Выполнив свой гражданский долг, я зашел на второй избирательный участок в той же школе, где должны были голосовать мои жена и дочь. Вместе мы покинули участок, однако то, что я там увидел, вызвало у меня тревогу.
На этих участках я голосовал и раньше, но на этот раз почувствовал себя иначе. Участки размещались в совершенно неподходящих для этого помещениях — каждый в расширенном школьном коридоре, где в углу незаметным образом находилась урна. Около урны свободно стояли люди, которые ожидали своей очереди для получения бюллетеней и конвертов. Заполнять бюллетени можно было в соседнем классе. Чтобы бросить конверт в урну, нужно было вернуться в коридор, потолкаться с теми, кто стоит в очереди, и лишь потом подойти к урне.
Это напоминало самообслуживание в супермаркете, но там есть хотя бы видеонаблюдение. На участке я этого не заметил. Было ощущение, что в комиссии работает очень мало людей. Все они, не поднимая головы, раздавали бюллетени и конверты. За помещениями присматривал только один человек, который ни во что не вмешивался. Все могли ходить и ходили, где хотели. Не было никаких проблем, чтобы попасть на участок и незамеченным подойти к урне. Я сам чуть не испортил выбранный бюллетень. При желании я мог без проблем взять в коридоре другой бюллетень и положить его в свой конверт. Хотя, насколько я понимаю процедуру, дополнительные бюллетени должны быть доступны только на выходе из участка. Те, кто получил бюллетени и конверты, мог без проблем уйти, чтобы отдать (продать?) их кому-то другому. Как я уже отметил, ничто не мешало мне пройти на другой избирательный участок в этом здании, где я не был зарегистрирован, проверить все кабины для голосования, изучить обстановку и выйти, констатировав, что мои дамы уже ушли.
Конечно, на этих участках не было никаких наблюдателей. Страшно представить, что могли натворить сами комиссии в день или ночь выборов (или в течение трех дней и ночей до этого). Ведь это возможно, если комиссии или их отдельные члены симпатизируют какой-либо политической силе, а особенно — власть имущим, которые их и назначили. Неизбежно закрадывается мысль, что, мягко говоря, отсутствие порядка на избирательных участках — это не случайность, а организованная среда для фальсификации итогов выборов.
Мое беспокойство усилила информация об активности избирателей в Риге и всей Латвии. Если в Риге проголосовали 55,54%, то в остальной Латвии явка была лишь чуть больше 40%, а в Земгале и того меньше. Только в Видземе она приблизилась к 45%. Это значит, что в остальной Латвии активность снизилась примерно на 10%, а в Риге — лишь на 3% (если сравнить в выборами 2009 года). Это можно попытаться объяснить тем, что среди эмигрировавших сравнительно мало рижан. Но, боюсь, это не единственная причина.
Если при таких условиях все или часть комиссий на рижских участках действовали "организованно" с или без участия (центральной) избирательной комиссии Рижской думы, им не составило бы труда "дополнить" содержимое урн конвертами с "необходимыми" бюллетенями и одновременно внести фамилии и подписи в списки избирателей. Это было бы особенно легко, если бы заранее были установлены избиратели, которые точно не смогут прийти на выборы, но являются сторонниками "нужной" политической силы. Также в списки избирателей можно было внести других лиц, которые не ходили на прежние выборы. Можно было просто рискнуть, понадеявшись, что никто из них не придет и на этот раз. Если бы они пришли, не составило бы труда дать им расписаться в другом "окошке". Само построение списка избирателей, куда надо вносить подпись, является довольно странным. При этом возможность нарваться на настоящего активиста, который побежит куда-то жаловаться, ничтожна.
При таких манипуляциях показатели активности неизбежно возрастают. При этом организаторы должны держать себя в рамках, чтобы не вызывать подозрений. Кажется, на этот раз в Риге показатели явки находятся на самой границе правдоподобности, если ее не превышают.
Но больше всего удивляет заявление ЦИК о том, что списки избирателей не будут сканировать. Что характерно, самые большие проблемы со сканерами были именно в Риге. Если учесть, что бюллетени и, видимо, списки избирателей вскоре после выборов будут уничтожены, исчезнет единственное доказательство возможного мошенничества. Даже в электронном документе неголосовавшие граждане не смогут проверить, не проголосовал ли кто-то вместо них. На самом деле, если бы даже и было достаточно много таких случаев, нужно было бы сильно постараться, чтобы доказать, что этот избиратель не голосовал сам. Ведь в паспорте или другом документе нет никаких отметок. Единственный вариант — доказать, что подпись была подделана.
Чтобы уменьшить риск махинаций, ЦИК должна опубликовать в интернете информацию об использовании избирательного права с авторизованным доступом. Это позволит каждому убедиться, что никто не голосовал вместо него. Не знаю, оспорит ли кто-нибудь проведение выборов в Риге, но причин для этого хватает.
Это обстоятельство непременно должен оценить Совет национальной безопасности, ведь фактически это вопрос сохранения демократии и безопасности страны, если (пусть лишь теоретически) есть возможность манипулировать многими процентами голосов избирателей. Эту опасность надо устранить до выборов Сейма, если мы не хотим в близком или далеком будущем на собственной шкуре ощутить прелести "демократии" белорусского типа.
Перевод DELFI
