Усыновлять латвийских детей за границу можно лишь в крайних случаях, а так Латвия должна сама заботиться о них. При этом детдома должны постепенно исчезнуть: каждому ребенку надо обеспечить семью. Так считает министр благосостояния Латвии Янис Рейрс, который пришел на радио LR4, чтобы ответить на вопросы ведущей передачи "Действующие лица" Валентины Артеменко и журналиста портала Delfi Кристины Худенко.
В прошлом году, впервые за долгое время, число усыновленных в Латвии детей превысило количество тех, кого забрали в зарубежные семьи. Многие считают, что в стране экономически более благополучной, чем Латвия, обездоленного ребенка ждет лучшая судьба. Министр благосостояния Янис Рейрс убежден в обратном: "Мы в силах позаботиться о своих детях!" При этом на аналоге российского Закона Димы Яковлева он не настаивает, считая, что есть категории детей, которым может быть лучше именно за границей.
Деньги в бюджете на поддержку и обучение таких семей уже выделены. Ребенок будет находиться в приемной семье, пока не решится вопрос с его официальным усыновлением или возвратом в биологическую семью, если условия там изменились. После разъяснительной кампании и марафона пожертвований на ликвидацию детдомов общество сегодня идет навстречу такой практике — у нас большое число желающих стать приемными семьями.
Про финансирование приемных семей. С 1 января мы удвоили пособие на воспитание и обеспечение взятого под опеку ребенка: раньше на одного ребенка платили 95 евро, теперь — 215. Но если кто-то думает, что приемные семьи это делают ради денег — уверен, что они вкладывают в своих воспитанников гораздо больше, чем получают от государства. Ведь эти дети, как правило, очень непростые — с проблемами здоровья, плохими зубами, примерно у 70% — ортопедические нарушения.
Про изменения в системе попечительства. Конечно, лучше всего, если ребенок растет в биологической семье. Но если она не хочет, не может или пьет — надо найти замену. У семьи, которая берет опеку над ребенком до 8 лет, есть возможность жить с ним полгода, получая 70% от среднелатвийской зарплаты, с которой уплачен соцналог.
Про усыновления за границу. Думаю, мы пришли к той стадии развития общества, когда должны сами заботиться о рожденных в Латвии детях. Наш первый шаг: мы заявили, что против усыновления за границу детей, которые находятся в приемных семьях. На эту тему готовятся изменения закона — в Сейме к этому позитивно относятся. Кончено, хотелось бы запретить любое усыновление за рубеж, но есть часть детей с довольно тяжелыми диагнозами. И если есть люди за границей, готовые брать ребенка в таком состоянии, у меня нет морального права оставлять его тут и держать в социальном или детском доме — таких мы будем продолжать отдавать.
Про усыновление братьев и сестер. Ну не хотят у нас пока брать по несколько детей вместе — в основном готовы на одного ребенка. И если при зарубежной адаптации есть возможность не разрушать семью — мы не можем отказать. Также пока будем усыновлять за границу подростков — у нас их тоже не очень активно берут.
Про судьбы усыновленных за границу. По всем международным правилам и конвенциям, агентства по усыновлению должны лишь первые два-три года отчитываться перед государством, откуда взяли ребенка. Дальше никто не имеет права требовать у них информацию. Сторонники зарубежных усыновлений рассказывают, как хорошо этому ребенку будет подальше от Латвии, но на самом деле мы не знаем, что с этими детьми происходит после пяти-пятнадцати лет. Есть много позитивных примеров, но их нельзя обобщать — полную картину по ним не понять.
Про преступную схему в детдомах. Обнаружилась интересная схема (это единичные случаи, но все же): ребенка забирают из семьи, помещают в детдом — самоуправление его оплачивает. Детдом решает отправить ребенка не в простую школу, а в школу-интернат: пять дней он в отъезде, но детский дом получает за него все деньги от самоуправления, а интернат — от Министерства образования. У ребенка вскрываются проблемы с поведением, которые переквалифицируют в психиатрические нарушения — его отсылают в психиатрическую больницу, где его пребывание оплачивает Министерство здравоохранения.
В общем, всем хорошо, а что с этим ребенком потом случается — страшно представить. Я был в шоке, когда узнал о такой практике. Уголовного преступления в этом нет, но я бы это назвал морально-этическим преступлением, дорого стоящим государству.
Про судьбы бывших детдомовцев Латвии. Самая большая проблема на сегодня в том, что в 18 лет ребенок выходит из детдома или интерната и тут… ничего нет. Пустое место, на котором надо строить доверительные взаимоотношения с этими детьми. Это большая работа — убеждать самоуправления, что нельзя такому ребенку давать квартиру, в которой никто не может жить; убеждать службы занятости, чтобы они не формально относились к поиску работы, потому что, по нашим данным, эти люди или очень мало зарабатывают, или получают пособие, или вообще исчезают с трудового рынка. А потом их дети возвращаются в этот замкнутый круг, который надо прорвать.
Хорошие примеры на эту тему — SOS-поселки и негосударственные организации по менторингу (их члены курируют бывших детдомовцев и помогают им вступить во взрослую жизнь), которые все делают за свои средства и в свободное от работы время. Государство тоже должно в этом принять участие — мы уже начали консультации с организациями, которые работают с этим.
