Каждую неделю русскоязычные СМИ из разных стран публикуют десятки расследований, интервью, репортажей, подкастов и аналитических колонок. По субботам мы рассказываем о важных и интересных материалах, которые готовят наши коллеги в Латвии и за рубежом.
"Новая вкладка": Все мы немного дворники
Сергею Олешко 36 лет. Он носит ирокез, а его лицо испещрено пирсингом. Не так давно мужчина вполне успешно занимался маркетингом, но уже несколько месяцев работает дворником — и его все устраивает. Алена Зимина встретилась с Сергеем, чтобы поговорить о необычном карьерном пути, совмещении новой профессии с ведением блога и проведением лекций о музыке, самом ужасном мусоре и том, почему дворники "супервлиятельны".
"Берег": Мы вместе пройдем всю эту дорогу
В минувшую среду российские независимые СМИ совместно с соратниками Алексея Навального провели марафон в поддержку политзаключенных. За время эфира, шедшего более 12 часов на нескольких десятках YouTube-каналов, удалось собрать 25 млн рублей (256 тысяч евро) — эти средства передадут семьям тех, кто сидит в российских тюрьмах из-за своей политической позиции. В преддверии марафона Александра Амелина поговорила с тремя родственницами политзаключенных — петербургского школьника, предпринимателя из Ленинградской области и известного московского учёного — о разлуке и ожидании воссоединения с близкими.
Schön: Марцан — это наш небесный Казахстан
Марцан — застроенный однотипными панельками район на востоке Берлина, где живет немало выходцев с постсоветского пространства, которые голосуют за правых популистов, поддерживают Путина и не любят ЛГБТ+. Именно здесь в 2019 году берлинское русскоязычное квир-сообщество решило провести прайд и показать местным, что гей-парад — не пропагандистская страшилка, а праздник разнообразия, радости и общения. За пять лет смелый эксперимент перерос в мероприятие, важное для берлинцев самого разного происхождения. Дмитрий Вачедин поговорил о том, как зарождался и развивался Марцан-прайд, у одного из его организаторов Вани Кильбера.
T-Invariant: Нежелательные два года
Ежегодно сотни молодых ученых из разных стран мира получают стипендию Fulbright, которая позволяет им пройти обучение в одном из американских университетов. Одно из обязательных условий для стипендиатов — после окончания курса они должны вернуться в родную страну и в течение хотя бы двух лет применять полученные знания там. Но перед россиянами, выигравшими возможность поучаствовать в программе и уже находящимися в США, возникла дилемма: в марте власти РФ признали основных спонсоров Fulbright "нежелательными" организациями, и теперь ученым по возвращении грозит статья за сотрудничество с ними. Легальных способов остаться в Штатах — тоже не так много. Юлия Черная рассказывает, как ученые планируют выходить из этой ситуации.
"Новая газета. Европа": Некоторые вещи он никогда не расскажет
8 июня израильские военные освободили в секторе газа четырех заложников, которых захватил в плен ХАМАС. Среди узников группировки был 27-летний Андрей Козлов, который переехал в Израиль из России незадолго до атаки, а 7 октября работал на музыкальном фестивале, разгромленном боевиками. В плену молодой человек провел 246 дней. Его родители рассказали Софье Каневской о том, как узнали про освобождение сына и как прошла их первая за восемь месяцев встреча.
Бонус: что посмотреть? — документальный фильм "Дождя" о пленных украинках
В российскому плену находятся несколько сотен женщин из Украины, в том числе мирных жительниц оккупированных территорий. Обычно их обвиняют в экстремизме и терроризме, многих насилуют, унижают, пытают и заставляют копать окопы для армии РФ. Судьба некоторых украинок, оказавшихся в тюрьмах самопровозглашенных республик Донбасса еще до полномасштабного вторжения, неизвестна много лет. Екатерина Фомина рассказывает истории тех, кому удалось спастись из плена, и женщины, чью пожилую мать держат за решеткой уже семь лет.
