На фото: обложка новой книги Славы Сэ.
За последние несколько лет писатель, бард и звезда Рунета Слава Сэ стал соавтором шести сценариев для российских фильмов и мультфильмов, среди которых "Джентльмены, удачи!" и "Три богатыря: ход конем", которые написал вместе с ведущим программы "Розыгрыши" на SWH+ Александром Прокудиным. В связи с этим обещанная издательству на прошлую осень новая книжка вышла только сейчас. И имела все шансы быть перенесенной на еще одну осень, если бы кинорынок слегка не обрушился на фоне падения рубля и у Славы не высвободилось свободное время на творчество.
Если первые книги из "сантехнической" серии казались очень биографичными — истории одного развода, двух дочек и невзрачного крепыша, чье "мужское одиночество пахнет хомячком". То новый сборник рассказов максимально оторвался от реальности, да и жизнь автора изменилась — вместо привычных человек, нынешний Новый год он встретит уже в компании на восемь персон. А место хомячка в его жизни заняла симпатичная бельгийская овчарка, ставшая новой героиней его прозы.
Портал Delfi публикует самые интересные признания Славы во время встречи в читателями в книжном кафе Polaris.
Почему сантехник "последний". Это название я придумал в назидание издательству, которое хотел сделать из "сантехника" бесконечную франшизу. В каждом договоре у меня отдельно прописывалось, что в названии книг должно быть слово "сантехник" — маркетинговый отдел был уверен, что именно в этом залог успеха. В качестве названия новой книги, они предложили "Сантехник недопереехал". Я возмутился и заявил, что книга будет называться "Последний сантехник" и никак иначе. Уж очень давно мне хотелось в сторону вильнуть.
Что будет со мной дальше — не знаю. Писать не перестану, но год был трудный: издательский бизнес стонет над падающим рублем, в киношном бизнесе все сыпется — закрылось несколько компаний, с которыми я работал над сценариями… В итоге, в ближайшее время выйдут лишь два мультика — "Садко" и очередная серия "Трех богатырей". А сценарии к фильмам легли на полку.
Отличие от первого "сантехника". Первый писался не для продажи. Некоторую неумелость автора люди воспринимали за особую искренность. ОН мне дорог, но читать его не могу — хочется все перечеркать и переписать. Но он мне дорог. Последний, как мне кажется, мастеровитей. Это уже ближе к ремеслу и дальше от внутренних потрясений. В последней книге я сильно отдалился от реалий своей жизни — остались лишь чахлые воспоминания и фантазии. Девицы все более неземные, моряки совсем не сантехнические, только любовь к воде их и объединяет.
О кинокарьере. В свое время мне повезло, что сценаристы, которые работали с Бекмамбетовым над ремейком "Джентльмены, удачи!" читали меня в "Живом журнале" и позвали меня усмешнить сценарий. Я был, кажется, восьмым, кто это пытался сделать. Несколько фраз от меня осталось, но обычно хочется попросить прощения за этот труд.
Последние годы прошли в битвах с голливудскими знатоками и гуру — российскими ребятами, которые обучались по разным программам в Америке и уверены, что точно знают, как писать киносценарии. Если ты приносишь им 20-минутный ситком, в котором девять персонажей, а не восемь — тебе его возвращают на доработку. У каждого персонажа должна быть своя, жестко закрепленная ипостась: беспутная девица, балбес, ловелас… При этом "Оскаров" и венецианских "Львов" получают именно те, кто выходит за рамки и кому плевать на мнение жюри.
Был сценарий, который мы довели до такой степени готовности, что он дошел до Эрнста. Но все, что доходит до него, утекает навсегда. У него ведь свои сценаристы. Даже вопросы о судьбе сценария никто не задает — это считается за честь, что твой сценарий спер лично Эрнст… Сейчас мы с Прокудиным пишем кровавый детектив, в котором по требованию Саши, уже на первой странице — семь убийств. Но обещаю: никто просто так не помрет.
О работе писателя. Встал. Отвел детей в садики-школы. Пообедал. Помучился, что ничего не написал. Часам к четырем сел, повозился… Больше двух часов в день писать нереально. Остальное время — подготовка. Душевных терзаний много, но телесно — очень комфортно.
О суровых реалиях. Не думаю, что еще мне надо вякать о том, что творится вокруг. Как учил Серафим Саровский: "Спасись сам — и спасутся вокруг тебя". Кроме чьих-то возмущений, это ничего не вызовет. Я не верю в то, что один человек может переубедить в чем-то другого — все эти попытки приводят лишь к агрессии и мордобою. Поэтому я обхожусь без политики.
О рассказах. Донна Тартт, автор романа "Щегол" сказала, что уходит мода на длинные повествования. Рано или поздно авторы романов должны будут писать их для самих себя. Нет больше у людей привычки неделю читать книгу. В Московском метро устанавливают автоматы по продаже рассказов — покупаешь листок на поездку. Надеюсь, и мною зарядят автоматы.
О реакции читателей. Акунин рассказывал: если встаю довольный, набираю в Yandex "Акунин — паразит" и настроение улучшилось. Если депрессия — можно забить "Акунин — умница". Сперва с интересом читал все отзывы в сети, потом перестал — понял, что есть тролли, чье единственное желание — разозлить. В этом случае совершенно не расстраиваюсь — тешу себя мыслью, что кому-то полегчало.
О театральных постановках. В театре Фоменко вроде должны что-то поставить. И в каком-то питерском театре пишут пьесу по "Сантехнику".
О заработках. Все, что связано с писательством — самое бесперспективное занятие, с точки зрения заработков. Пишут очень многие, но лишь единицам удается на этом разбогатеть. По-разному писатели и тратят гонорары. Скажем, писатель Энтони Пирс, живущий в далекой канадской тайге, за гонорары скупает лес вокруг себя, чтобы никто не беспокоил. За мои гонорары пока куплена гитара.
О новогоднем творчестве. Тимур Бекмамбетов осмысленно пытался занять нишу новогоднего режиссера. И в течение нескольких лет закупал тонный сухого снега, чтобы снимать летом новогоднее кино — все "Елки", "Джентльмены, удачи!", снимавшиеся в июльскую жару. Когда сценаристы не успевали, некоторые сцены с Ургантом и Светлаковым снимались без текстов — актеры лишь губами шевелили, а сценаристы потом под их движения губ подстраивали смешные диалоги. Это бизнес.
О расправе с Бекмамбетовым. Я первый человек в этой стране, который удалил у себя из "Скайпа" Бекмамбетова. Нет, все в порядке, мы дружим, но я не люблю "Скайп" из-за "зеленого глаза", когда ты в него входишь — мне показалось неловким, что Бекмамбетов будет все время видеть мою фамилию с "зеленым глазом", как будто я чего-то от него жду. То есть, в приступе неложной скромности.
Если не писать, то что… Понятия не имею! Если совсем что — могу и сантехником. Запросто. Я и сейчас имею практику — для себя, конечно. Хорошая работа. Вот с психологией не задалось. С кранами и унитазами договориться легче, чем с людьми. Если работать с детьми, то мне своих хватает. Про чужих хорошо сказала одна моя знакомая психолог: "Когда приводят балованного ребенка, отвожу маму в сторону и говорю: дайте ему по заду хорошо — поможет!" Но по правилам так нельзя. А со взрослой психологией у меня история закончилась, когда одна женщина, владелица двух домов и квартиры, пожаловалась, что ее сын ни в одном из жилищ не ставит посуду в посудомойку. Ну что ей посоветовать?
**
23 декабря в 19.00 в спектакле Рижского русского театра "Голодранцы и аристократы" Вячеслав Солдатенко играет роль еврейского музыканта на итальянской свадьбе (все билеты проданы). 25 и 27 декабря в 17.00 игру Славы на гитаре можно оценить во время бардовских концертов в Русском Доме (подробности — здесь).
