Читатель: об условиях и обслуживании. Как мне провели операцию в Рижской 1-й больнице  (203)

""По докторам" я хожу крайне редко, но тут получилось, что нужно было сделать одну плановую операцию. Её можно было бы сделать ещё в прошлом году, но уже в октябре все государственные квоты закончились; и притом, что страховой полис покрывает порядка 500 евро, доплачивать из своего кармана 300 мне совершенно не хотелось. Мы с врачом решили, что раз вопрос не стоит ребром, то в январе мы будем тратить государственные деньги. Эх, "как же тебе повезло, моей невесте..."

У меня, как и у большинства людей (кроме тех, кто на этом зарабатывает), слово "больница" или "операция" бешеной радости не вызывает. Однажды мне нужно было попасть к специалисту в Гайльэзерсе и я перепутал входы и случайно прошёл по онкологическому отделению. Если в Гайльэзерсе атмосфера вообще удручающая, где в серой действительности ходят призраки в белых халатах и зелёных шлёпанцах, то от онкологического отделения наступила депрессия не меньшая, чем когда-то от посещения неподалёку расположенного морга.

Поэтому мысль о предстоящей операции, конечно, была крайне неприятной и я старался о ней не думать. Особенно меня страшили всякие истории про неудачные случаи анестезии – кто-то после неделю блевал, кто-то всё чувствовал во время операции, кто-то вообще не проснулся, а кто-то, наоборот, так боялся во время операции проснуться, что не мог от этой мысли спать. Но время уже подходило, поэтому пришлось сделать все предварительные действия. Вопреки моим опасениям – анализы, кардиограмма, визит к анестезиологу – всё оказалось достаточно просто.

В назначенный день операции я приехал в больницу в 6:40, чуть раньше, чем было нужно. Если театр начинается с вешалки, то больница – с регистратуры. В регистратуре отдал направление и меня тут же спросили: "За плату?" – "Нет, тратим государственные деньги!" – "Правильно! Мы же зачем-то платим их государству!" Здравый смысл регистратора и любезное отношение сразу внушили доверие. Потом мне объяснили, как дойти до 10-го отделения и куда дальше обращаться.

Открыв дверь в отделение, я тут же столкнулся с надписью "СТОЙ! Дальше только в бахилах!". Так как порядок нужно соблюдать, а в лечебном заведении – особенно, то я бросил монету в автомат. Выпала упаковка в форме жёлудя. Скрэт из "Ледникового периода" был бы рад такому сюрпризу! В капсуле оказались две синие личинки, которые быстро трансформировались в безразмерные бахилы.

На стойке у медсестёр были дооформлены оставшиеся документы. "Странно, странно..." – бормотала медсестра – "оформили вас ещё до 7 часов... вероятно, вы им особо понравились". Мне дали подписаться под тремя документами, содержание которых я успел прочитать только по диагонали. В частности, я давал согласие на операцию и обязывался следить сам за своими вещами. "В палате вас будет двое: если уходит сосед – вы смотрите за его вещами. Вы выходите – за ними следит ваш сосед. Но особо не беспокойтесь – бомжей не держим!" – подытожила инструктаж строгая, но доброжелательная медсестра. "Сейчас мест нет, так что – ждите!"

Ждать на стуле в коридоре пришлось почти 4 часа. За это время я успел два раза заснуть, два раза проснуться. Кто-то, рядом подсевший, пытался выяснить что за операция "Ы" мне предстоит. Да! Щаз! Буду я с первым встречным обсуждать эти вопросы! От нечего делать я разглядывал всё и вся – что стояло и двигалось.

Первым делом я получил эстетическое удовольствие от качества ремонта. Здание больницы старое и при реставрации были возобновлены исторически сохранившиеся детали здания. Например, изящные точёные балясины деревянной лестницы на третий этаж были тщательно очищены от поздних наслоений краски и обнажали изначальную структуру дерева...

Вы никогда не замечали, что в Риге до сих пор сохранилось множество трансформаторных будок, которые сделаны в стиле античных храмов – с фронтоном и даже триглифами по углам? Такая, например, есть, недалеко от перекрёстка улиц Бривибас и Кр. Барона. А здание завода "Унион" ("ВЕФ"), осмотренное знаменитым берлинским архитектором Петером Беренсом? Вроде бы утилитарное сооружение, но с каким чувством эстетики построено!

...Так вот, эта лестница была тоже сделана в период, когда украшали всё и вся, когда вещи делали не только практичными, но и красивыми. В свою очередь, те элементы отделки, которые полностью износились до наших дней, были заменены на стилистически родственные. Например, мне очень понравилось внимание реставраторов к исторической плитке на полу (стоит она недёшево, надо сказать), или к внутренним дверям. При реставрации могли всё заменить на безликую современную плитку à la мрамор и поставить гладкие внутренние двери. Однако были выбраны не дешёвые решения, а те, которые максимально сохраняли историческую атмосферу.

Вторым делом я заметил, что народ по отделению ходит в основном не в бахилах. Понаблюдав за этим явлением и узрев в этом нарушение правил и непосредственную бактериологическую опасность, я обратился за разъяснением и выяснил, что бахилы должны надевать только посетители. Персонал и пациенты могут их не носить. При входе могли, конечно, уточнить инструкцию кому надо бахилы брать, но я недолго горевал по поводу неудачного капиталовложения – жёлудеобразная упаковка бахил оказалась весьма удобной для ношения различных мелочей, склонных теряться в неупакованном виде.

Наконец, мне сообщили, что палата свободна и что скоро повезут на операцию. Появился мой хирург и проинструктировал меня, но так как информации было много и я был поглощён эстетикой здания, то мы договорились, что мне дадут инструкции, я их выполняю и не забиваю голову ненужной ерундой.

Пришла медсестра и дала какую-то таблетку. "Это ещё зачем? Путёвка в Матрицу?" – удивился я. "Чтобы вы не волновались" – "А с чего вы решили, что волнуюсь? Мне, например, всё это жутко интересно!" – "Всё равно пейте, таков порядок". Слово "порядок" подействовало на меня магически и таблетка была мгновенно поглощена.

Через пару минут появились санитары с каталкой. Ощущения, когда тебя везут – непередаваемые. Дело в том, что зимой, и особенно в дождь, мы часто ходим в капюшоне, из которого видна только дорога. Когда же тебя везут на каталке, то в качестве дороги воспринимается низкий потолок. Сознание начинает виснуть. Блин, что за странная манера прикреплять светильники на полу?! Особенно вон тот, в виде наполненного гелием шарика! На какой-то момент я почувствовал себя человеком-пауком, гуляющим по потолку.

После "прибытия" меня завели в какое-то помещение. "Раздевайтесь и одевайте вот это. Да вы не стесняйтесь!" – "Я и не стесняюсь! А что, кто-то стесняется?" – "Ну, женщины, например". Хммм... может, не надо на них в упор смотреть в этот момент? Но эту ремарку я оставил при себе. Пришлось надеть бахилы, гигиеническую шапочку и что-то вроде фартука. Может, кто-то что-то перепутал и меня на кухню отправят отработать натурой моё местонахождение здесь, типа посуду или полы помыть? – "Теперь ждите, когда вас вызовут!".

Прошло минут пять и тут я слышу свою фамилию. Выхожу. Следующая фраза, которую я услышал, меня убедила в том, что сериал "Интерны" на самом деле – документальный фильм.

"Феррари подан!" – громогласно заявил санитар, показывая на каталку с красной подстилкой. Моё богатое воображение заставило себя почувствовать Шумахером, и, давясь со смеху, я кое-как устроился на этой каталке. Но это было только начало! Вскоре Остапа (т.е. меня) совсем понесло.

Пока меня везли, я с интересом разглядывал операционный блок и техническое оснащение. Перед посещением больницы у меня было стойкое убеждение, что тут всё будет как в Гайльэзерсе – старое советское, доживающее свой долгий век. Я не был в операционных залах Гальэзерса, поэтому стереотип возник от уровня состояния коридоров. Тут же всё было совершенно новое, идеально белое, современное. Я такой завораживающей красоты совершенно не ожидал.

Меня довезли до операционного стола и я на него перебрался самостоятельно. Вдруг рядом со мной нарисовалась девушка, которая сказала: "Здравствуйте, я ваша медсестра по анестезиологии" – "Здрасте! То есть это вы будете мне делать анестезию?" – "Нет, её будет делать доктор П., но я начну вас подготавливать". Мне вкололи в вену иглу и пошла какая-то жидкость. Отлично! Продолжим разговор!

"Странно: я думал, что мне, как в фильме, поставят маску на лицо и я тихо усну" – "Ну это обычно маленьким детям делают" – "Ну, я уже вроде далеко не ребёнок, хотя, как говорят, у мужчины первые сорок лет детства самые трудные! И кстати, а у вас тут холодно!" – "Сейчас я вам принесу одеяло". И мне принесли термическое одеяло, широко известное тем, что является обязательным компонентом любой автомобильной аптечки, но менее известное под названием изофолия.

Шуршание этого одеяла навеяло мне давние воспоминания, как я сдавал курс первой медицинской помощи в автошколе. В качестве препода по этой дисциплине нам попался молодой парень, не лишённый чувства юмора. Мы почти постоянно ржали от его высказываний. Сцена сравнения содержимого немецкой и польской аптечки до сих пор стоит у меня перед глазами. А выносящая мозг демонстрация польской маски для искусственного дыхания, которая не пропускала воздух ни в одном направлении, была просто незабываемой...

Я посмотрел на своего хирурга и сказал: "Доктор, меня вот всё гложет одна мысль с первого момента, как я вас увидел. Скажите, это не вы у меня принимали зачёт по первой помощи 15 лет тому назад?" – "Ну вот! Спалили меня при всех!" – сказал доктор и продолжил – "А в какой школе это было?" – "Ванагс" – "Да, было дело! Но очень давно!.. А как вы так это хорошо помните?" – "Ну как, фамилию-то я не помню, но – то же самое имя, тот же рост и та же борода. Я поэтому и подумал, что вы и тот экзаменатор и есть одно и то же лицо" – "Да, давно это было!.. Но вы хоть сдали зачёт?" – "Ну а как же! Я вашей кукле вдул так, что она свистнула!" В этот момент в операционной стало совсем весело.

Сестра по анестезиологии тут же подсуетилась, чтобы пациент вдруг не вспомнил что-то интересное о других участниках операции и быстро положила мне на лицо маску. "Ууу...какой приятный запах! Что это?" – "Просто кислород". – "Судя по атмосфере в операционной – это должен быть веселящий газ!" – "Нет просто кислород. Прежде чем вы заснёте, у вас может легко поплыть сознание" – "Это как после мухоморов? А яркие галлюцинации будут?" – "Нет, тут всё проще!"

Собственно, это было последнее, что я помнил из происходившего в операционной. Никаких галлюцинаций, никаких нарушений сознания не было. Момент потери сознания я абсолютно не помнил. Было, как в одном фильме Тарантино: надпись на весь экран "Одна бобина с фильмом пропала" и... действие продолжается. Очнулся я уже в палате всё под той же изофолией.

Потом была рутина – первый обед после суточного голодания. Что-то вроде мелко рубленного голубца, чай, два куска хлеба и кубик масла, метод сервировки которого был не совсем ясен, так как нож не предлагали, а скальпель я постеснялся спросить. Я решил не мудрствовать и раздавил его между двух половинок ломтя чёрного хлеба. Получился диетический сэндвич. Было вкусно.

Потом я приходил в себя. Нет, ничего особо не болело, голова не гудела. Гораздо хуже себя чувствовал мой сосед по палате, который маялся спиной и, как я выяснил, это была его уже третья операция за последний год. И вот ему сейчас нужно выложить почти 900 евро, так как полис, который ему купил щедрый работодатель, практически ничего не покрывает, и вот он всё занимает и занимает у родственников и друзей деньги на оплату лечения. Если мои расходы по больнице составили ровно 123 евро, то, конечно, расходы моего соседа (а он простой работяга) по моим представлениям были чудовищные. Наше государство сейчас тратит 3 миллиона евро на обустройство "приюта" для всяких пришлых босяков, а наши граждане должны сами оплачивать лечение! Возникает вопрос: всё-таки зачем мы платим налоги государству, если ими будут пользоваться другие?!

На следующее утро был не менее вкусный завтрак из пшённой каши с тем же набором хлеба, масла и чая. Ммм... со времён детского сада не ел пшённую кашу! Потом по традиции я сходил в душ, затем доктор меня осмотрел, сказал, что "с этим" можно сидеть дома и катапультировал меня домой.

"В общем, – подытожил я в разговоре с коллегой, – мне жутко понравилось. Я не ожидал, что там всё так красиво, современно. Было замечательное и внимательное отношение персонала. Здоровье – самое ценное, что есть у человека, но если болеть – то в Первой городской больнице это действительно приятно".

"И что, – растерянно спросила коллега, – вам даже не к чему было придраться?" – "Во-первых, я не придираюсь, а делюсь своими впечатлениями. Если мне что-то не нравится, то я это критикую, если мне что-то нравится, то я это хвалю. В данном случае я почти кипятком кое-что делаю. Во-вторых, придраться можно, как говорится, даже к фонарному столбу, а я всегда объективен"... и тут я призадумался...

"Да, вы правы, можно придраться к тому, что в душевой дозатор жидкого мыла был не возле душа, а возле раковины и пришлось пару раз шлёпать за ним в мокрых тапках по сухому полу. Ну и мне дали крошечное полотенце. Но знаете что? Я был бы рад, если в нашей системе здравоохранения это были самые большие напасти: нелогичное расположение мыла и проблема с махровым изделием".

Всем здоровья и не болеть!"

Присылайте репортажи и выигрывайте подарочную карту на сумму 30 евро! Правила - тут.Присылайте фото и видео на reporter@delfi.lv или отправляйте через форму для незарегистрированных авторов!