Генерал Сергей Суровикин (командующий "специальной военной операцией", как в Кремле называют войну против Украины) предложил министру обороны Сергею Шойгу отвести российские войска с правого берега Днепра и получил от него согласие на эту "перегруппировку". Отвод войск со всего правобережного плацдарма означает среди прочего оставление города Херсона, который Кремль с начала октября считает "столицей нового субъекта Федерации". "Медуза" разбирается, могла ли российская армия удержать город и как принятое решение изменит ситуацию на других фронтах.
В этом тексте редакция "Медузы" пытается оценить боевую обстановку в Украине на основании доступных данных. Издание последовательно выступает против войны
Оставление Херсона не стало неожиданностью: в первый раз Суровикин намекнул на возможность такого "непростого решения" еще в октябре. Незадолго до этого местные марионеточные власти объявили эвакуацию мирных жителей с правого берега Днепра, на котором стоит город. Суровикин объяснил вероятное "решение" сложностями снабжения через реку в ситуации, когда мосты выведены из строя ракетными обстрелами ВСУ. Вероятно, само "непростое решение" было принято еще до октябрьского выступления Суровикина, а после него российские войска готовили его исполнение — вывозили местных жителей, ценности, документы и оборудование; вдоль левого берега Днепра строили укрепления.
Отступление не связано с ситуацией на фронте: последний месяц на правом берегу Днепра идут только локальные бои. Российские источники называют их "наступлениями ВСУ" (в "доказательство" россияне предъявляли несколько небольших колонн подбитой украинской техники), но украинские — отрицают, что ведут активные действия. Так или иначе, украинская армия уже месяц не имеет крупных успехов в этом районе. Но такие успехи, в принципе, вполне достижимы: у украинской армии в этом районе численное преимущество, которое может стать подавляющим. И российское командование ничего не может с этим поделать из-за сложностей со снабжением группировки, которые не дают увеличить ее численный состав.
Таким образом, истинная причина отступления — бесперспективность пребывания группировки на правом берегу Днепра. Его оборона потребовала бы много боеспособных войск (десантников из Костромы и с Дальнего Востока, бригаду береговой обороны из Крыма), притом что эти войска ограничены в ресурсах и не могут сражаться в полную силу. Их можно эффективнее использовать на других направлениях.
Как получилось, что российская группировка попала в такое положение? На том самом плацдарме, с которого она собиралась наступать на Николаев и Одессу?
В тяжелое положение передовая российская группировка попала еще в марте. Тогда нескольким усиленным батальонам ВДВ, морской пехоты и мотострелков береговой обороны из Крыма, воспользовавшихся распадом украинской обороны, удалось захватить Херсон и продвинуться:
- на запад (в черту города Николаева);
- на северо-запад (к мостам через реку Южный Буг у города Вознесенска);
- и на север (в пригороды Кривого Рога).
Главным направлением наступления был Вознесенск, откуда российское командование планировало двинуть войска на Одессу. Все снабжение группировки велось через несколько мостов: Антоновский автомобильный около Херсона, соседний с ним железнодорожный и двойной (автомобильный и железнодорожный) по насыпи дамбы ГЭС в Новой Каховке в 50 километрах к востоку.
Однако уже в начале марта стало ясно, что сил на такое амбициозное наступление не хватает. Быстро перебросить на это направление резервы ВС РФ не смогли, и войска под ударами ВСУ вынуждены были отступить от Николаева, Вознесенска и Кривого Рога к границам Херсонской области. Там (а также на примыкающем плацдарме вокруг города Снигиревки Николаевской области) они начали строить оборону с долговременными укреплениями. Обороне способствовала география: район представляет собой голую степь с редкими лесополосами, где негде укрыться наступающим; значительная часть линии обороны опиралась на реку Ингулец.
ВСУ попробовали форсировать реку еще летом, но понесли большие потери. Неудачей закончилось и наступление со стороны Николаева, где нет серьезных водных преград: российская авиация и артиллерия наносили удары по наступающим в голой степи подразделениям. Фронт надолго стабилизировался, а российское командование в июле и августе перебросило на правый берег значительные подкрепления.
После этого ВСУ применили новую тактику: вместо лобовых атак на российские позиции они начали планомерное уничтожение складов с боеприпасами и логистики российской группировки. До августа это было невозможно: у украинской армии не было мощных дальнобойных и высокоточных средств поражения. Однако в конце лета на вооружение ВСУ поступили ракетные системы залпового огня HIMARS, способные наносить удары с высокой точностью и далеко за линией фронта — с помощью корректируемых по GPS ракет с боеголовкой весом 90 килограммов и дальностью почти 90 километров.
Главной целью ежедневных ракетных атак стали мосты. Разрушить их полностью боеголовки ракет не могли, но ВСУ выводили из строя дорожное полотно быстрее, чем российские инженеры его ремонтировали. По состоянию на середину октября движение по Антоновскому мосту было полностью остановлено, железнодорожное сообщение с Херсоном отсутствовало, а по дамбе ГЭС в Новой Каховке возможно было перебрасывать грузовики по хлипким временным мосткам, которые, в свою очередь, также подверглись бомбардировкам.
В последние месяцы снабжение войск на правом берегу Днепра — как и мирного населения Херсона — осуществлялось паромами и катерами. ВСУ пытались наносить по ним удары, но с переменным успехом: высокоточные ракеты РСЗО, наводимые с помощью GPS, не очень приспособлены для атак по движущимся целям. Тем не менее по крайней мере несколько раз войсковые паромы были повреждены ударами.
Но главное, такой вид транспорта имел низкую (по сравнению с мостами) пропускную способность. И кардинально увеличить ее российское командование не смогло: для этого не хватало транспортных средств (известно, что ВС РФ реквизировали у местных бизнесменов несколько барж, которые использовались в качестве переправочных средств). Кроме того, нужно было снабжать несколько сотен тысяч оставшихся в Херсоне и окрестных городах жителей (до войны там жили более 300 тысяч человек, но многие давно покинули российский плацдарм).
В итоге российское командование не могло радикально усилить группировку на плацдарме: для большего количества войск, чем нынешние несколько — вероятно, около трех — десятков тысяч солдат, просто не хватит возможностей подвоза боеприпасов, техники и продовольствия. Все, что нужно было сделать ВСУ в этих условиях для успешного наступления, — это собрать группировку, значительно превышающую российскую по численности.
Такая группировка была собрана, однако первый месяц наступления (с конца августа по начало октября) был для украинских войск скорее неудачным: прорвавшиеся через Ингулец войска были остановлены ВС РФ в степи, по ним непрерывно наносили удары артиллерия и авиация. ВСУ освободили несколько сел и поселков, но прорваться к Днепру им не удалось.
В начале октября украинское командование, пользуясь инициативой (то есть возможностью выбирать место для решительной атаки) и численным превосходством, смогло найти слабое место в российской обороне: удар был нанесен вдоль Днепра, где оборону держали мотострелки из истощенной предыдущими боями крымской бригады береговой обороны. Фронт был прорван на несколько десятков километров вглубь. В итоге всем российским войскам на северном участке плацдарма пришлось отступить, чтобы создать новую линию обороны. На ней фронт в целом стабилизировался, ВСУ начали собирать подкрепления для нового наступления.
Однако ситуация для российской группировки продолжала ухудшаться:
- ВСУ владеют инициативой и могут выбирать время и место для наступления.
- Усилить группировку ВС РФ было принципиально невозможно из-за недостатка снабжения.
- Ее положение в долгосрочной перспективе выглядело безнадежным: ей не поможет даже поступление на фронт большой массы мобилизованных. Рано или поздно украинские войска смогут провести удачное наступление (по той же методике, что в начале октября).
- Единственное, что могло спасти российские войска в Херсоне, — перехват инициативы в войне в целом (но на крупное наступление ВС РФ, очевидно, пока не способны).
Это самое крупное поражение российской армии за всю войну?
В политическом смысле — одно из самых. Российские войска, если верить словам Шойгу и Суровикина, должны покинуть Херсон — столицу аннексированной в октябре области, которая, с точки зрения Кремля, уже месяц входит в состав России. Правда, вместе с областным центром Украина получит контроль только над 23% территории Херсонской области (а еще полностью освободит Николаевскую область — в ходе оккупации 4% от ее территории с центром в городе Снигиревка "вошло" в состав Херсонской). Бóльшая же часть недавно аннексированной Херсонской области располагается на левом берегу. Там же находятся главные базы снабжения всей группировки ВС РФ на юге Украины (часть их находится в Крыму).
С военной точки зрения все несколько сложнее, поскольку российские войска займут более выгодные позиции, которые легче снабжать.
Но и тут есть свои но:
- Очевидно, что, по крайней мере до конца лета, среди целей войны для Кремля значился захват Одессы. В случае ухода с правого берега Днепра командованию ВС РФ придется отказаться от такой перспективы (повторное форсирование реки вряд ли возможно при массированном сопротивлении — а на то, что оно прекратится, рассчитывать не приходится).
- Отступление за крупную водную преграду (ширина Днепра в нижнем течении, а также Каховского водохранилища составляет от 700 метров до десяти с лишним километров в отдельных местах) позволит высвободить часть боеспособных войск. Но еще больше войск сможет перебросить на другие участки командование ВСУ. Кроме того, ВС РФ придется создать новую полноценную линию обороны по реке — без достаточного количества обороняющихся войск даже Днепр не станет непреодолимой преградой для наступающего. Линия обороны по реке теперь увеличится почти вдвое — примерно на 170 километров. Использовать второразрядные войска для обороны берега опасно.
- Под огнем украинской артиллерии и РСЗО теперь окажутся тыловые базы российских войск: например, в зоне досягаемости ракет РСЗО HIMARS — вертолетная база в Чаплинке Херсонской области (ее, скорее всего, придется переносить в другое место, что негативно скажется на прочности обороны по Днепру) и даже город Армянск в северном Крыму. Впрочем, большая часть территории Крыма останется за пределами дальности стоящих на вооружении ВСУ высокоточных ракет.
- Отдельная головная боль для российского командования — плотина Каховской ГЭС в Новой Каховке. В случае отхода на левый берег всех российских соединений часть дамбы окажется в руках ВСУ. Не вполне ясно, какой план обороны левобережной части плотины может быть у российского командования. Так, взрыв, который полностью выведет эту переправу из строя, может привести к резкому сбросу воды из Каховского водохранилища и затоплению в том числе селений на левом (по-прежнему оккупированном) берегу реки.
Российское командование точно выведет из Херсона все войска? Это не "военная хитрость"?
После вывоза из Херсона части мирного населения возможно — теоретически даже после заявления Суровикина — уменьшение плацдарма до "крепостей" в Херсоне и Бериславе (напротив Новой Каховки).
Такой план мог бы отчасти решить проблему снабжения: если оставить только несколько ближайших к Днепру небольших плацдармов, можно было бы убрать с восточного берега самых требовательных к объемам снабжения "потребителей" — мирных жителей и часть артиллерии. Последнюю можно было бы разместить на левом берегу, чтобы она поддерживала оборону в нескольких километрах от реки на берегу правом. Кроме того, оборона "крепости Херсон" решила бы главную политическую проблему — как объяснить сдачу "российской" областной столицы. О том, что Херсон должен стать "крепостью", ранее говорил и марионеточный "глава области" Владимир Сальдо.
Но такое решение "непростое" уже с военной точки зрения: снабжение через реку под огнем ствольной украинской артиллерии будет еще более затруднено, если вообще возможно. До сих пор российское командование предпочитало полностью эвакуировать войска из районов, где их нельзя нормально снабжать — из-под Киева весной, с острова Змеиный летом или с севера Харьковской области в сентябре, — а не вести борьбу в осажденных "крепостях" до последнего.
