История с отстранением и восстановлением (по решению суда ЕС) в должности главы Банка Латвии Илмара Римшевича, обвиняемого в вымогательстве и получении взятки в особо крупном размере, — это не дыра в законах Латвии, а просто уникальное стечение обстоятельств. KNAB все сделал правильно, — уверен глава Бюро Екаб Страуме, который пришел на радио LR-4, чтобы ответить на вопросы ведущей передачи "Действующие лица" Валентины Артеменко и журналиста портала Delfi Кристины Худенко.
"Ситуация, конечно, интересная, но ничего чрезвычайного не случилось, — уверен Екаб Страуме. — Уголовное дело против обвиняемых — в прокуратуре, оно продолжается. То, что одна из мер пресечения была остановлена Европейским судом, это на данный момент не имеет такого уж большого значения".
Страуме пояснил, что решение об отстранении от выполнения должностных обязанностей Римшевича принималось в строгом соответствии закону: "Когда уголовное дело началось и выбиралась мера пресечения, выбора не было. В библии любого следователя — уголовно-процессуальном законе Латвии — четко сказано: если есть подозрение, что кто-то совершил уголовное преступление, суть которого связана с занимаемой должностью, такая мера применяется ВСЕГДА. Это не тот случай, когда преступление не связано с должностью, например, кто-то из должностных лиц побил свою тещу…"
На вопрос, не является ли история с восстановлением Римшевича в должности следствием "дырки в Законе", Страуме ответил отрицательно: "Просто дело Римшевича — уникальный случай. Такого раньше никогда не было, и неизвестно, повторится ли когда-то еще, чтобы должностное лицо Латвийской республики одновременно занимало должность в Европейском Центральном банке… Но при всем при том, нельзя забывать, что преступления, в которых обвиняется это должностное лицо, были сделаны в Латвийской республике".
Почему же Латвии не удалось объяснить эту коллизию в суде ЕС? Екаб Страуме считает, что представителям Минюста пришлось выбирать из двух зол меньшее: "Что происходило в суде ЕС? Во время слушаний суд ЕС запросил доказательства вины Римшевича из его уголовного дела, которые бы подтвердили бы, что меру пресечения (отстранение от выполнения обязанностей) применили правильно. На вопрос латвийской стороны, будут ли эти данные и свидетельства предъявлены также стороне Римшевича, суд ЕС ответил "да". И тогда ведущий дело латвийский прокурор принял решение не передавать доказательства в суд ЕС…"
По мнению Страуме, это решение было из разряда "иногда выгоднее проиграть бой, но выиграть войну". Оно исходило исключительно из соображений того, чтобы уголовное дело против Римшевича, в конечном счете, как можно быстрее и результативнее, дошло до суда.
Почему же, при всем при том, дело движется так медленно? И тут у Страуме есть ответ: "Пока дело расследовалось в KNAB, до передачи его в прокуратуру и применения статуса обвиняемого, подозреваемые лица отказались давать какие-либо показания — имели право. Когда все наши доказательства довольно быстро ушли в прокуратуру, обвиняемые поменяли тактику. Теперь они решили показания давать. Если бы этого не случилось, думаю, дело ушло бы в суд еще в конце прошлого года. Но после смены тактики, все показания обвиняемых надо проверять — это требует времени. В демократической стране у обвиняемых есть право себя защищать — это нормально. Потому все и затянулось".
Если все так медленно и с переменным успехом, то надо ли было на старте устраивать такое шумное задержание? По утверждению Страуме, "шумная помпа" никак не была целью KNAB. И если бы в ту пятницу (16 февраля 2018 года), когда было принято решение о задержании, Римшевич находился в Латвии, никаких камер и журналистов не было. Его взяли бы тихо, и лишь потом об этом стало бы известно всем. "Но он был в Испании и возвращался, уже было задержано другое лицо и шли обыски. Поэтому не удивительно, что к его прилету журналисты ждали. А мы просто делали свою работу, наилучшим образом, каким возможно".
26 февраля суд Европейского союза отменил решение об отстранении Илмара Римшевича от должности президента Банка Латвии. В постановлении говорится, что даже временный запрет на исполнение должностных обязанностей считается отстранением от должности.
