Fоtо: DELFI

Заметил ли народ смену власти? Кто главные (анти)герои года в политике? Чем опасно травмировать русскоязычных? Как меньшинство влияет на главные решения? Стоит ли прищучить банки? Автор подкаста "Стакан наполовину" Данута Дембовская пригласила на разговор профессора Латвийского университета Юриса Розенвалдса и главу центра изучения общественного мнения SKDS социолога Арниса Кактиньша.

Политика меняет жизнь каждого из нас, но можем ли мы изменить политику? В подкасте Дануты Дембовской "Стакан наполовину" речь пойдет о пессимистических или оптимистических сценариях для страны, механизмах и закулисных секретах политики в Латвии.

Послушать второй подкаст "Стакан наполовину" можно здесь.

Слушайте подкаст "Стакан наполовину" также в Spotify, Apple Podcasts и YouTube.

Завершается второй год российского вторжения в Украину, который кардинально изменил жизнь и радикализировал настроения в Латвии. Разломы идут как по национальному социальному вопросам, так и по приверженности к традиционным ценностям.

Во внутренней политике страны долго игравший дуэт Левитса-Кариньша сменился на Ринкевича-Силиню. Впервые за 12 лет Нацобъединение оказалось в оппозиции, а "Прогрессивные" — в правительстве. В Риге — новый градоначальник, а в Резекне отстранен от должности мэр, который просидел в кресле 14 лет. Главный приоритет — безопасность, который нередко превращают в инструмент борьбы за власть.

События года, (анти)герои года

"Очень важное событие — выборы нового президента. Мягко говоря, господин Левитс был не очень убедителен на этом посту, — считает Юрис Розенвалдс. — Думаю, избрание господина Ринкевича — хорошая новость. Он очень активен. У него получается общаться с избирателями и регионами, что не получалось у г-на Левитса — было ощущение, что он палку проглотил. Мне кажется, что Ринкевич проблемы понимает и чувствует. Пока мы на правильном пути — надеюсь, так оно и будет все время".

Fоtо: Patriks Pauls Briķis/DELFI
Вторым по важности событием Розенвальдс называет отставку второго правительства Кариньша,а вместе с тем — то, что впервые за 12 лет в оппозиции оказалось Нацобъединение, чья главная линия — поиск врагов, внешних и внутренних. "Им всегда нужен кто-то, на кого можно свалить все беды. Раньше это было "Согласие", которое сейчас на паузе, сейчас главный враг — "Прогрессивные". Новое правительство дало возможность решения проблем, которые раньше были табу". Розенвалдс считает, что вряд ли стоит ожидать в связи с этим кардинальных перемен в обществе, "потому что состояние нашего общества — гораздо более умеренное, чем состояние мозгов наших политиков", но и "символические шаги — тоже важны".
Арнис Кактиньш считает, что, по существу, ничего не поменялось.
Можем ли мы говорить, что до принятия конвенций по всем этим вопросам в Латвии было полное Средневековье, а сейчас приняли, и солнце взошло? Скорее, нет. Стамбульская конвенция — это больше символ, красная тряпка. Поменяет ли она что-то по существу — по-моему, нет.
Арнис Кактиньш
Кактиньш скептично ожидает, что все превратится в формальность. Появятся новые институции, увеличится бюрократический аппарат, вырастут траты, а дебаты на эти темы растянутся на десятилетия.

Кактиньш обращает внимание, что отношения между партиями построены на постоянном взаимном конфликте. Одно время конфликты крутились вокруг стержня Стамбульской конвенции и традиционных ценностей. Сейчас стоит ждать либо "второго сезона" на ту же тему (чтобы вернуться во власть, национальные партии будут пытаться отменить все "ужасы"), либо политики будут вынуждены достать новые темы для конфликта.

Что поменялось на национальном фронте?

Кактиньш считает, что этническая парадигма сменяется, но крайне медленно. История со Стамбульской конвенцией показывает, что идеологические проблемы становятся важнее этнических. "Подвижки есть — они неизбежны из-за смены поколений и смешанных браков. И я считаю, что это хорошо, это уже прогресс, — рассуждает социолог. — Мы уже дебатируем об идеях, а не только о том, какая у кого кровь. А это значит, что мы уже не первобытное общество, а медленно и болезненно эволюционируем на следующий уровень. Хоть конфликт и сохраняется. Национальная — все еще самая болезненная тема, а война ее обострила".

Розенвалдс призывает не торопиться с выводами: "Пока этнический фактор не исчезает, а переплетается с идеологией. Партии не прекращают эксплуатировать проверенный прием. Скажем, госпожа Ланга со всеми своими лозунгами — впереди списка Новой консервативной партии на выборах в Европарламент".

Сравнивая межэтническую ситуацию 2022-го года (со сносами памятников и награждением кампании Лианы Ланги) и 2023 года, Розенвалдс отмечает, что страсти поутихли. "У меня ощущение, что часть политической элиты осознала, что это уже становится опасным". При этом образовался заметный отряд активистов, которые не могут остановиться — они организуют все новые кампании по отмене русского и советского — от улиц до памятников.
Когда мой бывший студент г-н Шенбергс с таким пафосом говорит про памятник Андрею Упитису, у меня вопрос, почему он не хочет повернуть голову налево и увидеть первого коллаборанта Латвии — г-на Улманиса, который подписал все первые документы Советской власти?
Юрис Розенвалдс

Кактиньш поддерживает тему: "Есть активисты, их не очень много. Мы стараемся измерять "температуру" — эти люди не представляют большинство общества и даже большую часть латышскоговорящих. Но при определенных обстоятельствах они становятся настолько заметны, что их мнение кажется мнением большинства. Они обретают довольно большое влияние на решения политиков… Это неестественная ситуация. Раньше или позже маятник должен более-менее вернуться туда, где ему место. Похоже, пыл немножко остывает — мы возвращаемся к какой-то нормальности".

Fоtо: DELFI
Тем не менее Кактиньш видит опасность в раздутой ситуации вражды: "Мы видим, что очень многие русскоязычные психологически задеты. Такие обиды трудно забыть через день или через неделю. Должно пройти довольно длительное время, чтоб раны зажили. Есть ли это в понимании нашей политической элиты? Очень сомневаюсь. Мне кажется, мало кто понимает, что все действия по таким важными вопросам имеют последствия. Расхлебывать придется долго и трудно".

Эксперты поясняют, что сегодня мы до сих пор пожинаем "откат маятника" травматического опыта русификации Латвии. "Теперь травмируется русскоязычная часть населения. И эти травмы тоже останутся на десятилетия, — предполагает Кактиньш. — И они тоже будут ждать, когда поменяются какие-то внешние обстоятельства, чтобы этот маятник двигать в обратную сторону… Нужно ли нам это? Но остановить все можно лишь одним способом: ты осознаешь, что на самом деле происходит, и перестаешь травмировать некую часть населения".

Розенвальд призывает попытаться нащупать "модус вивенди". "Думаю, ни один здравомыслящий человек не сомневается, что подчеркивание роли латышского языка и культуры — нормальный процесс, но это не означает, что мы должны выстригать все, что связано с другим языком. Пример из моей жизни. Мы уже 10 лет ездим в Грайфсвальдский университет. В этом году три четверти группы были русские ребята, которые между собой говорили по-русски, при этом они прекрасно учатся на латышском. И никаких проблем…"
Помню, 30 лет назад, когда я учился на философском отделении, как-то на лестнице один преподаватель сказал другой: ты будешь интегрирована тогда, когда со своей дочкой дома будешь говорить по-латышски. На что получил ответ, как русский корабль от украинских солдат. И совершенно справедливо. Это мое дело, на каком языке я разговариваю со своей семьей.
Юрис Розенвалдс

Эксперты пока не видят предпосылок к тому, что в ближайшее время фокус национализма начнет размываться на более широкий круг некоренного населения — эмигрантов из разных стран. Открывать шлюзы для иммиграции латвийские политики явно не собираются, ведь исследования показывают, что этого не хотят ни латыши, ни русские. И все же число иммигрантов будет расти — рабочей силы не хватает.

Что можно сказать о качестве решений власти?

Розенвалдс обращает внимание, что попытки решить "кавалерийскими атаками накопившиеся за 30 лет проблемы" ни к чему хорошему не приводят. В качестве примера он приводит "непродуманные решения по российским гражданам". "Сама идея, что за 9 месяцев все сдадут (экзамен по языку), с самого начала была глупостью, — считает профессор. — Если ты решаешь что-то делать, сперва подумай, как это будет происходить. Чтобы не получилось, как с господином Кучинским, который голосовал за поправки, а когда стал министром внутренних дел — начал чесать затылок, как это сделать? Я говорю не про идею, а про исполнение. Сразу было ясно, что это — трудновыполнимое требование".

Кактиньш согласен, что пример с российскими гражданами наглядно демонстрирует, как политическая и административная власть принимают "глупые и даже вредные" решения. А на выходе у общества напрашивается цитата из сказки Андерсена: "А король-то голый!"
По мнению социолога, это демонстрирует отсутствие у представителей власти квалификаций, необходимых для занятия конкретных постов квалификаций. "Если бы люди думали, что они делают, имели логические соображения, они бы не пришли к такому голосованию и таким результатам".

В каких отношениях политика и частный бизнес?

Уходящий год запомнился противостоянием государства и бизнеса. В том числе громкой историей с банками, которые государство законодательно призвало к социальной ответственности. А теперь готово создать свой банк на базе Altum.

"Это не новая ситуация, — считает Кактиньш. — Противостояние политики и бизнеса продолжается уже десятилетиями. И ситуация становится все более критической. С одной стороны, мы имеем политическую элиту, а с другой стороны — бизнесэлиту, представленную социальными партнерами — Конфедерацией работодателей и Латвийской торгово-промышленной палатой. Представители бизнеса давно говорят: оужас, нас не слышат и не хотят слышать. Нас спрашивают лишь для галочки… Нужды бизнеса в очень большой мере попросту не учитываются при принятии политических решений".

Розенвалдс солидарен с Кактиньшем в отношении того, что политики обязаны слушать представителей местного бизнеса. При этом, по его мнению, банки (а местных среди них нет) все же нуждаются в некотором прищучивании. Пусть и не административными методами. Нельзя забывать, как в свое время на лобби шведских банков обожглись многие жители Латвии.

Как государство регулирует самоуправления?

В условиях военных угроз государство становится все более директивным. В частности, оно все чаще вмешивается в дела самоуправлений и их избранного жителями руководства.

"В усилении влияния государства на руководителей самоуправления, есть объективная логика. Это связано с гражданской обороной. В частности, это показал опыт Украины, — считает Розенвалдс. — Мне кажется, тут проблема в другом. Политика отчуждается не только от бизнеса, но и, в какой-то степени, от обычного избирателя. Например, с обществом никак не проговаривается механизм получения или неполучения допуска к гостайне. Я не требую, чтобы представитель службы безопасности рассказывал мне все нюансы, но должна быть некая ясность в принятие решений. А не просто отказали — можешь идти в суд".

Розенвалдс также приводит в пример провальную коммуникацию по поводу полетов Кариньша на частных бортах. "Если бы канцелярия заранее говорила: да, есть такая статья, это необходимо потому-то — все было бы по-другому… А когда тебе через три года сообщают, что за полтора миллиона Кариньш с женой чуть ли не на Сейшелы летает за госсчет… Это шок. И в этом я вижу неспособность нашей элиты простыми словами разъяснять простым людям, что происходит, и получать отклик".

Что с популярностью власти у народа?

Заметил ли народ Латвии смену власти и стал ли больше доверять политикам?

"Судя по нашим измерениям, я не сказал бы, чтобы отношение к власти сильно поменялось. Да, новый президент имеет гораздо более высокие личные рейтинги, чем Левитс, который был там самым нелюбимым президентом Латвии. — сообщает Кактиньш. — Но по большому счету, общественное мнение особо не поменялось. Чем закончило правительство Кариньша, тем, примерно, и начало правительство Силини. И это довольно грустные показатели. Это наша обычная латвийская ситуация".

Читайте нас там, где удобно: Facebook Telegram Instagram !