Рассказывать словами, как складываются картины и образы, для художника такая же невыполнимая миссия, как для кулинара высокой кухни описывать вкус блюда — не попробуешь, не поймешь. Можно сколько угодно расписывать, как Филин выныривает из тумана, Ежик щупает пальцем воду, а Акакий Акакиевич купается в складках шинели… Но не увидишь — не прочувствуешь. Увидим ли мы когда-нибудь "Шинель" пошива Юрия Норштейна, об этом сам художник не берется загадывать, но счастье познать, из каких ощущений, мыслей, слов и эмоций она ткется, рижанам представилось.
О выборе профессии. Это было делом случая. После школы несколько раз безуспешно поступал в художественное училище. Уже работая мультипликатором, еще дважды пробовал — везде обвал. Как будто какая-то неведомая сила меня выталкивала и говорила: твое место там. А потом я прочел шесть томов Эйзенштейна и открыл для себя новый мир.
О фильме "Шинель". В молодости я дружил со шпаной из Марьиной рощи. Удивительное дело, в то время шпана много читала — "Уленшпигеля", "Дон Кихота"… Сегодняшней молодежи часто хочется сказать: да лучше б вы стали читающей шпаной, чем ровным человеком, который не пьет, не курит, не любит, а только деньги зарабатывает. Читали мы по вечерам, напротив окон фабрики — так было романтичнее, чем дома. Там я впервые прочитал "Шинель". Мне было лет 12. Я многое не понял, но фраза: "Оставьте меня, зачем вы меня так обижаете?!" — она меня буквально пронзила на всю жизнь. Так мог сказать только ребенок…
Я снимаю "Шинель" с 1981 года. Почему? Потому что это не суп. В связи с этим вспоминаются стихи французского поэта Раймона Кено:
Возьмите слово за основу
И на огонь поставьте слово,
Возьмите мудрости щепоть,
Наивности большой ломоть,
Немного звезд, немножко перца,
Кусок трепещущего сердца
И на конфорке мастерства
Прокипятите раз, и два,
И много, много раз все это.
Теперь — пишите! Но сперва
Родитесь все-таки поэтом.
Сперва не мог мой оператор, потом болела мама, а с 1986 года как пошло плясать время, согласно китайскому проклятию "чтоб тебе жить в эпоху перемен", мы вынуждены были прекратить работать. Четыре года я был совсем без работы. А еще четыре ушли на то, чтобы оборудовать новую маленькую киностудию — техника должна сливаться с творчеством в одно целое, одну гармонию, иначе ничего не получится. На что мы жили? Занимались рекламой, к которой я относился абсолютно серьезно — четырем роликам отдал год жизни, но даже не заработал на то, чтобы жить следующий год.
О природе и погоде. Я люблю дождь. Люблю снег. Люблю большой снег. И вообще, люблю состояния — они меня вдохновляют. Когда по телевизору объявляют: к сожалению, погода испортится, температура понизится и пойдет снег — я не понимаю, в чем бедствие. Люди хотят жить без снега, без дождя, без того, чтобы тебе за шиворот капнула вода, чтобы в лицо не дунул ледяной ветер… Но ведь если ты не озябнешь, то, придя домой, ты не получишь такого наслаждения от тарелки горячего борща — только за это надо благотворить природу.
О смысле жизни. В романе "Война и мир" Пьер Безухов перед Бородинским сражением пытался постичь для себя смысл жизни. Он спорил на эту тему с Андреем Болконским, а потом во сне продолжал мучиться этим вопросом. И вдруг ему на ум пришла фраза "Сопрягать надо!" То есть в жизни надо все соединять, чтобы все двигалось и пребывало в абсолютной гармонии. И вот Пьер проснулся, а на улице какой-то мужик орет: "Запрягать надо! Запрягать!" Это тот девиз, под которым все живут сегодня.
Об отношении к "Шарли Эбдо". Да, присутствовал в этой истории некий момент из разряда "дразнить гусей", но какими бы ни были карикатуры и текст — это совершенно не повод для убийств. Мало ли кто и что сказал по поводу нас и страны! Конечно, эти карикатуристы, талантливые люди, имели полное право на выражение своего отношения к современному пространству ислама. И вообще, если в исполнителях религиозных обрядов отсутствует чувство юмора — это ведет по очень нехорошему пути… Теперь мы знаем, что такое ИГИЛ, который совершенно варварски относится к культуре, снес огромное число памятников, а если начинает погибать история — умираем и мы.
О художниках. Из современных российских художников сильно переоценен Шилов. У меня вообще вызывают сомнение художники, к которым ходят президенты и чиновники — что-то в этом есть неинтересное. Из художников, которые меня вдохновляют, могу назвать Микеланджело, Рембрандта, Веласкеса. Или, скажем, Шарден — он работал во времена рококо, а писал кастрюли, луковицы — он одушевлял этот мир. Как и Милле, через очень простые евангельские сюжеты, открыл огромный новый мир. А Ван Гога я считаю единственным священником живописи.
О реакции детей. Своей внучке Яне я впервые показал "Ежика в тумане" в два годика — она просто впилась глазами в экран и молча смотрела. Лишь потом, когда мы сидели дружной семьей за столом, Яночка стала описывать увиденное. Когда ей стало три года, было уже другое восприятие, связанное с началом приобретения опыта. Она уже знала, в какой момент будет страшно, слезала со стула и шла на кухню: что-то я чаю хочу…
Как-то я сидел на ярмарке со своими книжками "Ежик в тумане". Подошла женщина: "Это грустная книжка?" Я ответил: "Местами грустная, но у нее хороший финал". Женщина: "Нет, если грустная, то мы с сыном читать не будем. Недавно мы читали грустную книгу — он так плакал". Я ей: "Искусство дает такой эффект — даже взрослые плачут, и эти эмоции наполняют их жизнь". Она книгу так и не купила. Но по-моему, только так, через слезы, человек становится человеком…
Напоминаем, что цель просветительского проекта Катерины Гордеевой "Открытые лекции" — помочь людям найти простые ответы на очень сложные вопросы, узнав мнение тех, в чьем авторитете и честности нет сомнений.
Следующая встреча в рамках этого проекта пройдет 22 марта в Splendid Palace — актер Александр Филиппенко даст открытую лекцию на тему "У каждого поколения своя ретро".
