Видно, с целью поддержать веру аудитории в непреходящие ценности еще до нового года в публичную повестку дня снова вернулся вопрос "мешков ЧК", то есть брошенной в Риге картотеки КГБ ЛССР, которая по-прежнему не доступна публике.
Похоже, по призыву Совета по национальной безопасности картотеку засекретят еще на 30 или даже 50 лет. Сложно себе представить другую тему, способную оказать настолько психотическое воздействие на ту часть латвийского общества, которая сегодня требует раскрыть эти мешки любой ценой. Тут сформировались странные альянсы, которым хочется раскрытия архивов уже сегодня. Скажем, в этом вопросе Янис Домбрава разделяет мнение Нила Сакса. Другим же, например, Эдвину Шноре и Ритвару Янсонсу, кажется, что пришло время исследовать все про коллаборационизм в советской Латвии и разложить все по полочкам — кто что делал, кто репрессировал диссидентов и так далее. В конце концов, в Латвии не было люстрации или чего-либо подобного, а республика 4 Мая вообще не совсем правильная, потому что часть старых коммунистов, комсомольцев и чекистов осталась на высоких постах или, по крайней мере, сохранила свое материальное положение. Короче, нужно найти и вычистить. В конце концов, архив ЦК партии, в отличие от архива КГБ, доступен полностью. Им можно пользоваться не только Николаю Кабанову, но и все остальным.
Признаюсь, у меня нет твердой позиции по самим "мешкам ЧК" и их раскрытию. Но я склоняюсь к негативному ответу, не отрицая положительные аспекты. Во-первых, это лишь часть картотеки. В случае ее публикации большая часть информаторов ЧК выйдет сухой из воды, так как львиная доля картотеки вывезена. Вы действительно хотите освободить этих людей от ответственности? Во-вторых, достоверность имеющихся данных вызывает сомнения. И это говорю не я. Это сказал латвийский суд в том же деле "чекистских пятерок" и других случаях.
С другой стороны, народ все-таки должен знать своих героев, которые еще во время Атмоды писали кляузы и учили других осторожности, чтобы затем быстренько превратиться в страстных сторонников новой власти. Речь не о мести или чистке, а об ответственности людей за свои поступки. Иначе получается, что кое-кто слишком легко сменил красную звезду на аусеклитис. Более того, кое-кому это помогло бы задуматься об истинной природе советского режима. Ведь получается, что многие сегодняшние патриоты, которые все время советской оккупации лелеяли в сердце мечту о свободной Латвии и песенной революции, неизвестно почему массово вступали в КПСС и комсомол, отчитывались перед "угловым домом" и выдавали идейно правильные тексты. В этом Шноре прав: во многих странах Центральной Европы более тщательно обдумали отношения сегодняшней элиты с коммунистическим режимом.
Другое дело, каково сегодняшнее политическое значение раскрытия мешков ЧК. Неудивительно, что некоторым так хочется опубликовать их перед выборами. Особенно это касается людей младше 40 лет, у которых мало шансов оказаться в этих мешках. Тут мы имеем дело с типичными редкими извилинами, которые не состоянии подумать на два хода вперед и, увы, все чаще встречаются в наших политических кругах.
Понятно, что пусть даже чисто гипотетическая связь другой публичной фигуры с ЧК — это бальзам на душу ее оппоненту, который хочет осудить "режим 4 Мая" как недостаточно национальный и криптокоммунистический. Но если эта тема действительно станет публичной и начнется реальная охота на ведьм, пострадают как раз те национальное силы, которые так хотят к власти во имя национальной государственности. Если уж мы говорим о "переходной справедливости" в Центральной Европе, стоит напомнить, к чему привело превращение охоты на коммунистов в главный вопрос политики. Скажем, в Польше. Когда Лех Качиньский в своем печально известном законе о люстрации обвинил Валенсу (!) в том, что он был прихвостнем коммунистов, это был лишь самый абсурдный и бессмысленный спор среди множества прочих.
Народу нравятся теории заговора. Тезис о том, что проблемы современной Латвии возникли из-за "невычищенных" чекистов и коммунистов, наверняка обретет своих поклонников. Но в конце эти теории больно ударят по всем, в том числе по тем, кто пытается таким образом мобилизовать избирателей. Нынешнее положение партии Качиньских "Закон и справедливость" тоже кое-что показывает насчет карьеры охотников за коммунистами. Если вы хотите крупного раскола и эмоциональной экзальтации, то непременно — полный вперед с такими идеями! Если же вы хотите консолидации и более-менее конструктивной работы, лучше поплачьте в подушку и забудьте!
Не будем отрицать и воспитательный характер таких акций. Люди имеют право и даже обязаны в течение жизни менять свои взгляды. Этого не делают только фанатики или идиоты. Так что, ничего удивительного, что человек с безупречной карьерой в КПСС затем в самых искренних чувствах проголосовал за декларацию 4 мая или конституционный закон 21 августа. При любом тоталитарном режиме настоящие диссиденты — это весьма маргинальное явление. Они становятся любимцами публики только после падения режима. Кстати, это признал также Вацлав Гавел. Однако нечестно лицемерить и отрицать изменение своих взглядов. Можно усомниться по поводу того, что ряд личностей в современной Латвии принял латышский демократический национализм так же, как когда-то принял марксизм-ленинизм (скрестив пальцы в кармане до следующего поворота). В этом плане активисты, отрицающие "4 Мая", к сожалению, правы. Такие люди действительно могут вызывать подозрения. Не потому, что меняют взгляды, а потому, что это отрицают.
Ясно, что с учетом политической конъюнктуры все эти планы закопают. Это касается и раскрытия мешков ЧК, и люстрации Янсонса и Шноре. Оба этих шага означали бы новую линию фронта в латвийской политике, где по обеим сторонам оказались бы т.н. "латышские силы". Электорат "Согласия" эти вопросы не волнуют, склонить его к охоте на коммунистов и чекистов практически невозможно. Так что, сейчас на одной чаше весов — патриотическая поза и экзальтированный пафос, а на другой — дальнейшая фрагментация политики, неспособность работать и еще меньшая легитимность власти. Пусть каждый выберет, что ему ближе.
Перевод DELFI. Оригинал здесь
