В этот день вдохновенно улыбающиеся (см. архивные фото) члены объединения "Вису Латвияй!"-ТБ/ДННЛ сдали в Центризбирком десять с лишним тысяч подписей за проведение референдума о полной ликвидации государственных школ на русском языке. Тем самым данная инициатива официально перешла в разряд государственного мероприятия.
Никакого референдума, впрочем, не получилось — на втором этапе было собрано 120 с лишним тысяч при 153 тысячах необходимых. Но свою задачу акция инициаторов выполнила. Они ведь не собирались действительно разом прихлопнуть все русские школы (зачем лишать себя и своего избирателя столь универсального и долгосрочного "пиар-раздражителя"?). Они устроили рекламную акцию в формате провокации — и та блистательно удалась. Во-первых, стала свидетельством и стимулятором популярности националистов. Во-вторых, на инициативу латышских радикалов откликнулись радикалы русские — именно ответом на попытку референдума о ликвидации русских школ, если помните, был референдум о русском как втором государственном. А уж это событие и впрямь вошло в новейшую историю страны как эпохальное.
Воспринятый большей частью латышской общины как открытая демонстрация русскими их нелояльности, референдум послужил поводом включить законодательные шуруповерты, и очередное закручивание, планируемое ныне (тюремный срок за антисоветскую агитацию, то бишь критику государственного строя и лично чиновников) — по сути, прямое его следствие. Хотя бы в том смысле, что именно референдум о русском языке узаконил в глазах латышской части общества тезис о том, что для борьбы с врагом государства можно поступиться демократией.
Характерно, что инициаторы референдума из "Единой Латвии" и "Родного языка" тоже ни секунды не верили в то, что смогут сделать русский вторым государственным — они пиарились точно так же, как "Вису Латвияй!" со своим сбором подписей. Отвечали провокацией на провокацию, сыграли на конфликтной теме, разогретой собственными оппонентами. Какой это все принесло реальный политический успех Линдерману и Ко, вопрос отдельный — но разогрев в итоге получился такой, что потеть приходится и в 2016-м.
Разумеется, подача пять лет назад Дзинтарсом и Парадниексом подписей в Центризбирком — веха достаточно условная, но данную их затею помнить стоит. Хотя бы потому, что этот-то скандал был учинен абсолютно на ровном месте. К 2011-му русское среднее образование было уже настолько пришиблено, что никак не воспринималось первостепенной проблемой даже в латышском обществе с его традиционно высоким уровнем национализма. Худо-бедно зажившую болячку целенаправленно расковыряли.
Да, латвийское народонаселение тогда пребывало в депрессии и раздражении — но причины тому были сугубо экономические: последствия кризиса 2008-го. Кризис, как всякая стихия, не выбирал жертв по национальному признаку — и, как всякое стихийное бедствие, послужил обществу проверкой. Как еще надо было треснуть его по лбу, чтобы заставить осознать: главные наши проблемы едины для латышей и русских? Однако реакцией на общие неурядицы стала рост взаимной вражды и обмен плевками в суп.
Как раз тогда, в начале десятых годов, мы прошли принципиальную развилку. Политико-экономическая модель, выстроенная на заре независимости, к тому моменту себя во многом исчерпала — что стало особенно наглядно в свете того же кризиса. Практика показала, что государство с чиновничеством в роли класса-гегемона, национализмом в качестве идеологии и спекуляцией недвижимостью как основой экономики неспособно обеспечить сколько-нибудь долгосрочного процветания. Кризис был для Латвии похмельем после запоя — а похмелье любого ставит перед выбором. Можно завязать с пьянством, наводить порядок в доме, браться за работу, извиняться перед близкими — а можно пойти за новой дозой и уйти на новый круг: по нисходящей спирали, вплоть до полного одичания и распада личности. Первое, вестимо, сложней — идти вверх всегда тяжелее, чем катиться вниз.
Пять лет назад Латвия решила не исправляться, а усугубить. Выбрала путь вниз. Выбрала игру на темных ксенофобских инстинктах, взаимные провокации; как следствие — рост агрессии и размежевания; дальше — обрезание свободы слова садовым секатором, показательные политические процессы над авторами шуточных интернет-петиций и проект поправок в закон, предусматривающих тюремный срок за антисоветскую (антилатвийскую, да-да) агитацию и пропаганду.
Вниз, согласно законам природы, катиться проще — и, согласно тем же законам, скорость скатывания все время увеличивается. Но внизу нас не ждет ничего, кроме подвала или ямы — в чем, боюсь, нам придется скоро убедится. Всем, вне зависимости от национальности.
