"Отцы и дети" в латвийской политике: кто остался верен семье, а кто опровергает ценности родителей?

Все чаще в политической элите Латвии появляются молодые люди, к фамилиям которых добавляется "юниор". У старшего поколения политиков дети выросли, получили образование и теперь тоже хотят встать у руля страны. В каких-то случаях преемственность полная — повзрослевшие дети баллотируются от тех же партий, где их отцы играют большую роль. В каких-то — напротив: дети отвергают ценности родителей и вступают в партии иной идеологической направленности.

"Пристраивание" своих детей в политике или бизнесе яркими персонажами девяностых-нулевых годов давно считается трендом в России. "Юниоры" сидят в правлениях и советах государственных предприятий, что дает повод говорить об приостановке социальных лифтов. В какой-то степени это свидетельствует о том, что на постсоветском пространстве сформировалась буржуазное и в какой-то степени классовое общество: за тридцать лет подросли дети тех, кто занял высокое положение в период первичного накопления капитала 90-х.

В Латвии это, конечно, не совсем так — да и масштаб иной. Но все же с момента восстановления независимости прошло уже более 30 лет: дети новой элиты независимого государства, сформировавшейся как из бывших партийцев-комсомольцев, так и идеалистов-героев Атмоды, первых успешных предпринимателей и даже авантюристов — тоже выросли.