В Сатверсме записано, что "суверенная власть Латвийской республики принадлежит народу Латвии". А в преамбуле к ней, что "существование латышской нации — главная цель Латвийского государства". После военного вторжения России в Украину политики заговорили о необходимости развития в Латвии единой политической нации. Что это такое? Зачем она нужна? Как русские могут туда войти? Что будет с теми, кто по критериям не проходит, но живет в Латвии? Эту тему активно обсуждали на фестивале общения Lampa в Цесисе.
Вторжение российских войск в Украину с заявленной целью "спасения русского мира" заставил латвийских политиков пристальнее присмотреться к своим русскоязычным гражданам и негражданам. Перед лицом внешней опасности вопрос единства общества — экзистенциален.
Решение проблемы политики видят очень по-разному: одни говорят о новой политике сплочения, другие видят панацею в переводе образования на латышский язык и сносе советских памятников, третьи призывают избавляться от нелояльных — забирать паспорта и депортировать. При этом большинство экспертов признают, что война и грядущие выборы еще больше раскололи как русских, так и латышей.
Как в Латвии двигалась идея "единой политической нации"?
После начала военного вторжения в роли котов-леопольдов первыми выступили экс-президент Валдис Затлерс и режиссер Алвис Херманис. Они заявили, что местные русские и россияне — не одно и то же, что "русские Латвии — вы наши! И мы все вместе". С умиротворяющей речью выступил премьер Кариньш. В Риге прошло сразу несколько мероприятий, посвященных интеграции. Правда, после 10 мая тот же Херманис сделал новое заявление — все же "местная русская община, как выяснилось — сторонники Путина".
21 марта министр иностранных дел Эдгар Ринкевич огласил в своем аккаунте Twitter идею новой возможности для сплочения общества — на основе формирования единой политической нации.
"Пришло время отказаться от устаревших, себя изжившего и не вызывающего доверия ни у латышей, ни у русских понятия "общественная интеграция". Вместо этого надо укреплять и содействовать формированию концепции политической нации, базирующейся на Сатверсме, западноевропейских ценностях, понимании, что латвийская государственность, независимость и безопасность — наша основа, общая ответственность и обязанность".
Свою формулировку "наших" и "ненаших" для русскоязычных президент Латвии и автор преамбулы к Сатверсме Эгилс Левитс четко сформулировал месяц назад в передаче Ольги Драгилевой Kāpēc? на Delfi TV. "Вы наши, только когда вы интегрировались. Это очень важно, — сказал Левитс. — Тут мы предложили стать нашими, к нам присоединиться. Однако это индивидуальные старания человека — дойти до реальности. Я говорю, делайте это, мы вас с радостью принимаем в нашем обществе". Президент призвал учить язык и становиться "нормальными членами" общества, "как и все остальные". Примером для подражания он назвал знакомых лояльных русских, которые в публичной среде общаются на латышском, а дома — на родном.
На фестиваль Lampa Эгилс Левитс прибыл, чтобы пообщаться с латышской молодежью. В рамках обсуждения термина "гражданин" ведущий спросил, считает ли президент правильным введение в 90-х статуса негражданина, от которого Латвия сегодня страдает. Левитс ответил, что у него сомнений нет — все было правильно: "Советский союз оккупировал Латвию и прислал своих советских граждан, чтобы обеспечить оккупационную власть. После восстановления независимости Латвия разрешила этим присланным оккупационной властью людям остаться в гуманитарных целях. Если они хотят идентифицироваться с государством — это надо делать, это их выбор". И повторил, что Латвия примет каждого, кто этого хочет, выучит язык и даст клятву.
Решает ли такое приглашение президента в такой формулировке проблему создания лояльной стране единой нации?
На эту тему рассуждали эксперты, собравшиеся на дискуссию фестиваля Lampa, впрямую посвященную теме — "Тоталитарное наследие и создание единой политической нации". Ее участник — философ и предприниматель Игорс Губенко назвал вредным и даже опасным невключающий этнический концепт нации в Латвии. По его мнению, даже совершенное владение латышским языком, знание культуры и традиций все же не делают Игорса частью нации в сегодняшнем понимании главного документа государства — Сатверсме.
- Политическая нация — это что, вообще, такое? А этническая?
- Почему в Сатверсме — "народ Латвии", а в преамбуле — "латышский народ"?
- Так можно ли стать частью нации по желанию, прямо сейчас?
- Почему единую нацию не стали строить сразу в 90-х?
- Почему до сих пор тема сплочения буксовала?
- По каким критериям надо строить политическую нацию?
- Что будет с теми, кто "не с нами"?
- Вокруг чего будем объединяться?
Чтобы продолжить чтение, оформите абонемент.
Пожалуйста, подождите!
Мы подбираем для вас наиболее подходящее предложение подписки...
Предложение о подписке не отображается? Пожалуйста, отключите блокировщик рекламы или перезагрузите страницу.
В случае вопросов пишите на konts@delfi.lv
