Реестр для "массовых репрессий". Почему в России станет больше "иноагентов"  (21)

С 1 декабря в России вступает в силу новый закон "О контроле за деятельностью лиц, находящихся под иностранным влиянием". Госдума приняла его в конце июня и уже внесла в него и в полсотни других законов, включая уголовный кодекс, ужесточающие поправки. А правительство добавило жесткие правила их применения.

Всех, кто уже признан "иностранным агентом", с 1 декабря объединят в новом едином реестре. Туда же будут добавлять и новичков. При этом минюст будет публиковать не только имя, но и персональные данные таких людей — в том числе дату рождения, ИНН и СНИЛС.

Кроме того, будет создан новый реестр лиц, аффилированных с "иноагентами". Это сотрудники НКО- и СМИ-иноагентов, а также руководители и учредители всех этих организаций. В том числе — бывшие.

Пополнять новые реестры будет прежнее подразделение минюста: еще весной власти создали для этого спецдепартамент — "по защите национальных интересов от внешнего влияния". Его главу утверждает лично Владимир Путин.

Для включения в реестр до сих пор было необходимо обнаружить у потенциального "иноагента" иностранное финансирование. Теперь "агентом" будут признавать даже того, кто получил "иностранную поддержку" или просто попал под "иностранное влияние". Оно понимается достаточно широко. Влиянием будет считаться оказание любого "воздействия" — "путем принуждения, убеждения или иными способами".

Сейчас в России насчитывается 348 "иностранных агентов" — граждан и организаций. Би-би-си объясняет, в чем заключается реформа и какие новые запреты и угрозы она несет.

"Россия на протяжении многих лет последовательно придумывала все новые и новые виды иноагентов, в результате чего количество законов стало уверенно превалировать над их качеством, ясностью и удобством применения", — объясняет необходимость унификации правил управляющий партнер юридической фирмы "Марков и Мадаминов" Сергей Марков.

Сейчас в России действуют четыре реестра "иностранных агентов".

В реестр физических лиц -"иноагентов" минюст успел включить 62 человека — все они попали туда за "политическую деятельность" и якобы за связи с Украиной (получение от этого государства денег, имущества или "организационно-методической" помощи). Еще 147 граждан различных профессий — в том числе журналисты, юристы, правозащитники, ученые — попали в реестр "СМИ-"иноагентов".

Таким образом, власти России считают "иноагентами" уже более 200 человек.

В тот же реестр, предназначенный для СМИ, записаны 55 юридических лиц — как правило, это юридические лица медиа, например, "Медузы".

В старейшем реестре НКО-"иноагентов", из которого попавшие туда организации и благотворительные фонды исчезают в основном после самоликвидации, оставалось 63 НКО.

Наконец, самым малочисленным был реестр незарегистрированных общественных объединений -"иноагентов", в нем насчитывалось 11 позиций.

В зависимости от реестра, требования и санкции за их нарушения отличались: правила для них были закреплены в разных, в том числе отраслевых законах.

Главное принципиальное нововведение — это появление более широкого определения иностранного агента. Оно "настолько широкое, что законодатель просто обозначил перечень лиц, которые иностранным агентом быть признаны не могут", отмечает медиаюрист Сергей Марков.

В списке неприкасаемых — госорганы и аффилированные с ними лица. Это позволит властям избежать вопросов общественности о том, почему СМИ-"иноагентами" не признают, например, телеканал RT и агентство ТАСС, официально получающие иностранное финансирование. Также нельзя будет признавать "иноагентами" зарегистрированные политические партии и религиозные объединения.

По словам Маркова, в зоне риска оказываются все, кто не работает на государство или не связан с ним его скрепами, но продолжает публично высказываться, заниматься "политической деятельностью" или "сбором сведений, не составляющих гостайну, но которые при их получении иностранным источником могут использоваться против безопасности государства".

Другое заметное нововведение — появление реестра лиц, аффилированных с "иноагентами". Его также будет вести минюст и включать в него, например, сотрудников организаций-"иноагентов". Пока что закон не предусматривает никаких именно юридических ограничений прав для таких аффилированных лиц, кроме публикации их данных в открытом реестре. Но, конечно, стоит ожидать, что это лишь до поры до времени.

Кроме того, теперь все, кто собирается действовать в качестве "иноагента", должны самостоятельно подать на себя соответствующее заявление, в том числе и иностранцы, которые собираются приехать в Россию.

Исключить же "иностранного агента" минюст по новому закону может спустя год после отказа от "иностранного влияния" или перечисленных в законе видов деятельности. При этом в случае повторного включения в реестр добиться исключения удастся не раньше, чем через три года.

Аффилированных с "иноагентом" лиц могут вычеркнуть из реестра, если в течение двух лет они не будут связаны с этим "иноагентом".

По правилам, разработанным минюстом, в случае исключения из реестра информация об "иностранном агенте" с его персональными данными не исчезнет из реестра — туда лишь добавится пометка о его исключении.

Как и прежде, "иноагенты" должны будут ставить отметку на созданных или распространяемых ими материалах (текстах, видео и аудио). До 1 декабря это был знаменитый дисклеймер, который начинается со слов "данное сообщение". Теперь его чуть поменяли и сократили, а "данное сообщение" превратилось в "настоящий материал".

Как применять эту пометку, непонятно и экспертам, и самим "иноагентам".

Например, формально ее можно теперь не ставить на "бытовом контенте", тогда как раньше "иноагенты" лепили дисклеймер даже на фотографиях с детьми. По закону, он должен сопровождать те сообщения, которые как-то связаны с "иноагентской деятельностью". Какую деятельность минюст будет признавать "иноагентской", покажет практика — например, определение политической деятельности в законе настолько широко, что даже фотографии котиков в соцсетях могут быть признаны политическими.

В Центре защиты прав СМИ (признан НКО-"иноагентом") отмечают, что по новым правилам невозможно понять, как их применять в ряде конкретных ситуаций.

При цитировании или публикации материалов "иностранного агента" зарегистрированные в России СМИ по-прежнему обязаны это указывать в свободной форме. Медиаюристы напоминают также, что маркировать нужно и репосты твитов или публикаций "иностранных агентов" в соцсетях.

Новые правила расширяют количество запретов для "иноагентов". Им нельзя работать педагогами в государственных и муниципальных организациях, а также в целом обучать, просвещать несовершеннолетних и распространять среди них любую информацию. Это означает, что контент должен быть помечен маркером 18+, а носители, например, книги или диски — иметь специальную упаковку с такой пометкой (по аналогии с порнопродукцией).

"Иноагенты" не смогут быть членами избирательных комиссий с правом решающего голоса, участвовать в созданных властями консультативных, совещательных и экспертных органах, проводить независимую антикоррупционную экспертизу и публичные мероприятия. Последнее противоречит 31-й статье Конституции о свободе собраний.

"Иноагентам" нельзя будет служить чиновниками — как на гражданской государственной и муниципальной службе, так и в ФСБ, ФСИН, МВД, прокуратуре, Следственном комитете и Федеральной службе судебных приставов. При включении в реестр они будут уволены. Не смогут они и поступить на военную службу по контракту

На участие в госзакупках и отборе подрядчиков и поставщиков тоже наложен запрет.

"Иностранный агент" будет не вправе получать государственную финансовую поддержку. Формально к такой поддержке относятся "материнский капитал", а также другие формы помощи малоимущим и многодетным семьям, инвалидам и так далее.

По словам руководителя Центра защиты прав СМИ Галины Араповой (она сама признана "иноагентом"), среди доверителей ее центра есть "иностранный агент", который имеет статус инвалида и безработного.

Марков и Арапова говорят, что препятствий к этому нет: "иностранного агента" можно и мобилизовать, и призвать на срочную службу.

Присвоение этого статуса отсутствует в перечнях оснований и для освобождения от военной службы, и для признания человека не подлежащим мобилизации, предоставления ему отсрочки или брони, объясняет Марков.

Однако ситуация парадоксальная, считает он. "Формально в закон ввели запрет занимать любые должности на госслужбе, к которой относится и военная. Любой военнослужащий формально является должностным лицом, поскольку обладает должностью. Но в качестве основания для освобождения от службы или признания не подлежащим службе наличие статуса "иноагента" не ввели", — говорит Марков.

Кроме того, почти во все законы про силовиков внесли конкретные запреты на занятие должностей "иноагентами". А в закон о воинской службе — не внесли. И в решении вопроса о мобилизации власти эти запреты смогут игнорировать, отмечает Марков. "То есть запрет можно применять, а можно и не применять, в зависимости от того, как трактовать закон и считать ли любого военного должностным лицом", — говорит он.

Сайты "иностранных агентов" Роскомнадзор будет блокировать по решению суда о нарушении правил — например, отсутствии маркировки или отчета.

Применять упрощенную систему налогообложения "иноагентам" запретят.

Сбор сведений в сфере военной и военно-технической деятельности, не являющейся гостайной, станет еще более токсичным. За это и раньше могли включить в список физических лиц — "иностранных агентов", но до сих пор туда включали только за политическую деятельность.

Теперь включать в реестр "иноагентов" за сбор военных сведений будет проще — туда попадут не только те, кто получает иностранное финансирование, но и любые лица, находящиеся под "иностранным влиянием". Что власти посчитают таковым, опять же, покажет практика — понятие сформулировано слишком размыто.

При этом ФСБ расширила список сведений, сбор которых будет основанием для признания "иностранным агентом". К ним, в частности, помимо прежних 60 позиций, теперь относится информация о дислокации и передвижении войск, а также любые сведения о мобилизации.

Токсичным может оказаться научное и международное общение, изучение иностранных философов или аналитиков, членство в международных организациях, учеба в иностранных вузах — вплоть до обучения у носителя иностранного языка.

Кроме того, в реестре могут оказаться и те, кто получал помощь от "иностранных агентов" — в том числе, через посредников.

Юридические лица, ранее учрежденные "иностранными агентами", тоже будут становиться полноценными "агентами". Это означает, что в реестр могут включить, например, даже православный приход, учрежденный одним из "иноагентов".

Государство накладывает на "иноагентов" еще больше ограничений.

Их вклады, за исключением физлиц и индивидуальных предпринимателей, застрахованы не будут. Банки будут выдавать информацию о счетах "иностранных агентов" и тех, кого минюст только заподозрит в "иноагентстве". По мнению Галины Араповой, все эти нормы ставят под угрозу защиту персональных данных, информации о частной жизни и банковской тайны.

В законе появились нормы, которые можно назвать "нормами стукачества": там прописана обязанность минюста проверять сообщения госорганов, партий и общественных объединений, Общественной палаты, СМИ, граждан и организаций о тех, кого, по их данным, следует включить в реестр.

Минюст получит право проводить плановые и внеплановые проверки в отношении не только юридических, но и физических лиц. Ведомство сможет без санкции суда запрашивать и получать информацию об их финансово-хозяйственной деятельности у органов публичной власти и банков, хотя, например, в рамках оперативно-розыскных мероприятий это возможно только по решению суда.

Закон также наделяет минюст правом направлять своих представителей для участия в проводимых "иностранным агентом" мероприятиях. Теоретически это могут быть планерки, заседания совета директоров, собрания и вебинары, отмечает Арапова.

Формально на аффилированных лиц не будут распространяться требования к "агентам", но очевидно, что сам факт включения в реестр станет дополнительным инструментом запугивания.

Новое регулирование, по мнению Маркова, с одной стороны, становится удобнее и понятнее, но с другой — открывает новые горизонты для ограничения прав и политико-правового давления на неугодных. Безусловно, считает он, "стоит ждать как новой волны иноагентов, так и кратного возрастания количества исков к минюсту о признании присвоения [этого] статуса незаконным"

Впрочем, защитить свои права в борьбе с минюстом станет намного труднее. Галина Арапова предупреждает, что новые правила позволят не только массово включать "иноагентов" в реестр, но могут привести и к более массовым репрессиям за нарушение правил. "Они настолько неопределенные, что власти одновременно с их введением фактически освобождаются от обязанности доказывать их нарушения", — отмечает глава Центра защиты прав СМИ.

Когда закон об "иноагентах" впервые принимался в 2012 году, "была цель стигматизировать, а сейчас уже — уничтожить гражданское общество, да и просто активных неравнодушных людей", комментировал Би-би-си нововведения еще на стадии их разработки юрист Григорий Вайпан.

"Уровень мер контроля, которые предусматривают новые правила, в первую очередь помешает работе "иноагентов", — прогнозирует Галина Арапова. Организации, по ее мнению, будут изматывать проверками и подводить под ликвидацию, как это произошло с "Мемориалом" (был признан "иноагентом" и ликвидирован якобы за нарушение требований отчетности). А людей-"иноагентов" будут изматывать новыми, еще более неопределенными требованиями.

Такое бремя, считает она, фактически направлено "на выдавливание людей из деятельности, связанной с активной гражданской позицией или вообще — из страны".