Родственники латвийского летчика Герберта Цукурса снова подняли вопрос о его перезахоронении. Поводом послужило решение Генпрокуратуры закрыть уголовный процесс о его возможной причастности к геноциду еврейского населения, пишет газета Neatkarīgā rīta avīze.
В 2011 году организация "Национальная сила" распространила заявление о том, что из Бразилии от детей Герберта Цукурса пришло письмо с просьбой перезахоронить отца на Братском кладбище Риги — как борца за независимость Латвии. Однако комиссия историков при президенте порекомендовала этого не делать.
Теперь родственники летчика решили опять поднять вопрос о перезахоронении. Дочь Цукурса Антинеа Долорес Цукурс-Ризото расценила закрытие дела как свидетельство того, что моральных препятствий для перезахоронения отца на Братском кладбище больше не осталось, пишет портал Mixnews.
Директор агентства по памятникам Гунтис Гайлитис пока остерегается однозначно прогнозировать, будет ли перезахоронен Цукурс. По его словам, сначала нужно изучить все обстоятельства его дела.
Герберт Цукурс — латвийский летчик, конструктор, журналист. Входил в состав знаменитой "команды Арайса", которая в 1941 году уничтожила не менее 25 000 латвийских евреев. Считается военным преступником, но не был судим. По воспоминаниям множества очевидцев, Цукурс лично принимал непосредственное участие в казнях невинных людей. После Второй мировой войны Герберт Цукурс с семьей бежал в Бразилию, но в 1965 году его выследили и убили — вероятнее всего, агенты израильской спецслужбы "Моссад".
Следствие по ст. 71 Уголовного закона Латвии ("геноцид") велось почти 13 лет — с 2006 года. "Не была установлена ни одна конкретная и живая личность, в отношении которой имелись бы основания проводить дальнейшее следствие о возможном участии в массовом уничтожении гражданского населения еврейской национальности", — так Генпрокуратура обосновала решение о закрытии дела. Как подчеркивают ее представители, "речь идет не о том, можно ли Цукурса в чем-то упрекнуть или не упрекнуть, а в том, что можно доказать".
"Мы дали оценку этому делу — настолько хорошо, насколько это можно сделать спустя почти 80 лет. Не выявлено ни состава преступления, ни объективной, ни субъективной его стороны", — пояснил подготовивший заключение прокурор отдела расследований особо важных дел Монвид Зелчс.
