Поуехали: Израиль. Как жить в стране, где есть только религиозные браки, а девушки служат в армии  (166)

C начала века Латвию покинуло около 270 тысяч жителей — это чистые потери "уехавшие минус вернувшиеся". Портал Delfi запустил серию материалов "Поуехали" о том, как наши бывшие соотечественники живут в разных городах и странах мира: почему покинули родину, как выбрали новую гавань, какие трудности встретили, что привлекло на чужбине, кто им помогает и мешает, чем отличается менталитет и порядки новых сограждан, при каких условиях они бы вернулись в Латвию.

"Тогда в 90-х все родители пребывали в легкой панике и искали возможности сбагрить в счастливое будущее хотя бы детей, — вспоминает Маша. — Претендентов в НААЛЕ набирали по всему бывшему Союзу. Надо было пройти собеседование и провести месяц в подготовительном израильском лагере, где понемногу освоили иврит. Из Латвии туда ехали, в основном ученики еврейской школы, в мой год из 40-й рижской приехала лишь я одна. Впоследствии шло распределение по разным учебным заведениям Израиля. Мне досталась школа в Герцлие (под Тель-Авивом), где учились дети из Кустаная, Ростова-на-Дону, Питера… из Прибалтики — я единственная.

В Риге я была единственным ребенком в семье, в меру избалованным — жила в достатке, училась в хорошей школе и росла в любящей среде. До того в Израиле я была лишь пару раз — он производил очень благостное впечатление. Казалось, если приедешь туда жить — тебя прямо с трапа на руках снесут. А тут все напоминало детдом: собрались какие-то бесхозные "сиротинушки" — было ощущение, что с нами может произойти все что угодно, и никто не заметит.

Поначалу я собиралась интегрироваться с коренными израильтянами, но тех в нашей школе было мало, и они сильно от нас отличались — вольностью нравов, которая проявлялась даже в драных джинсах и обрезанных ножницами майках. Они были в шоке от нашей русской математички, которая называла их "продавцами фалафеля" и орала на чистом иврите с кондовым русским акцентом. Пытались на нее жаловаться, месяца три побрыкались, а потом зауважали… В основном же там учились постсоветские чувачки с претензией на гениальность — люди, с которыми в другой ситуации я бы вряд ли дружила. Так что моя компания — две девицы и с десяток мальчиков — сложилась лишь к третьему году учебы".

С шести лет начинается школа. В Израиле они, в основном бесплатные и государственные — туда попадают по месту жительства. Есть и некоторое количество необычных школ c разными претензиями — французская, шотландская, антропософская, демократическая и прочие. Мой ребенок учится в третьем классе нерайонной школы искусств. Чтобы туда попасть, надо пройти вступительные экзамены — станцевать, спеть, нарисовать. А также оплачивать услуги школьного автобуса и дополнительные учебные часы — по рисованию, лепке, актерскому мастерству и т.д.

Насчет этой оплаты все время идет борьба между Министерством образования и школами. Это любимая израильская тема: мы капиталисты или социалисты. Ведь если школа платная, то она недоступна любому ребенку. (Вопрос из той же серии: легально ли иметь частную медицину параллельно с общественной? Может, пора все частное запретить и закрыть?) После очередной заварухи появилось ограничение на сумму денег, которую можно сдирать с родителей — наша школа слегка подешевела. Если до разборок она обходилась приблизительно в 250 евро, то после — в 200. Но и часы занятий тут же убавили.

Мой ребенок заканчивает третий класс — до сих пор не принес ни одной оценки. Помню, когда я читала табель первоклассника, чуть не прослезилась, настолько трогательно и с любовью подбирая слова учитель описывал достижения ребенка в целом и по разным предметам в отдельности: "я вижу, как ты стараешься…", "у тебя получается все лучше и лучше…"… И это при том, что мой ребенок — не самый прилежный и спокойный в классе.

В Израиле — огромные классы. Недавно на число детей ввели ограничения до 35 человек, но вместе с моей дочкой учатся больше сорока детей. Часть времени их делят на группы, но все равно, я не понимаю, что с ними можно делать, кроме как следить, чтобы они друг друга не поубивали. В кабинетах они сидят кучками, человек по пять, которые периодически меняют состав. Родителей тоже все время стараются припахать к процессу. Уже на первом родительском собрании всех поделили на какие-то комитеты, каждый из которых организует какое-нибудь общественное мероприятие — праздники или выпускной. Периодически классная руководительница ищет добровольцев на разные подвиги — сопровождать в походе, привезти какие-нибудь материалы для учебы. И добровольцы всегда находятся, несмотря на то, что в большинстве семей — как минимум трое детей.

В Израиле совершенно нормально, что дети ходят босые, сопливые и полуголые. Русские мамы, которые приносят в гости свои тапочки, выглядят забавно. Тут никто не гоняется за ребенком с кофтой по детской площадке. И к самим болезням, типа простуды, относятся весьма пофигистски. Ребенок, который истекает соплями в школе — это нормально. И ребенок, который принес из садика вшей — в порядке вещей. Да, неприятно — все чешутся, мажутся и пытаются этих вшей уморить — но, в общем, это рабочие будни, а не событие из ряда вон.

В школах не кормят, что я считаю сущим безобразием. В "началке" уроки идут до часу — потом продленка, платная — около 250 евро, но там уже кормят. Причем, как продленкой, так и едой в продленке занимаются отдельные компании — по системе аутсорсинга. И еда там непременно кошерная. В Израиле вообще вся еда на большое количество людей (в армии, министерстве, учреждении и т.д.), в том числе и в больших сетевых супермаркетах, скорей всего, будет кошерной. Только недавно появилась одна сеть, где этим не заморачиваются.

Наша школа — светская, но и там изучают Ветхий завет. Он преподается, скорее, не с религиозной точки зрения, а с исторической и культурологической. Также есть предмет под названием "Родина". Судя по тому, что я видела, это похоже на основы права. Например, детям предлагали разработать законы поведения в классе — такую местную конституцию. Большое внимание уделяется социальным вопросам. Но мы тут все собрались довольно левые и подозреваем, что наше Министерство образования все же потихоньку пытается промыть детям мозг на еврейские темы, чему мы противимся.

В нашей школе (и не только) есть целая философия, как отмечать детские праздники. В начальных классах практикуются периодические дни рождения на пять-семь человек. Обычно заправляет всем платный массовик-затейник, но благодаря тому, что именинников много, выходит недорого — около 100-150 евро на ребенка. Или, например, детей, которые сами не подружились между собой, пытались сплотить искусственным образом — разбили на группы по 4-5 человек и заставляли по очереди ходить к каждому в гости. Даже не знаю, что об этом думать.

- После школы ты получаешь аттестат, по которому особым образом вычисляют твой средний балл — дают определенные очки за профильные предметы, а за самые тяжелые предметы — еще и бонусные очки. Хороший средний балл должен быть выше ста.

Есть еще отдельный психометрический вступительный экзамен, который проводится отдельным Центром экзаменов и оценок. Сдавать его можно на родном языке, вообще не зная иврита. Система — тестовая, чем-то напоминающая сдачу TOEFL. Проверяют твои знания английского, математические способности и словесное (вербальное) мышление. Пытаются выяснить твой словарный запас, владение всякими редкими словечками, оборотами, глубину мышления. Это считается средством прогнозирования шансов на успех в занятиях. В вузах твой средний балл по аттестату оценивают наравне с результатами психометрии.

На моем медицинском факультете в Иерусалимском университете проводилось еще дополнительное собеседование поступающих. Тогда это была редкость, а сейчас — повсеместная практика во всех медицинских вузах.

Высшее образование в Израиле не такое дорогое, как в США, но денег стоит. Например, мое оценивалось что-то вроде 3 тысяч евро в год. Как репатрианту, служба абсорбции погасила мне оплату первых двух лет, плюс я получила еще какие-то деньги за службу в армии: там часть платят деньгами, а часть кладут на специальный счет, который можешь использовать на определенные цели, в том числе — учебу. Этих денег мне хватило, чтобы частично покрыть расходы за третий год. Впоследствии репатриантам перестали просто так давать деньги, их стали припахивать к разным общественным проектам, как волонтеров. Например, мою знакомую приставили к отделению в больнице — несколько часов в неделю отвечать на звонки.

Учились мы шесть лет, а потом еще полгода сдавали экзамены. За ними — год интернатуры и специализация: хирургические специальности (урология, ЛОР и т.д.) — лет шесть, другие — три-пять. Начинаешь самым низким по рангу, под присмотром старших товарищей, но постепенно становишься все более самостоятельным. В числе прочего, молодых врачей обучают некоторым тонкостям для работы с разными пациентами, чтобы не попасть с идиотскую ситуацию. Например, врачам-женщинам на приеме мужчин-ортодоксов нельзя закрывать дверь, чтобы не рождать "подозрения на уединение". В либеральном Тель-Авиве хорошо бы понимать, как общаться с геями, лесбиянками и трансгендерами.

Как семейный врач, я практиковалась года четыре. Сперва просто смотрела, потом принимала в смежной комнате с опытным врачом. Год стажировалась в терапии, полгода — в педиатрии, три месяца — в психиатрии, потом — в онкологии, дерматологии, ортопедии, гериатрии… Ты можешь сам выбрать несколько разных коротких ротаций. В последней поликлинике ты уже работаешь совсем как самостоятельный врач, но в любой момент можешь советоваться со старшими — по телефону. После всех практик — окончательный экзамен на лицензию специалиста.

- В армию обычно идут после школы. Конечно, от нее можно отвертеться, на время или навсегда. Например, сперва пойти учиться, а потом — в армию, но это глупо, ведь тогда служить придется в 25-26, когда у тебя работа и/или семья. Отучился ты на врача, тебе дают годик поработать в больнице и засылают куда-то далеко лечить солдат, у которых — одна болезнь, хитрость, чтобы от чего-то отмазаться. В итоге, ты толком не заканчиваешь специализацию, и потом надо все вспоминать-наверстывать.

В общем, я пошла туда в 18 лет — в 1998 году. И в этом возрасте есть в армейской службе что-то подростковое вроде игры в "Зарницу". На тот момент девичья служба длилась год и 8 месяцев. Никакого армейского гендерного равноправия там не было — девицам не поручали особо опасных миссий и не отправляли в боевые части, где пули над головой свистят. Это для мальчиков, у которых и служба подольше, а потом до 45-50 лет продолжается резервистская служба, когда их периодически вызывают на сборы — примерно по месяцу в год. Впрочем, за время, прошедшее с моей службы, девушки отвоевали себе немало шансов послужить родине — сегодня есть и женщины-летчики, и женские боевые подразделения….

Служба начинается с курса молодого бойца. Девичий курс длился три недели: дают "форму Б" (заношенная до дыр роба и шапка, которая лично мне не налезала на голову), забитое ружье, УЗИ и гоняют. На сон — ровно 6 часов в сутки, включая душ и почистить зубы.

После курса большинство девиц отправляют секретаршами какого-нибудь тылового офицера — они ему варят кофе и пишут бумажки. Недавно про это сняли очень смешной, даже издевательский фильм. Если же твоя жизнь чуть более удалась, то тебя отправляют на какой-нибудь спецкурс. Мне, например, достался курс снабженца — должна была пересчитывать армейское довольствие и заполнять бумаги на базе. Поскольку мой командир был уверен, что таким малолеткам, как я, ничего нельзя доверять — он все делал сам. Я же писала письма, читала книги и дежурила на кухне.

Первую часть своей армии я только и делала, что мыла посуду. Как я поняла, там существовал норматив: на базу в сто и больше человек полагалась посудомоечная машина, а поскольку на моей базе было около 95 человек, все надо было делать вручную. Поскольку база располагалась на оккупированной территории, нас довольно прилично кормили. При этом особой опасности не было — посидишь-посидишь, а на выходные, если не дежуришь, приезжает автобус и увозит тебя в мир, где можно носить выданную в военкомате форму А — новую, приличную, на тебя пошитую.

На вторую половину службы меня, вообще, перевели на базу под Тель-Авивом. Там я посуду мыла реже, зато ночами надо было охранять ворота, с ружьем наперевес. Завершила я службу с тремя нашивками, толком не зная, что это значит. Я в то время снимала комнату в Тель-Авиве, у 90-летней канадской бабули — она сообщила: you are a capral now!

Общее мнение про израильскую армию такое: на фоне местной разгильдяйской ментальности и слишком мягкого отношения к детям, это такой собирающий момент, который превращает детей во взрослых — первое место, где вчерашним парниковым цветам дают по зубам.

На самом деле ничего сложного в службе нет. Лично мне было обидно тратить на это месяцы бурной молодости, но многие умудрялись даже в армии веселиться и крутить романы. Когда живешь в мирном Тель-Авиве, трудно осознать, зачем вообще все это нужно — все расслаблены и пацифистски настроены. Какая война? Хотя, бомбоубежище у нас в здании есть — комнатка в подвале. На прошлом месте жительства оно было таким загаженным, что никто туда не спускался. Когда орала сирена, мы выходили на лестницу и знакомились с анатомией полуголых соседей. Это тоже было похоже на некую игру. Помню, как-то мы с кавалером лежали на пляже, когда зазвучала сирена. Куда там деться? Сидели на камушке в обнимку и ждали, пока все утихнет.

Есть некая корзина обязательных медуслуг, которая каждый год утверждается правительственной комиссией — больничные кассы должны предоставлять ее всем. Конечно, качество обслуживания и уровень врачей в разных местах могут отличаться, но плюс-минус — все похоже.

Страховку ты выплачиваешь каждый год вместе с налогами. Это 5 процентов — за здравоохранение, 7 процентов — за соцстрахование. Если не работаешь, то надо платить в кассу фиксированную сумму в районе 100 долларов. И ты получаешь то же обслуживание. За поход к семейному врачу ты уже не платишь ничего, но за других специалистов — минимальная плата все же берется (обычно, это в районе 4 евро). Лекарства, кроме тех, что в "корзине" оплачиваемых государством — тоже платные, их стоимость компенсируется только людям, сидящим на "социале".

Зубные, основном, платные. Но сейчас ввели бесплатную практику для детей до 12 лет. Правда, этим врачам слабо платят, соответственно и работают большинство так себе. "Скорая помощь", если тебе ее не вызвал семейный врач, стоит денег — около 150 евро. Если же ты потом остался лежать в больнице — ты освобождаешься.

Через ту же больничную кассу можно купить и дополнительную страховку — она стоит порядка 10-20 евро в месяц, в зависимости от возраста. Это дает серьезные скидки на разные платные услуги. Плюс можно оформить частную страховку (для здоровых и молодых она стоит в районе 50-70 евро в месяц), которая покроет иглоукалывание, физиотерапию и операции в частном секторе, если ты не хочешь в порядке общей очереди, а хочешь у определенного врача — или плати круглые суммы, или делай по частной страховке. Также она может компенсировать, например, пересадку органа за границей. Такие дорогие, но редкие вещи. Или онкологические лекарства, которые только появились и не вошли в корзину.

Например, дорогая "кейтруда" для лечения определенной мутации меланомы, которая в Латвии в "корзину" оплачиваемых не входит, в Израиле — вошла. И есть еще несколько разновидностей очень дорогих лекарств нового поколения, которые при определенном наборе симптомов, покрываются общей страховкой, а в других случаях их можно получить по частной страховке. Также в "корзину" входят и операции по смене пола — такая уж тут противоречивая страна.

В общем, уровень медицины тут, в целом, очень приличный. Мне никто не ставит лимитов на количество направлений к специалистам, и я особо не сопротивляюсь пожеланиям пациентов, тем более что тут есть мода судиться с врачами, если пациент решит, что ты вовремя куда-то не направил, чем ухудшил его здоровье. Поскольку израильтяне любят себе что-нибудь попроверять, очереди везде немаленькие. И все с этим управляются по-разному. Например, даю я направление на колоноскопию: пациент Вася умудрится пройти ее за два дня, а пациент Федя через две недели позвонит и пожалуется, что его примут только через три месяца. Если ты в меру настырный, то все произойдет. В случае чего, можно подавить на больничные кассы — написать грозное письмо, что собираешься переходить к другим, где нет таких безобразных очередей.

За свою карьеру я работала в четырех поликлиниках. В первой среди пациентов были довольно религиозные тети с покрытой головой. В предпоследнюю, в центре Тель-Авива, стекались продвинутые яппи, модные геи и молодые актрисы. Был один смешной американский гей, у которого все жалобы были исключительно ниже пояса. Мы там все изучили. В итоге он сказал: рад, что мы вместе прошли через этот объединяющий опыт.

Традиционно тут все мальчики — обрезанные. Не обязательно по религиозному обряду — это может сделать просто хирург. Но есть какие-то группы молодежи, которые из идеологических соображений своим детям этого не делают.

Сейчас я работаю в районе Яффа и по другому профилю — с больными, которые не могут выходить из дома. Там живет довольно много арабов, с которыми до сих пор было приятно иметь дело — они очень уважительные, на контрасте с израильтянами, которые нередко бывают довольно наглыми, громкими и фамильярными.

- В Израиле прожиточный минимум — 1800 шекелей, то есть около 400 евро. До этого минимума государство доплачивает всем. Правда, минимальная зарплата — вдвое больше.

Подоходный налог — прогрессивный. С зарплаты до 1952 шекеля (почти 500 евро) — 10%, до 3890 шекелей — 20%, до 10 250 шекеля — 30%… С доходов больше 18 590 шекелей в месяц (4000 евро) государство забирает себе половину.

Кроме того, работодатели отчисляют в Пенсионный фонд 7,5%, а работники — 5,5%. На социальное страхование и здравоохранение забирают еще 12%. То есть тут вполне реально получать меньше половины того, что тебе платят.

Цены за последние годы тоже как-то постепенно и зверски выросли. Все ужасаются. В том числе и на аренду квартир. За построенную в 50-х годах неремонтированную квартиру в две с половиной комнаты на 4-м этаже без лифта, но в очень хорошем месте, мы платим 1300 евро в месяц. Плюс земельный налог около 70 евро в месяц и коммунальные услуги. Летом тут очень жарко, с кондиционерами за два месяца электричества набегает на 250 евро, зимний счет поменьше, особенно если тепло. Вода — еще около 50 евро.

Сходить вдвоем в ресторан и хорошо поесть с вином — около 100 евро. Но, если хочешь просто поесть, то пита с фалафелем за 5 евро — вполне реальна. Полная страховка для моей старенькой машины — около 1000 евро в год…

Английский тут знают чуть ли не все. Носители этого языка могут довольно далеко дойти в карьере, не зная иврита совсем. Со мной работал ревматолог, который все заключения писал по-английски. Это нормально, тем более, что вся учебная и профессиональная литература у врачей — американская. А вот немецкий язык традиционно нигде не преподается, есть люди, которые принципиально никогда не купят фольксваген, немецкую стиральную машину и не поедут в Германию — в основном пожилые. А вот у продвинутой молодежи появилась мода уезжать в Берлин.

Когда-то я думала, что личную жизнь смогу устроить только с человеком, который говорит по-русски. Но когда после немалого количества лет, прожитых в Израиле, случились первые отношения на иврите, я поняла, что, может, и не разбираюсь во всех нюансах языка, но вполне способна рассмешить и выразить все, что надо. Хотя, вообще-то, процесс моей интеграции не прекращается до сих пор. Только через 20 лет я начала чуть больше разбираться в местной музыке. В том числе, и благодаря очередным отношениям.

Я поняла, что нет особого смысла выбирать друзей по национальному признаку. И нет необходимости заставлять себя становиться полностью израильтянином, отрекаясь от своей "русской части" — это ведь тоже ты. Вместе с гречневой кашей, которую большинство израильтян на дух не переносят, и тем, чем ты тут оброс… А поскольку тут все не очень воспитанные, что сильно облегчает общение — никаких особых условностей. И все же мои друзья, по большей части, русские. И общаемся мы с ними — по-русски.

- По ментальности я себя чувствую посередине, между приезжими и коренными. Но ближе — к последним, чем к тем, кто понаехал в последние десять лет. В целом к иммигрантам тут относятся нормально, но есть некая грызня между разными поколениями русскоязычных репатриантов. Предыдущие обвиняют нынешних, что те приехали сугубо из корыстных интересов.

Как тут говорят: есть Тель-Авив, а есть Израиль. Люди, живущие за пределами мегаполиса — совсем другие. Тель-Авив, особенно центр города, — весь такой левый и пацифистски настроенный. По любым предложениям вогнать людей в рамки поднимается такой шум в фейсбуке и газетах, что лучше не начинать — темперамент-то средиземноморский. В нашей школе учится мальчик, чья мама — раввин женского пола. На Новый год она трубила в рог-шофар. Это проявление прогрессивного иудаизма, но идет вразрез с официальной израильской религией.

Признаюсь, чем я тут дольше живу, тем больше меня бесят все эти ортодоксальные дела. Ты работаешь, платишь налоги, а их мужики обычно ничего не делают (только женщины трудятся). При этом в их школах (а они отдельные от "светских") есть обеды, которые бесплатны. Ортодоксы не служат в армии. Ортодоксы-пациенты все рекомендации светских врачей будут сверять с мнением раввина. И эта часть населения размножается с огромной скоростью — по десять детей в семье. В ортодоксальных районах средний возраст населения — 10 лет. И на всех детей платят пособие. Пусть небольшое, и не разгуляешься, но все же. А все почему? Потому что их партия в парламенте имеет большой вес, с ними все хотят составить коалицию, вот и задабривают.

В итоге многие процессы лишены здравого смысла. Скажем, тут нет светских браков — только религиозные. Если ты хочешь гражданскую процедуру, то придется делать это в другой стране, а по приезде — показать бумагу в израильском МВД и тебя запишут, как замужнюю женщину. То же, если брак хочет вступить пара мальчиков или пара девочек — они могут сочетаться в стране, где заключают однополые браки, и в Израиле им запишут, что все по закону…

Знакомая лесбиянка записывала в субсидированный садик ребенка. Пожилая дама поинтересовалась ее супружеским статусом. Когда ей обьяснили, что мама растит девочку на пару с подругой, которая удочерила ребенка, став второй мамой, дама пояснила, что подходящей графы нет и записала лесбиянку матерью-одиночкой. За "одиночество" им дали скидку…

Увы, Израиль меняется не в лучшую сторону. Люди какими-то агрессивными становятся. Последняя история — пожилой пациент сжег медсестру в поликлинике. Она ему сделала прививку от гриппа, а он решил, что это разрушило его здоровье, принес бензин и сжег ее. Конечно же, было много шума и забастовка медперсонала, но ситуация все равно удручает. Периодически в прессе пишут про жуткие случаи, как кто-то врача ударил — это не может радовать.

- Примерно раз в году я приезжаю к маме в Ригу, город моего детства. И каждый раз понимаю, что для меня Латвия — уже чужая страна. Стараюсь ехать в августе, когда в Израиле стоит невыносимая жара. Мне, вообще, в Тель-Авиве очень не хватает нашего балтийского холода и зелени.

Мои друзья в Риге живут хорошо — даже лучше, чем я в своем Израиле. Но вряд ли они отражают общую ситуацию, которую я представляю слабо. Мне-то в Риге всегда приятно отдыхать.

И все же в жизни для меня очень важное значение имеет работа. Если бы в каком-то виде и по какой-то причине встал вопрос о возвращении, для меня главным было бы найти ответ на вопрос, смогу ли я на новом месте получать такое же удовлетворение и удовольствие от работы. Если бы я видела, что люди не получают от медицины то, на что надеются, меня бы это очень расстраивало. Все же в Израиле, со всеми его недостатками и особенностями, система старается помогать своим людям. Для меня это и есть ощущение дома: когда я иду по улице, а пациенты со мной здороваются.