Но, как говорится, собака лает, а караван идет. Чуть раньше Latvijas avīze сообщила из министерской службы качества образования, что уже констатированы некоторые случаи, когда против учителя может быть применена норма об увольнении с работы. Вот в 2012 году некий педагог заявил в СМИ, что он нелоялен Латвии — а ему только замечание объявили. И как назло — другое административное наказание больше невозможно. Но новый-то закон тем и хорош, что создает новые механизмы! А в 2013 году провокаторы с телевидения звонили в школы и просили убрать праздничные плакаты к 18 ноября. В некоторых послушались — и директоров взяли на карандаш. Еще в каких-то школах до сих пор несознательные учителя пользуются советскими учебниками. Даже самое святое — латышский язык — изучают по пособию 1988 года, в котором сочувственно упоминается Советский Союз…
В общем, нелояльные педагоги определены, составлен списочек на 30 человек, и сколько веревочке не виться, конец один: закон будет принят, а нарушитель уволен. Разумеется, никакие нормы о невозможности применить обратную силу в этом случае работать не могут. Потому что, как учит нас министр образования Карлис Шадурскис, нелояльный учитель может испортить жизни десяткам учеников, и терпеть его в школе невозможно.
Очевидно, в представлении автора законопроекта, нелояльность — некое изначально присущее человеку свойство, излечиться от которого невозможно. А как потом доказать, что осознал ошибки и полояльнел? Ведь всегда есть риск, что злоумышленник ради достижения своих коварных целей обманет компетентные органы. Поэтому для спасения хрупких детских душ лучше перестраховаться и изгонять попавшихся однажды навеки. Мы же готовы согласиться, что лица, осужденные однажды за педофилию, в школе работать не должны. А разве духовный мир ребенка для нас менее ценен, чем телесный?
Важнейшая сторона нелояльности по Шадурскому — ее принципиальная недефинируемость. Потому что, как только появится исчерпывающее определение, прокравшиеся в школу враги найдут другие формы проявления своего антиобщественного поведения, обойдут запрет и окажутся безнаказанными.
Лояльный человек должен поддерживать власть
Хорошо министру — он начальник, что напишет, то и пойдет в Сейм. Автору публицистической статьи приходится труднее. В соответствии с нормами своей профессии я обязан аргументировать доводы. Поэтому придется объяснить вместо г-на Шадурского, что он имеет в виду.
Очевидно, что лояльность — это готовность принять основные идеологемы правящего режима, какими бы абсурдными они ни казались. Причем поскольку определения нет, то никто не знает, какие идеологемы будут объявлены основополагающими завтра. Поэтому лояльный человек, а учитель в особенности, должен просто всегда поддерживать власть. Даже если при этом выглядит в глазах учеников безнадежным идиотом.
Например, русский учитель физики, только что в коридоре благодушно делавший замечания расшалившимся школярам на своем и их родном языке, войдя в класс, должен этот язык забыть и говорить о своем предмете исключительно по-латышски — если он включен в те самые 60%, на которых во времена пребывания в образе Черного Карлиса настоял министр. Более того, он должен горячо одобрять этот порядок и находить неоспоримые преимущества в нем по сравнению с существовавшим во времена, когда он сам учил физику на родном языке.
В замечательных мемуарах Евгении Гинзбург "Крутой маршрут" описывается схожая ситуация. Отбыв долгий каторжный срок по абсурдному обвинению, она продолжала жить в Магадане в качестве ссыльной. Устроилась на работу воспитателем в детсад и получила методические пособия, в том числе и по патриотическому воспитанию. Там было четко сказано, что в детях надо воспитывать любовь к Родине и ненависть к ее врагам — то есть к самой воспитательнице. Нетрудно видеть, что автор законопроекта руководствуется той же логикой, что и его коллеги сталинских времен.
Наследство прусского школьного учителя
Любой тоталитарный режим стремится выпустить из своих учебных заведений нерассуждающих манкуртов. Даже если одиозный закон о нелояльных учителях не будет принят, несомненно, что Латвия идет по такому пути. На общество и школу в первую очередь под предлогом некоей мифической гибридной войны оказывается жуткое идеологическое давление. Цель его — запретить людям логично мыслить и формулировать собственные интересы. По меньшей мере — тщательно скрывать эти интересы и не говорить о них публично. И не публично тоже — потому что нельзя исключить доноса.
Поэтому логично изучить мировой опыт воспитания лояльности и его последствия. Известна фраза, которая приписывается Бисмарку, а на самом деле высказана неким профессором того времени. Вдохновленный победой Пруссии над Австрией в войне 1866 года, он сказал, что эту войну выиграл "прусский школьный учитель".
Действительно, в Пруссии действовала очень эффективная система всеобщего образования, уровень грамотности в стране был для того времени очень высок. Важнейшей стороной прусской образовательной системы было воспитание в учениках дисциплины и патриотизма. Школьная форма, внимание к поведению ученика вне занятий, отношение к учителю, как к наставнику во всех жизненных вопросах, специальные уроки воспитания — "классные часы" — все это прусское ноу-хау. Нетрудно убедиться, что эта система привела Германию к катастрофе. С сегодняшней точки зрения чудовищным выглядит патриотический восторг профессора после победы в братоубийственной войне.
Ведь и Пруссия, и Австро-Венгрия — правопреемники Великой Римской империи германского народа, плоды ее феодального дробления. На стороне Австрии воевали государства, которые через несколько лет вместе с Пруссией создадут Германскую империю: Бавария, Саксония, Ганновер. Фактически патриотические выпускники прусских гимназий убивали своих потенциальных соотечественников — и гордились этим.
После создания Германской империи прусский опыт в образовании получил широкое распространение, германский учитель эффективно работал на благо германского милитаризма. Германия остановилась только после того, как проиграла две мировые войны, в которых противостояла всему цивилизованному человечеству. И одной из важнейших сторон денацификации был радикальный слом прусской системы образования, превращение немецкой школы в заведение вольномыслия, а не муштры.
У меня нет никакого сомнения, что современная латвийская школа наследует той прусской модели. Немцы традиционно были в Латвии учителями, да и российская система образования в царское время широко использовала прусский опыт. Впрочем, как и советская.
Лояльность по-латвийски
Вся отечественная история ХХ века поражает стороннего наблюдателя необыкновенной легкостью перехода от одного режима к другому без серьезного сопротивления в обществе. Это объясняется тем, что людей со школьной скамьи приучили не спорить с начальством.
Вот независимая Латвия. Учителя рассказывают детям о конституции, выборах и прочих прелестях демократии. Но происходит переворот 1934 года — а общество не протестует против попрания ценностей. Потому что большая часть этого общества выросла в условиях, когда превыше всего была лояльность действующему начальству.
Приходит советская власть, вождь требует от всех, чтобы оставались на своих местах — и таки остаются, потому что лояльность впитана с молоком матери. Улманисовские чиновники старательно выполняли распоряжения новых властей — пока за ними не приходили с арестом.
Через год страна оккупирована нацистами — и тут уже число коллаборационистов измеряется сотнями тысяч. Действительно, что может быть плохого в службе в полиции — кто-то же должен поддерживать порядок. И вчерашние лояльные ученики дисциплинированно расстреливают евреев, а потом сжигают белорусские села вместе с их обитателями. Снова приходит советская власть, и страна продолжает колебаться в соответствии с линией партии.
Унтер Пришибеев в современном мире
Тут мы подходим к светлому образу нашего героя. Известно, что Карлис Шадурскис начал педагогическую деятельность в качестве преподавателя Рижского политехнического института в 1982 году. Был комсомолец Шадурскис лоялен советской власти и лично Генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Ильичу Брежневу, на тот момент дышащему на ладан?
У меня нет в этом никаких сомнений, хотя на прямо поставленный вопрос он сегодня, конечно, ответит отрицательно. Просто есть люди, из которых лояльность так и прет — и министр образования один из них. Я помню, в каком шоке Шадурскис был в свой прошлый приход на этот пост, когда десятки тысяч школьников вышли протестовать против затеянной им реформы. Произошло невероятное, мир перевернулся, бунтующий ученик в принципе недопустим. И этот шок заставляет его сегодня закручивать гайки, чтобы такое не повторилось больше никогда.
Разумеется, в цивилизованном мире невозможны не только шадурские с их унтерпришибеевскими идеями, но и система образования, ставящая во главу угла патриотическое воспитание. Государства рождаются и умирают, они являются не священной данностью, а продуктом демократического выбора граждан. Учитель в Шотландии или Каталонии покрутит пальцем у виска, если его спросят, в духе какого патриотизма он воспитывает своих учеников — регионального шотландско-каталонского или имперского британско-испанского? Это — личный выбор каждого, естественный в демократической стране.
В бытность депутатом думы меня пригласили в школу рассказать о себе ученикам. Не буду называть ее номер, ибо сегодня такое приглашение — свидетельство нелояльности. Прозвучал вопрос — какой урок из своих школьных лет я считаю актуальным по сей день. Я ответил, что в школе научился не слушаться и от души желаю того же ребятам. Потому что критическое отношение к происходящему вокруг тебя — необходимая основа разумного человека. В юности все мы склонны к бунту, и не следует гасить в молодежи эту прекрасную черту. Осторожности жизнь научит в свое время сама.
Мой добрый знакомый, тот самый единственный в Латвии признавшийся в нелояльности учитель Владислав Рафальский, блестящий преподаватель русской литературы, любит рассказывать байку из своей педагогической юности. Его чуть не исключили из комсомола за упущения в воспитательной работе — тогдашний эвфемизм нелояльности — статусные и в независимой Латвии люди. Комсомольская журналистка Элита Вейдемане написала статью-донос, первый секретарь райкома комсомола Зиедонис Чеверс был настроен очень жестко, но кореш студенческих лет, третий секретарь того же райкома Валерий Каргин подсказал удачную линию защиты, и опасность миновала.
Как было бы хорошо, если б в нашей системе образования работало побольше нелояльных рафальских и как можно меньше мечтающих о всеобщей лояльности шадурских. Доживем ли?
