Порядок обучения национальных меньшинств установлен таков, чтобы образование на русском теплилось, а не развивалось. Обучению на других языках достаточно внимания и поддержки посольств, обучению на русском этого мало — нужны гарантии Латвийской Республики, а их нет.
Один закон, разные права
Закон гарантирует получение образования только на государственном языке. На других языках, в том числе, на языках национальных меньшинств, получить образование можно в школах самоуправлений, осуществляющих программы национальных меньшинств, но гарантий тому государство не дает. Если самоуправление решает прекратить выполнение такой программы в школе, то обучение в ней будет продолжаться на государственном, то есть, на латышском языке.
За последние двадцать лет думы многих самоуправлений вопреки возражениям родителей учащихся уже приняли решения о ликвидации школ, в которых выполнялись программы образования национальных меньшинств, присоединяя их к латышским школам и образуя двупоточные, а потом прекращая выполнение программ национальных меньшинств вовсе.
Ликвидируют и латышские школы, но реже. Оставшиеся делятся на несколько школ. Бывает, создают и новые − закон гарантирует обучение на латышском. Но если закрывают школу с обучением на русском, то навсегда.
Тукумский прецедент
В 2009 году в ЛАШОР обратились родители из Тукумса, просившие поддержать их в попытках устроить своих детей в первый класс с русским языком обучения в Тукумской 3-й средней школе несмотря на то, что Тукумская дума приняла решение его не открывать.
Решение думы для школы обязательно, потому школа родителям отказала. Получив отказ, тукумка Наталья Романова оспорила его в Административном суде на основании того, что в школе выполнялась лицензированная программа образования национального меньшинства, и что с заявлениями об обучении в первом классе обратились родители еще 13 детей — это больше, чем было необходимо для комплектации класса.
Судья не приняла заявление, обосновав свое постановление тем, что решение думы есть внутреннее решение в отношении к своему учреждению — школе. При этом пояснила, что "ни в одном нормативном акте не определены права частных лиц о получении общего образования на своем, а не на государственном языке при обучении по программе образования национального меньшинства", и что "у заявительницы нет права требовать, чтобы самоуправление обеспечило получение ее дочерью общего образования по программе национального меньшинства."
Указание критериев достаточной потребности в обучении на родном языке определит право на него.
Латвия в 2005-м году ратифицировала Рамочную конвенцию Совета Европы о защите национальных меньшинств, чем обязалась выполнять положение 14-й статьи конвенции о том, что государства, подписавшие конвенцию, "в регионах со значительным или традиционным присутствием лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам … насколько это возможно и в рамках своих образовательных систем, в случае достаточной потребности в этом стремятся обеспечить, чтобы лица, принадлежащие к этим меньшинствам, имели надлежащие возможности изучать язык своего меньшинства или получать образование на этом языке."
На тукумском примере суд наглядно продемонстрировал, что действующее юридическое регулирование определяет права государства и самоуправлений, но оставляет без защиты права лиц, относящихся к национальным меньшинствам, на обучение на своих языках, поскольку достаточность спроса в нормативных актах не определена.
Заставляем и будем заставлять
Мое предложение об установлении критериев достаточности спроса на образование на языке национального меньшинства Правилами Кабинета министров Сейм отклонил.
Действующие нормы желанны для политической элиты. С русским языком ее представители готовы мириться разве что на фольклорных праздниках и в церкви, даже многие либералы, как ни горько это осознавать. Поэтому по поводу успеха своего начинания я не обольщался.
Но ни результат голосования и ни назидание Райвиса Дзинтарса, задористо и снисходительно объяснившего непонятливым депутатам коварную идеологическую подоплеку моего предложения с точки зрения ценностей латвийской независимости и единственности государственного языка, стали главным событием обсуждения. Момент истины настал, когда на трибуну поднялся депутат Юрис Шульц, бывший мэр Тукумса, под руководством которого дума и прихлопнула в 2009 году первый класс на русском языке в 3-й средней школе как бесперспективный, хотя и детей хватало, и программа обучения была лицензирована.
Цитирую г-на Шульца по стенограмме: "… мне ужасно стыдно, что в 2016 году мы по-прежнему говорим в Сейме о вещах, с которыми следовало разобраться еще в начале нашего независимого государства, и что многие самоуправления этого еще не сделали. Приезжайте в Тукумскую третью среднюю школу и посмотрите, как можно этот процесс провести в городе, где стояли русские войска… Своевременно с детского сада этот процесс мы начали, … к средней школе уже не осталось русских группок. За 10-12 лет этот процесс прошел, и нет больше проблемы. … Учительница, которая когда-то стояла в пикете и кричала на меня, говорит: "Спасибо за то, что Вы так сделали, потому что мы бы никогда этого не поняли, не выучили бы латышского языка, если бы нас немного не заставили!" Да, мы немного заставляли, но для того, чтобы этой проблемы в Тукумсе больше не было."
Я-то ждал, что опытный градоначальник, признав ценности школьного воспитания, станет рассказывать, что "деньги следуют за учеником", и о том, как был вынужден сокращать русский поток. Какой-там! Он отвечал на исторический вызов по зову сердца, а теперь сокрушался, что другие "не решали проблему". Кульминация обсуждения наступила следом за его пламенной отповедью, когда в едином порыве фракция "Единство" встретила сошедшего с трибуны товарища благодарными аплодисментами.
Игорь Пименов — председатель правления Латвийской ассоциации в поддержку школ с обучением на русском языке (ЛАШОР), депутат Сейма ("Согласие").
