Режим Асада был настолько дутым, коррумпированным и разложившимся, что рухнул менее чем за две недели. Все, с кем я говорил, были поражены скоростью, с которой он превратился в пыль.
Это перевод текста международного редактора Би-би-си и специалиста по Ближнему Востоку Джереми Боуэна. Оригинал на английском языке можно прочитать здесь.
Весной 2011 года, в год арабских восстаний, все было по-другому. Тогда сирийцы попытались ухватить часть революционной магии, которая сметала президентов Туниса и Египта и угрожала авторитарным правителям-ветеранам в Ливии и Йемене.
К 2011 году сирийский режим, созданный Хафезом Асадом и после его смерти в 2000-м перешедший под контроль его сына Башара, был уже коррумпированным и находился в упадке.
Но в системе, которую построил Хафез, все еще сохранялась жестокая и беспощадная сила, которая, как он считал, была необходима для контроля над Сирией. Асад-старший захватил власть в стране, склонной к переворотам, и передал ее своему сыну и наследнику, не встретив большого сопротивления.
Башар Асад вернулся к практикам своего отца в 2011 году. Сейчас это трудно себе представить, но тогда у него было больше легитимности среди части населения Сирии, чем у старых диктаторов [в других странах], которые толпы смели под звуки главного лозунга того года — "Народ хочет падения режима".
Асад-младший был ярым сторонником палестинцев и "Хезболлы" во время ее успешной борьбы с Израилем в Ливанской войне 2006 года. Он был моложе бывших арабских лидеров и тех, которые вскоре должны были стать бывшими.
После смерти отца он обещал провести реформы. Некоторые сирийцы все еще хотели верить ему в 2011 году, надеясь, что демонстрации станут тем стимулом, который нужен для обещанных перемен. Но эта вера оставалась только до момента, пока он не приказал расстреливать мирных демонстрантов на улицах.
Британский посол в Сирии однажды сказал мне, что понять режим Асада можно, посмотрев фильмы о мафии, такие как "Крестный отец". Тех, кто выполняет приказы, можно вознаградить. А любой, кто пойдет против главы семьи или его ближайших соратников, будет уничтожен. В случае Сирии это может означать виселицу или расстрел, либо бессрочное заключение в подземной камере.
Сейчас мы видим попавших в эти камеры людей: истощенных и бледных, моргающих от яркого света. Их сняли на свои мобильные телефоны повстанцы, которые освободили тысячи человек из многолетнего заключения.
Слабость режима, который развалился, как промокший бумажный пакет, была замаскирована устрашающим и репрессивным ГУЛАГом, который он построил.
Международный консенсус состоял в том, что Башар Асад был слаб, зависел от России и Ирана и руководил страной, которую он расколол, чтобы сохранить правление своей семьи. Но при этом он был все еще достаточно силен, чтобы считаться элементом ближневосточной жизни, а возможно даже мог быть полезен.
В последние дни перед тем, как повстанцы совершили бросок из Идлиба, сообщалось, что США, Израиль и ОАЭ пытаются разорвать тесные связи Асада с Ираном.
Израиль наносил все более мощные авиаудары по целям на территории Сирии, которые, по его словам, были частью цепочки поставок, используемой Тегераном для снабжения оружием ливанской "Хезболлы".
Наступление Израиля в Ливане нанесло серьезный удар по "Хезболле", но идея заключалась в том, чтобы не дать ей возродиться. В то же время, ОАЭ и США пытались найти для Асада стимулы разорвать союз с Тегераном, ослабить санкции и позволить Асаду продолжить свое возвращение на международную арену.
И израильский премьер-министр Биньямин Нетаньяху, и американский президент Джо Байден приписали себе заслугу в падении режима Асада. В этом есть доля правды.
Ближайшие союзники Асада не смогли спасти его, поскольку Израиль нанес "Хезболле" и Ирану значительный ущерб (опираясь на поддержку США и при помощи американского оружия), а Белый дом поставил оружие Украине, что привело к ослаблению России.
Но Байден и Нетаньяху до самого последнего момента рассматривали Асада как часть своей стратегии по сдерживанию Ирана и нанесению ему ущерба. И они ни на секунду не были готовы поверить, что сирийскому президенту осталось всего несколько дней до полуночного бегства в Россию.
Они внесли свой вклад в его конец скорее случайно, чем намеренно. Падение режима может положить конец цепочке поставок Ирана, если новые правители Сирии решат, что их сделки с другими странами более ценны, чем иранский альянс.
Все стороны продолжают напряженно думать о том, что будет дальше, и пока еще слишком рано делать однозначные выводы. Сирийцы, их соседи и весь мир сейчас столкнулись с очередным геополитическим землетрясением, крупнейшим из серии, последовавшей за атаками ХАМАС на Израиль в октябре прошлого года. Возможно, оно не последнее.
Тегеран переживает окончательный крах основных элементов сети, которую он называл "осью сопротивления". Ее важнейшие компоненты изменились; "Хезболла" серьезно пострадала, а режим Асада пал.
Правители Ирана, возможно, захотят наполнить практическим смыслом свои намеки на переговоры о сделке с Дональдом Трампом, как только он вступит в должность президента США. Или же новое стратегическое одиночество может подтолкнуть Тегеран к судьбоносному решению превратить свой высокообогащенный уран в ядерное оружие.
У сирийцев есть все основания для радости. После 2011 года, несмотря на все репрессии и жестокость режима, Асад и его приспешники все еще могли найти людей, готовых за них сражаться. Многие из солдат, которых я встречал на передовой, говорили мне, что Асад был лучшим вариантом, чем джихадисты-экстремисты из группировки "Исламское государство".
В 2024 году, столкнувшись с хорошо организованной повстанческой силой, которая настаивает на том, что она националистическая, исламистская, но больше не джихадистская, не желающие воевать новобранцы отказались сражаться, сняли форму и отправились домой.
Лучший сценарий заключается в том, что сирийцы с помощью крупных игроков в регионе найдут способ установить атмосферу национального примирения, а не начать волну грабежей и мести, которая втянет страну в новую войну. Абу Мохаммад аль-Джулани, лидер победившей группировки "Хайят Тахрир аш-Шам" (ХТШ), призвал своих сторонников и все сирийские фракции уважать друг друга.
Именно люди аль-Джулани сместили режим, и он оказался ближе всех к званию фактического лидера Сирии. Однако в Сирии есть десятки других вооруженных группировок, которые могут быть не согласны с ним и захотят захватить власть в своих собственных районах. На юге Сирии племенные ополчения не признавали приказы Асадов. Они не будут выполнять и приказы, которые им не понравятся, от новой власти в Дамаске.
В восточной сирийской пустыне США увидели достаточно большую угрозу со стороны остатков "Исламского государства" и начали наносить там авиаудары. Израильтяне, встревоженные перспективой появления исламистского государства на своей границе, бьют по военной инфраструктуре вооруженных сил Сирии.
Возможно, было бы лучше найти способ вовлечь реформированную Сирийскую арабскую армию в решение проблем страны, где нет ни закона, ни порядка. Безрассудное решение США в 2003 году распустить вооруженные силы Ирака имело катастрофические последствия.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган должен быть удовлетворен тем, что происходит. Анкара сделала больше, чем любая другая держава, для сохранения автономии провинции Идлиб, где ХТШ трансформировалась в боевую силу, когда вся Сирия, казалось, находилась в состоянии глубокого оцепенения. Эрдоган может видеть, как его влияние простирается до границ Израиля, отношения с которым отравлены войной в Газе.
Худший сценарий для сирийцев заключается в том, что их страна последует примеру двух арабских диктатур, которые погрузились в жестокий хаос после падения своих режимов.
Полковник Муаммар Каддафи из Ливии и Саддам Хусейн из Ирака были устранены без готовой замены, ожидающей своего часа. Непродуманное иностранное вмешательство во многом способствовало этим двум катастрофам. Вакуум, оставленный диктаторами, заполнили волны грабежей, мести, захвата власти и гражданской войны.
На протяжении многих поколений сирийцы не распоряжались своей судьбой. Их лишили этого два президента Асада и их последователи. Сирия потеряла самостоятельность после того, как война настолько ослабила страну, что крупные иностранные державы использовали ее для усиления и сохранения собственной власти.
Сирийцы по-прежнему не могут распоряжаться своей жизнью. Но если такое право у них появится, то, возможно, они смогут создать новую и лучшую страну.
