Алена пришла на теннисные корты, когда была ростом меньше ракетки. Спортивное будущее чемпионки было предопределено задолго до рождения. В юности папа Алены Евгений играл в футбол. Мама Елена Яковлева занималась спортивной гимнастикой и теннисом. Теннисная карьера Елены-старшей завершилась одновременно с развалом СССР.
Своего первенца супруги хотели назвать Аленкой. Но тогда, в 1997 году, не разрешили: сказали, что нет такого имени в латышском календаре. Делать нечего, в документы вписали мамино имя — Елена. Но на последней пресс-конференции спортсменка подтвердила, что для Латвии она всегда будет Аленой.
"У меня не было идеи фикс, чтобы дочка занялась теннисом, — признавалась Елена Яковлева. — На своем опыте знаю, что это очень тяжелый хлеб. Но все случилось само собой. Я приносила малышку на работу. Аленка общалась с моими воспитанниками, таскала по корту ракетки и мячики, с ней все нянчились. Постепенно она начала играть… Свои первые соревнования Алена выиграла в шесть лет, в восемь стала вице-чемпионкой Латвии, играя с десятилетними соперниками, а в 11 лет получила титул лучшей в мире, обойдя 256 сверстниц. Поначалу другие воспитанники Елены Яковлевой ревновали Алену к тренеру, но после таких побед она стала неоспоримым лидером.
Для того чтобы девушку заметили и по заслугам оценили на государственном уровне, потребовалось стать чемпионкой. Ведь именно Алене Остапенко теперь предстоит на красивом английском отвечать на вопрос, что такое Латвия. А задают его часто, признается чемпионка.
- Может, после выигрыша "Большого шлема" что-то поменяется, но так, чтобы к нам очень лояльно относились, такого пока нет.
- С ростом рейтинга в турнирных таблицах выросла ли финансовая поддержка Алены?
- От государства? Нет. Она как была с 15 лет в составе олимпийской сборной (сперва нижнего, потом — среднего уровня), так и осталась. Этот статус позволяет получать медикаменты на определенную сумму, массаж и медицинское обслуживание. Но, конечно, этого недостаточно. Ей на каждый турнир нужен личный физиотерапевт, тренер по физической подготовке и, возможно, еще один тренер. С другой стороны, что жаловаться: понятно, что Латвия — небольшое государство, она не может много вкладывать в одиночный вид спорта, так что, сколько могут — столько дают. По мере возможности помогает и Федерация тенниса — спасибо им.
- Сколько денег надо было вложить, чтобы вырастить спортсменку такого уровня?
- Это очень дорогой вид спорта. По счастью, сейчас Алена уже сама зарабатывает. Но наши расходы были очень велики. Чтобы ввести Алену в ТОП-100, потребовалось вложить приблизительно полмиллиона евро. Это за все время.
- Вы рассказывали, что airBaltic отказалась возить вас на соревнования и сборы бесплатно, — там сказали, что теннис у них не в приоритете. Не поднимали больше тему?
- Не успели еще. С иностранными спонсорами общается наш агент. Думаю, там что-то будет, хотя страна наша — маленькая, рынок наш им не очень интересен. По Латвии пока никаких предложений не поступало, хотя от билетов на самолет мы бы не отказались — это большая статья расходов, мы летаем каждую неделю. Да, хотелось бы, чтобы местная компания поддержала.
- Вы рассказывали, что раньше вам помогали деньгами таинственные "друзья семьи". Теперь вам придется возместить им вклады?
- Они все приехали на финал, все поддерживали Алену, потом все вместе отмечали… Похоже, все были счастливы. Не думаю, что они сейчас потребуют какого-то возмещения. Они довольны, что помогли, и их помощь оказалась ненапрасной.
- Сколько пар кроссовок Алена стаптывает за год?
- Примерно 30 — там есть стандарты, сколько и каких выдают.
- Такой контракт. У Adidas есть два вида коллекций. Есть коллекция, в которой играет Гарбинье Мугуруса, есть — в которой Каролин Возняцки, а есть — в которой Симона Халеп, Алена, Ангелика Кербер и так далее. Всего три варианта. Перед фотосессией после победы Алена хотела купить себе платье — ее повезли в Louis Vuitton, который является спонсором "Роллан Гарроса", там ей подарили два платья, туфли, сумочку — все, что она захотела. Она была счастлива!
- А косы ей кто плетет?
- Обычно на турнирах есть профессиональная парикмахерская. А косы на выход в Латвии ей плела подружка, которая всюду была с Аленой, до конца.
- Алена говорила, что ни на кого не поменяет тренера-маму, даже на Ника Боллетьери. Но на этот турнир вы заключили контракт с испанкой Анабель Мединой Гарригес, у которой Алена — первая воспитанница, к тому же сама она больше прославилась в парном теннисе. Почему?
- Анабель еще сама играет, и как тренер не работала. Но мы уже попробовали с ней три года назад — нам понравилось. Поскольку у Алены с нуля лет тренером была мама, мы сразу знали, что тренером должна быть женщина — мужчин она не воспринимает. Хотели именно испанку, потому что Алена играет очень агрессивно…
- Будете что-то менять в ее стиле игры?
- Зачем?! Ее агрессивный стиль исходит из ее характера…
- Нет, она не агрессивная, а резкая и активная. Ей никогда не сиделось на месте — она с детства все время куда-то бежала, меняла игры, не могла спокойно сидеть в углу и собирать кубики. И сейчас не изменилась. Она получила права и водит машину — ей это нравится. Вчера ее пустили в кабину пилота самолета — ей это тоже по душе. С удовольствием занимается бальными танцами, учит языки — английским владеет в совершенстве, теперь работает над испанским и французским. Помню, в одном из первых важных турниров в 10 лет, ее соперница (сейчас эта теннисистка входит в ТОП-10) очень серьезно разминалась, а Алена покачалась на качелях, съела мороженое и пошла играть…
Нет, менять стиль ей не надо. Надо просто добавить немного терпения, чтобы выигрывать розыгрыш не одним мячом, а тремя-четырьмя, а то и десятью. В финале Симона Халеп сделала за весь матч восемь невынужденных ошибок, Алена — на порядок больше.
Испанцы умеют над этим работать. У нас с Анабель — общий агент, она и предложила. В прошлом году Алена съездила с ней на азиатскую серию, она там ничего не наиграла, но сотрудничество понравилось — хорошо понимали друг друга. Мы успешно отыграли австралийскую серию, потом американскую — не очень. Перед "Ролан Гаррос" я снова предложила Анабель на шесть недель поработать с Аленой — она с удовольствием согласилась. Но я всегда была рядом, все обсуждалось.
- Не ревновали?
- Нет, конечно, главное, чтобы ребенок выиграл.
- Но вы готовы со временем передать ее кому-то, кого сочтете более подходящим?
- Я лет с 13 искала, кому ее передать, но поскольку у меня достаточно большой тренерский опыт, и Алена к кому попало не пойдет… Сложно это. Поэтому пока продлили с Анабель договор еще на травяную серию.
- Тяжело будет Алене перебраться с грунта на траву?
- Как раз до этого ее коньком была трава — на ней она выиграла юниорский "Шлем", Уимблдон. Она очень любит быстрое покрытие. А больших успехов на клэе до того у нее не было. Она юниорский "Гаррос" проиграла, в прошлом году не вышла из первого круга на взрослом "Гаррос". Никто не думал, что ее первый "Шлем" будет на "Гарросе".
- У вас с Аленой — тоже договор?
- У нас никакого договора нет. Только как между мамой и дочкой.
- На турнире вы были больше мамой или тренером?
- На этом — мамой.
- Как вы пережили финальную игру? Вы рассказывали, что в туалет боялись отойти…
- Конечно, я страшно нервничала. Но когда поняла, что нервное напряжение у Алены отошло, и она подала мне жест — выскочила.
- Публика была на вашей стороне?
- За Халеп приехала болеть гигантская группа поддержки. У нас тоже было много, хотя им трудно было конкурировать со сплоченными и многочисленными румынами. Но после перелома игры, когда Алена перестала нервничать, публика уже была исключительно на ее стороне — люди ведь приходят на соревнования ради интриги и шоу, агрессивный стиль Алены очень заводит.
- Вы плакали, когда все случилось?
- Нет. Я дней пять пребывала в абсолютной прострации. Но уверена в Алене я была всегда — ее уровень игры сразу не вызывал сомнений, надо было просто дождаться момента, когда не будет фатальных ошибок. Да, 54 невынужденных ошибки — это было многовато, но… Это ее стиль — она все время рискует…
- Чтобы пить шампанское?
- Да. Против Симоны Халеп по-другому не было бы вариантов.
- Как отмечали победу?
- Сперва мы довольно долго ждали Алену — она вернулась только в девять вечера после допинг-контроля и многочисленных интервью. К нам приехал президент теннисной федерации Латвии Юрис Савицкис с супругой и много наших болельщиков — отмечали в выделенном нам помещении на втором этаже "Ролан Гарроса". Когда вернулась Алена — всей толпой рванули в ресторан.
- К слову, про допинг-контроль. "Милдронат" вы когда закончили употреблять?
- Если честно, о существовании "Милдроната" я узнала лишь после скандала с Шараповой.
- Вы настроены на новые победы?
- Да. Но готова и к тому, что месяца полтора-два может быть провал — Алена еще пока не осознала до конца, что она выиграла. Живет на автопилоте каком-то. Когда начнется следующий турнир, все соперницы будут настраиваться уже на нее совсем по-другому.
- Кажется, не очень. Она бы с удовольствием, вместо этого, поехала бы куда-то отдохнуть с друзьями. Мы до пятницы отдыхаем, а потом она снова улетает.
- К вам теперь не поступало предложение о создании своей Теннисной академии?
- Зачем мне это?! Конечно, меня все время спрашивают… Были и предложения международного уровня, но неинтересные. Конечно, я с девочками работала и до Алены (они неплохие результаты показывали — на европейском уровне) и параллельно с Аленой. Конечно, моя дочь — первый ученик, который вышел на такой уровень. Но в ТОП-10 мои девочки до 14 лет входили. Сейчас я, конечно, не могу уделить внимание многим, но я работаю в клубе, у меня человек 15 детей. Мне нравится мой клуб, он комфортный, у меня шикарные отношения с руководством — с основания.
- Есть в Латвии еще перспективные молодые спортсменки?
- Конечно! Сейчас мы видели Даниэлу Висмане — нашу 17-летнюю юниорку, которая очень неплохо сыграла на юниорском "Роллан Гарросе"
- Вы говорили, что Латвия — не самая удобная страна для большого тенниса: все турниры "Большого шлема" проходят на открытом воздухе, а в Латвии на открытых кортах можно играть лишь месяца три в году. Не возникало соблазна передислоцироваться южнее, например? Поступали предложения?
- Года два назад было, но мы не рассматриваем даже — всем комфортно здесь, это моя родина и родина Алены. А когда тут становится холодно, тренироваться уезжаем в теплые страны. В Латвии, в целом Алена проводит недели три-четыре.
- Как вам удается поддерживать такой шикарный латышский язык? Между собой, что ли, общаетесь?
- Кстати, довольно часто мы так и делаем. Особенно на выезде в другие страны — это очень удобно, потому что нас никто не понимает. Это наш тайный язык.
- Школу Алене удалось закончить со всей этой спортивной карьерой?
- У нее хорошая голова — она отлично училась, даже долгое время была в физмат классе. Конечно, учителя всегда нам шли навстречу, но она легко со всем справлялась. От экзаменов в девятом классе ее не освободили, по закону нельзя было, поэтому сдавала вместе со всеми — на "девятки" и "десятки". В десятом классе директор пошла ей навстречу и разрешила не посещать занятия, точнее, приезжать в школу, по мере возможности, на консультации. Ее 12-й класс пришелся на олимпийский год с кучей турниров — министр образования своим решением освободил Алену от экзаменов. Но она закончила свою Золитудскую гимназию с золотой медалью.
- Что ж мы все мама да мама, а папа ваш где?
- До того как Алене исполнилось 16 лет, он наездился с ней так, что теперь предпочитает оставаться дома и следить за соревнованиями по телевизору. И без того у него давление до 200 поднимается. На "Ролан Гаррос" он поначалу хотел ехать, и билеты уже были куплены, но в последний момент Алена его остановила — ей было лучше, чтобы на трибуне ничего не менялось. Они же все суеверные — жуть!
- Папа потом жалел?
- Нет, он сказал, что если бы поехал, то, может, там бы и умер от счастья.
