войны и Областная больница восстановительного лечения, специализирующаяся на реабилитации. "В плане психологической и социальной помощи мы сотрудничаем с городским центром внутренне перемещенных лиц и ветеранов АТО. Там могут заниматься военнопленные вместе с членами их семей, например. йогой, ходить на массаж. Также разработаны групповые и индивидуальные психологические программы. В социальном плане для военных проводят обучение, помогают участвовать в грантах", — говорит она.

Таким образом, по ее словам, человеку не нужно самому искать, к кому и куда обратиться для решения проблемы. "К нам обращаются с проблемой, а мы решаем и направляем для того, чтобы облегчить период восстановления", — отмечает Олеся Мищенко.

Для психологической реабилитации каждому бывшему пленнику нужно разное время, в течение которого проводить групповые и индивидуальные терапии необходимо, объясняет DW офицер ВСУ и военный психолог Андрей Козинчук. "Последним пунктом на пути к ментальному исцелению является ощущение пользы в обществе — выход на работу, участие в благотворительных мероприятиях или возобновление на службе. Некоторые приходят к этому этапу месяца, а кто-то несколько лет", — говорит он.

Как раз с последним этапом, по мнению Козинчука, есть проблемы, ведь государству не хватает системности. "Есть санатории, специалисты, юристы. Но нужно между ними всеми улучшить взаимодействие. Кроме того, нужно привлекать городские власти и бизнес, которые брали бы на работу освобожденных из плена. У нас могут дать как правило только врача", — отмечает он.

Кроме того, для адаптации в социуме человеку нужно предоставлять официальный статус военнопленного и промотировать его, считает Козинчук. "Как это делается, например, в США. Такого человека уважают и социум гордится тем, что военный выжил в плену. То есть военный может спокойно сказать, что он был в плену, и не стесняться этого. Ведь одной из основных проблем является чувство вины за то, что человек оказался в плену", — отмечает психолог.

Впрочем, о таких инициативах государства публично неизвестно. А Петр Яценко из Координационного штаба вообще не согласен с таким подходом. По его мнению, "не нужно стигматизировать человека, и на всю жизнь вешать на него ярлык пленника".

Бывший военнопленный Максим Колесников признается, что после реабилитации чувствует себя гораздо лучше, но все еще испытывает определенные проблемы с мышцами и суставами. Несмотря на это, он уже вернулся на службу в ВСУ — по состоянию здоровья не на предыдущую должность, а в штаб.