"Пасту в тюбик назад не загонишь!" Тихановская о партизанах, детях и муже, спонсорах и рижском заряде

Свою кандидатуру на выборах президента Беларуси 9 августа 2020 года Светлана Тихановская выставила вместо мужа Сергея, которому в регистрации отказали, а вскоре и посадили. Неожиданно для власти, "отчаянная домохозяйка" получила огромную популярность — официальным 10% голосов на выборах белорусы не поверили и вышли на первые за два десятилетия массовые протесты по всей стране.

Получив сигнал о готовящемся покушении, 11 августа Светлана с детьми покинула родину и перебралась в Литву. Там ее провозгласили законным президентом Беларуси, но сама она на громкие звания не претендует. Ее главная задача — сплотить всю оппозицию, чтобы свергнуть режим в Беларуси и вызволить тысячи политзаключенных, среди которых ее муж. С этой миссией она ездит по всему миру, встречается с президентами и журналистами.

В Латвию, где, по официальным данным посольства, из 827 местных граждан Беларуси почти 59% отдали голос за Тихановскую, политик приезжает уже не в первый раз. Ее двухдневный визит расписан поминутно — встречи с президентом, премьером, спикером Сейма, мэром Риги, экс-председателем Народного фронта, обращение к депутатам Сейма. В программе — посещение Центра поддержки жителей Украины, Музея оккупации и Бюро Совета министров Северных стран, где политик выкроила время для интервью порталу Delfi.

Что должна и на что не имеет права Тихановская?

- Все понимали, что выборы в Беларуси подтасованы, победа была за вами. Тем не менее вы сами на пост президента не претендовали и настаивали на новых честных выборах. Сегодня вы ощущаете себя главой Беларуси, пусть в изгнании?

- Называют меня по-разному — лидер оппозиции, лидер демократических сил, president-elect (избранный президент) и чуть ли не НГО… От названия не многое меняется. Я одна из миллионов белорусов, которые хотят перемен. И ощущаю себя человеком, обязанным сделать все возможное, чтобы новый глава Беларуси появился на честных выборах. Это мой мандат. Я понимаю, что люди голосовали скорее не "за Тихановскую", а "против диктатуры". Но теперь я не могу сказать "я устала, я ухожу". Там остался мой муж и еще тысячи людей — я буду делать, что могу, чтобы их вызволить.

- Слабое место российской оппозиции — разобщенность. Удается ли вашей держаться вместе, единым кулаком?

- С нами приехал представитель "старой оппозиции" Анатолий Лебедько — он рассказывал: раньше собирались семь представителей оппозиции, и вроде по многим вопросам их мнение сходилось, но все время возникал вопрос, кому первым в микрофон говорить. И такая борьба начиналась. Сейчас никто не оспаривает, что легитимность есть только у Тихановской. Она не рвется к власти, не намерена баллотиоваться, с ней не надо соревноваться.

Я даже не люблю слово "оппозиция" — это Лукашенко в оппозиции к белорусскому народу. Конечно, есть отдельные недопонимания, амбиции, борьба за внимание. Бывает, и мне достается. Те, кто вроде за перемены, называли меня "агентшей Кремля". Но я всегда говорю: у нас есть цель, вокруг которой надо объединиться. Не время воевать друг с другом — время воевать с Лукашенко. И одна я это не сделаю. Лидер не лидер — это все эфемерное. Главное, что каждый может делать на своем месте.

- В новом статусе у вас появилось много новых понятий "я должна" и "я не имею права". Какие они?

- Я чувствую, что должна максимально отдаваться работе. У меня очень тяжелые поездки. Стараемся их максимально сжать по времени и насытить. Я могу встать в четыре утра и лечь в полночь, а на другой день снова выложиться, чтобы потом больше времени провести в офисе, общении с командой и помощи белорусам. Чисто морально я не могу себе позволить расслабиться. Когда я не в поездке, могу позволить себе провести выходные с детьми. И должна это делать — они и так растут как трава. Очень самостоятельные за этих два года стали.

Как и на что живет политик и мама в изгнании?

- Как дети все это переносят?

- Тяжелее всего они переносят разлуку с папой. Особенно младшая.