Главная цель Стамбульской конвенции — защита женщин от насилия, жертв семейного насилия, что подчеркивалось неоднократно. Однако этот документ стал мишенью для нападок политиков, придерживающихся традиционных, консервативных взглядов, и что важно — выступающих против правового признания однополых браков, хотя в конвенции об этой форме партнерства ничего не сказано. Пункт "с" 3-й статьи Стамбульской конвенции дает лишь определение термину "гендерный" — "социально-закрепленные роли, поведение, деятельность и характеристики, которые определенное общество рассматривает как соответствующие женщинам и мужчинам". Тем не менее противники ратификации утвержали, что Стамбульская конвенция ставит под угрозу существование традиционной семьи, традиционных ролей мужчины и женщины. Именно эти споры в течение более чем десяти были причиной, по которой Латвия откладывала ратификацию Стамбульской конвенции.
Чтобы обеспечить в Сейме поддержку большинства депутатов, Министерство благосостостояния в этот раз внесло в законопроект о ратификации Стамбульской конвенции статью, которая содержит ссылку на Сатверсме Латвии: "При реализации конвенции Латвии применяет ценности, принципы и нормы, включенные в Сатверсме Латвийской Республики, особо в отношении защиты прав человека, равноправия мужчин и женщин, защиты и поддержки брака, семьи и прав детей". Напомним, что в 2005-м году Сейм утвердил первое предложение 110-ю статьи Сатверсме в следующей редакции — "Государство защищает и поддерживает брак — союз между мужчиной и женщиной, семью, права родителей и детей".
Вам не хватает только платьев
Итоговому голосованию в Сейме предшествовали многочасовые дебаты. Самый популярный образ последствий ратификации Стамбульской конвенции, который использовала оппозиция: мужчины смогут носить женское платье.
"Господин Юдин, вы в числе прочего упомянули человека, который, надев платье, идет куда-то, подвергается нападению, причинению вреда, и тогда, если есть Стамбульская конвенция, то она его защищает. Алиллуйя! В этот момент я наконец поняла, о чем эта конвенция, что на самом деле защищает эта конвенция и для чего она была создана. Ну а кого же еще, если мужчина в платье?", — обратилась к главе Юридической комиссии Сейма, отвечающей за подготовку законопроекта Линда Лиепиня ("Латвия на первом месте")
Сам Андрей Юдин, презентуя законопроект о ратификации с трибуны Сейма, пытался успокоить коллег, обеспокоенных сохранением традиций: "Что касается традиций, то такой вопрос тоже задавался. В комиссии мы говорили о том, можно ли праздновать Янов день или нет. Конвенция не предусматривает отказ от Янова дня. Конвенция написана для всех стран, и если есть страна, в которой есть традиции, связанные с насилием, то в конвенции указано, что такие традиции не допускаются. Об этом весь сказ. В Латвии мы таких традиций не видим".
"Что такое латышскость, какова истинная природа латыша, что такое латышский мужчина и каково наше восприятие, и стоит ли нам действительно работать над изменением привычек в системе образования… Латвийская природа, традиции заключаются в том, чтобы уважать и лелеять женщин и девочек, а особую роль в нашей национальной культуре играет матери, которую мы уважаем еще больше. Это истинная культура латышей, которая отражается во многих народных песнях", — заявил депутат Сейма от оппозиционного Национального объединения Янис Грасбергс, считающий, что Латвии не нужно ратифицировать конвенцию, чтобы оградить женщин от насилия.
"На самом деле, то, что я вижу во всей этой Стамбульской конвенции, без декларативных установок, это один вопрос — социальный пол. Вот сегодня я чувствую себя мужчиной, потому что я родился мужчиной. Но теперь случится так, что здесь, в Сейме, да и повсюду, начнут проявляться социальные гендеры. Это главное", — сказал Айнар Шлесерс ("Латвия на первом месте".
"Что означают стереотипные роли женщин и мужчин?", — продолжила идеи однопартийца депутат Рамона Петравича: "Стереотипизм — нормальное явление в человеческом обществе. Есть роль матери и роль отца. Есть роли дочери и сына. Есть роль мужа и роль жены. Все эти роли являются нормальной социализацией в человеческом обществе. Я согласна, что никакая дискриминация по признаку социальных ролей не допускается, но людей очень беспокоят различные "прогрессивные" (в кавычках) тенденции к полному искоренению полов человека".
"Министр культуры — женщина, министр юстиции — женщина. Председатель Сейма — женщина, из пяти членов Президиума Сейм трое — женщины, премьер — женщина, президент страны — гей. Какую политическую карьеру может в этой стране построить гетеросексуальный молодой мужчина, 40-летний мужчина? Да никакую! Ему нужна Стамбульская конвенция, чтобы его спасти. Иначе карьеры нет у него", — возмущался с трибуны Вилис Криштопанс ("Латвия на первом месте").
Если мы ничего не можем изменить — то можем сложить мандаты
"Здесь высказывались мнение — традиционных ролях, традиционной культуре, что такое понимание человека. Но, если смотреть с исторической точки зрения, было еще и крепостное право. И крепостное право было традиционным, традиционной культурой, и в то время были люди, которые очень хотели его сохранить, были люди, которые не хотели, чтобы девочки посещали школы или чтобы они отучились четыре класса и встали к плите, говорили, что у женщины женская роль, и это традиционные ценности", — парировал оппозиции депутат Сейма Атис Швинка.
В защиту ратификации Стамбульской конвенции эмоционально выступила депутат Антонина Ненашева ("Прогресивные").
"По данным Центрального статистического управления, каждая четвертая латвийская женщина подвергается прямому физическому насилию. Итак, нас в зале 33 женщины-депутата Сейма. Это означает, что по статистике как минимум 8 из нас подвергались или подвергаются физическому насилию", — сказала Ненашева: "Коллеги, каждую пятидесятую латвийскую девушку (опять же данные ЦСУ) принуждали позировать обнаженной перед другими людьми или на камеру, фотографироваться или снимать это на видео, принуждали к прикосновения к ее телу или к интимным местам обидчика, либо заставляли совершить половой акт. Каждая пятидесятая женщина в Латвии в детстве подвергалась сексуальному насилию, чаще всего со стороны знакомых мужчин".
Далее Ненашева процитировала выдержки из эмоциональных рассказов женщин, подвергавшихся насилию:
- "Когда мне было 14 лет будущий муж моей матери начал меня избивать. Это был мой самый длительный опыт борьбы с насилием. Последний раз он поднимал на меня руку, когда мне было уже 25 лет".
- "Деньги, которые он зарабатывал, не доходят ни до меня, ни до наших детей. Это была одна из причин, по которой я не могла уйти. Пособия записаны на имя мужа, деньги находятся на счету мужа. Пока я не выдержала и не обратилась за общественной помощью".
- "Меня душили, швыряли о стену и мебель. Когда я была беременна, меня швырнули на диван, от чего у меня образовался синякна животе".
- "Я несколько раз пыталась уйти от этого мужчины, после чего следовали попытки моего мужа покончить жизнь самоубийством".
"Коллеги, я, конечно, слышу упреки, что конвенция ничего не изменит. Но ведь тогда и мы можем сложить мандаты депутатов, если ничего не сможем сделать. Я верю, верю, что мы можем, сможем сделать и это изменить. Тем, кто говорит, что достаточно одного Уголовного закона — нет, к сожалению недостаточно. 19 уголовных процессов над Русиньшем оказалось недостаточно, чтобы предовтратить убийств женщины на глазах у ее ребенка в Екабпилсе", — сказала Ненашева.
Почему Сейм ратифицировал Стамбульскую конвенцию именно сейчас?
Во-первых, Латвия уже плохо выглядела на международном фоне. К 2023 году осталось все шесть стран ЕС, которые не ратифицировали документ: Болгария, Венгрия, Чехия, Словакия, Литва и Латвия.
Во-вторых, ратификации способствовали изменения состава правящей коалиции, произошедшие в этом году. Премьерское "Новое Единство", которое всегда выступало за ратификацию, сменило коалиционных партнеров. Национальное объединение и "Объединенный список", придерживающихся консервативных воззрений, в Кабинете министров сменили "Прогрессивные" и СЗК. И если "Прогрессивные" всегда были убежденными сторонниками ратификации, то СЗК смягчил свою прежде консервативную, традиционалистскую позицию при присоединении к правящей коалиции. Фактически обязательство голосовать как за законопроекты, вводящие в Латвии институт партнерства, так и за ратификацию Стамбульской конвенции, снимало для СЗК препятствия на пути возвращения к власти в стране после почти пятилетнего перерыва. Правда, пришлось прибегнуть к политическому компромиссу: в законопроект о ратификации конвенции была внесена статья, содержащая ссылку на Сатверсме Латвии, что призвано успокоить тревоги консервативной части политической элиты и общества.
В-третьих, в этом году эмоциональный фон, подтолкнувший политиков к принятию решения, создало резонансное убийство в Екабпилсском крае. Женщина была жестоко убита бывшим сожителем — на глазах своих матери и ребенка. Вскоре стало известно, что женщина подвергалась преследованиям со стороны бывшего мужа на протяжении долгого времени — об этом знали и правоохранительные учреждения, и знакомые, друзья и коллеги погибшей. Неспособность государственной правоохранительной системы оградить жертву от преследований, что и привело к трагедии, вновь актуализировала вопрос о том, насколько Латвия готова бороться с насилием против женщин и семейным насилием. Уже в июне этого года Сейм внес поправки в Уголовный закон поправки, ужесточающие наказание за преследование (сталкинг). Впредь за преследование грозит наказание в виде лишения свободы, принудительных работ или денежного штрафа, то есть, сталкинг стал уголовно-наказуемым деянием.
О чем же говорится в Стамбульской конвенции?
Конвенция Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием была подписана в Стамбуле 11 мая 2011 года, отсюда и обиходное название. С полным текстом конвенции на русском языке можно ознакомиться здесь, вступила в силу 1 августа 2024 года. С полным текстом конвенции на русском языке можно ознакомиться здесь.
Конвеция дает следующие важные определения:
"Насилие в отношении женщин" понимается как нарушение прав человека и форма дискриминации в отношении женщин и означает все акты насилия по гендерному признаку, которые приводят или могут привести к физическому, сексуальному, психологическому или экономическому ущербу или страданиям в отношении женщин, включая угрозы таких актов, принуждение или произвольное лишение свободы, независимо от того, происходит ли это в публичной или частной жизни";
"Домашнее насилие" означает все акты физического, сексуального, психологического или экономического насилия, которые происходят в кругу семьи или в быту или между бывшими или нынешними супругами или партнерами, независимо от того, проживает или не проживает лицо, их совершающее, в том же месте, что и жертва".
Насилие в отношении женщин рассматривается в Стамбульской конвенции как нарушение прав человека и форма дискриминации.
Конвенция обязывает государства ввести уголовную ответственность за такие деяния как калечащие операции на женских гениталиях, принудительные браки, преследование (сталкинг), принудительные аборты и принудительная стерилизацию.
Вопреки бытующему мнению о том, что документ носит декларативный характер, в Стамбульской конвенции достаточно четко прописаны практические оказания поддержки жертвам насилия. Государства, ратифицировавшие конвенцию, должны обеспечить:
- создание специализированных служб поддержки (отдельно оговаривается, что должны существовать центры поддержки жертв сексуального насилия, обеспечивающие медицинское и судебно-медицинское обследование);
- доступ к механизмам подачи индивидуальных или коллективных жалоб;
- убежище для безопасного размещения жертв насилия — в первую очередь, женщин с детьми;
- функционирование общегосударственных бесплатных горячих телефонных линий, дающих возможность получить информацию и консультации при соблюдении конфиденциальности и анонимности;
- защиту детей, пострадавших от насилия, а также детей, являющихся свидетелями насилия, оказание им психосоциальной помощи;
- поощрение информирования об актах насилиях свидетелями.
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
